Ноги начинало саднить, и Святик тому обрадовался - значит, оживают; еще
немного, и заболят, наполнятся кровью, и тогда можно одолеть эти последние
сто метров, а через парадное на лестницу не обязательно входить - легче
вползти, потому что руки все еще сильные...
И тут он увидел двух военных в полушубках. Мужчина шел по улице от его
дома, а женщина появилась из арки проходного соседнего двора. И хотя вышли
из разных мест, оба двигались медленно, осматривая улