разбирается, не нам с тобой его судить.
вам пришла. Я участковому помогаю, у меня что-то вроде практики. Вот он
меня попросил пройтись по участку, с людьми поговорить, может, у кого
соседи беспокойные, или дети неблагополучные растут, скандалы в семье и
все такое. Благодаря вам я теперь знаю, что за девочкой надо пригляды-
вать, чтобы от рук не отбилась, в плохую компанию не попала. А осуждать
ее отца за то, что с женой справиться не может, - не наше дело, это вы
правильно сказали.
все-таки, - заметила Казакова.
не бывает. Может, вам не слышно?
блочный, семидесятых годов постройка, у нас каждый шепот слышен, не то
что крик. А если ты, дочка, думаешь, что я глухая к старости стала, так
это верно, поэтому шепота я, конечно, не слышу. Но если голос чуть-чуть
повысить - так каждое их слово пересказать могу.
видом показывая, что не верить человеку в ее почтенном возрасте - грех
непростительный. Если она сказала, что муж на Верку-пьяницу голос не по-
вышал, значит, так оно и было. Потом смущенно перевела взгляд с гостьи
на окно и откашлялась.
Но только один раз. Это точно.
Очень гневался. Я даже бояться стала, чтоб он ее не прибил.
Настя. - Если, как вы говорите, она пьет давно, много и каждый день, то
поймать ее на мужике можно по меньшей мере три раза в неделю. Вы мне по-
верьте, я точно знаю. Все женщины-алкоголички одинаковые. Не может тако-
го быть, чтобы муж ее поймал на этом деле только один раз. А если это
случалось неоднократно, то не стал бы он так уж сильно гневаться еще
из-за кого-то. Подумаешь, одним меньше - одним больше. Если он терпит ее
запои, то и это стерпит. Нет, Мария Федоровна, там что-то не то было.
Вы, наверное, ошиблись.
дое слово слышала. Она с другом его... Вот из-за этого он и разозлился.
Он прямо так и сказал, мол, когда ты с пьяных глаз с такой же швалью,
как ты сама, валяешься, так это черт с тобой, это твое личное дело. Я
тебя давно не трогаю, поэтому если ты на себе заразу какую-нибудь таска-
ешь, меня не волнует. Но его, дескать, ты не имела права за собой та-
щить, он мужик слабый, поддался тебе, ну и так далее.
лось-то все не с того, что он ее поймал, а она сама ему рассказала.
лась с пол-оборота, ну ее и понесло. Мол, ты сам только своей работой
живешь, ничего тебя в жизни не интересует, хоть бы ты по бабам шлялся,
так хоть на нормального мужика был бы похож, а так - ни рыба ни мясо, ни
педик, ни импотент. Вот Димка твой - он настоящий мужик, сразу видит,
чего женщина хочет, и умеет сделать так, чтобы она была довольна. Вот
тут он и начал кричать. Честное слово, первый раз за все годы я слышала,
как он кричит. Вот те крест. А Верка его слушает и отвечает невпопад
как-то, не про то, я потому и говорю, что она, наверное, совсем не в се-
бе была. Он ей про друга, а она ему про сестру чью-то, не то про его, не
то про свою. Он ей говорит, что она могла его друга, Димку-то этого, за-
разить чемнибудь, а она ему отвечает, что, мол, конечно, сестра чихнет -
а для него уже мировая катастрофа. Видать, совсем мозги-то пропила, уже
не понимает ничего.
алкоголичкой. И Сергей, ни в малейшей степени не покоробленный невер-
ностью жены и недостойным поведением друга, рассердился только из-за од-
ного: он боялся, что Дмитрий заразился какой-нибудь гадостью от его жены
и принесет потом (если уже не принес) эту гадость его горячо любимой
сестре Елене. Похоже, привязанность брата к сестре была и в самом деле
такой сильной, как говорил сам Русанов. Настолько сильной, что перекрыла
эмоции, связанные с поступком жены и друга. Настолько сильной, что могла
заставить ненавидеть Платонова, который предал Елену, опустившись до ми-
молетной связи со спившейся женой друга. В глазах Русанова Дмитрий сразу
свалился на две ступеньки ниже. Подонок, потому что прикоснулся с жене
друга, близкого и давнего друга. И дурак, потому что спутался со шлюхой,
спавшей Бог весть с кем. И вдвойне дурак, потому что одно дело, когда ты
спишь со шлюхой и на этом останавливаешься, и совсем другое - когда ты
после этого идешь к прелестной юной девушке, которая тебя любит и тебе
доверяет.
придумал, что ему казалось, будто с каждой прошедшей минутой из него
уходит частица жизни. Каждая прошедшая минута приближала возвращение Ки-
ры, и что ему делать, он не знал. Единственная верная линия поведения -
делать вид, что ничего не случилось. Только так можно попытаться спас-
тись. Но это лишь в том случае, если Кира - не сумасшедшая. Тогда ее по-
ведение можно хоть как-то прогнозировать, рассчитывать, предвидеть. А
если нет? Если она буйнопомешанная маньячка, в голову которой в любую
секунду может прийти все, что угодно?
квартире, - я должен собраться с силами и сделать это. Тем более вчера
утром я на это намекал. Нужно продолжать свою линию, словно ничего не
случилось, словно я ничего не знаю, не видел никакого револьвера и ни о
чем не догадываюсь. Теперь я понимаю, почему не мог нормально восприни-
мать ее, как всегда воспринимал женщин, особенно красивых. Потому что
она не такая, как они. Господи, как же мне это сделать? Где набраться
мужества? Где взять мужскую силу? А вдруг у меня ничего не получится?
Тогда она сразу догадается, что я все понял. Нормальный мужик не может
заниматься любовью с женщиной-убийцей. И если я не смогу, если у меня не
получится, сразу станет понятно, из-за чего".
мог точно прикинуть, когда она придет и есть ли у него в запасе еще ка-
кое-то время. Наконец ему удалось взять себя в руки и мысленно составить
примерную схему той пьесы, которую ему придется разыгрывать, когда вер-
нется хозяйка квартиры.
лушает, что она будет делать, потом "проснется", позовет ее, попросит
присесть рядом с ним на диван и...
задумчивость. Не встанет ей навстречу, не выйдет в прихожую, а будет си-
деть и ждать, пока она сама подойдет к нему. Начнет трагическим голосом
говорить что-нибудь душещипательное, всем своим видом показывая, как он
страдает. Будет бить на жалость, рассказывать, как ему тяжело от того,
что все так получилось, что он не может показать себя настоящим мужиком,
ухаживать за ней так, как положено ухаживать за красивыми женщинами, по-
тому что заперт в ее квартире кознями недоброжелателей...
ми глазами, а потом чуть слышно, но выразительно произнести: "Господи,
Кира, дорогая моя, мне было так страшно, я вдруг испугался, что ты не
придешь, и понял, как много ты для меня значишь..."
на чем конкретном и не остановился, решив в конце концов положиться на
случай. Как пойдет.
тянется уже трое суток. То ли оттого, что проснулась она в четыре утра,
в восемь уже разгуливала по парку с генералом Заточным, а в одиннадцать
начала обход квартир в доме, где жил Сергей Русанов, то ли оттого, что
мысли ее за это время много раз меняли направление и предлагали ей для
обдумывания несколько разных и так не похожих друг на друга схем, но к
пяти часам она почувствовала себя разбитой и больной. Ночные заморозки к
полудню сменились дождем, а сейчас из-за быстро гонимых ветром облаков
уже проглядывало солнце, и резкая смена давления отзывалась в ней непри-
ятными ощущениями и слабостью. Руки начали дрожать, голова кружилась, и
больше всего на свете ей хотелось завернуться в теплое одеяло и уснуть.
она созвонилась с Игорем Лесниковым, уселась за компьютер и, чтобы убить
время, стала снова и снова разглядывать карту Московской области с обоз-
наченными на ней местами убийств, совершенных неизвестным снайпером. То-
чек на карте было уже шесть, и Настя пристально вглядывалась в них, ста-
раясь уловить хоть какую-нибудь закономерность в их расположении.
отвечая невпопад и продолжая думать о снайпере, убившем внука самого ве-
ликого Трофима.
ваю, сколько еще ты будешь сидеть за компьютером.
армейском старшине, которому удалось соединить пространство и время.
бось опять голодная сидишь, привезу тебе продукты, накормлю, но мне нуж-
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Корнев Павел
Никитин Юрий
Куликов Роман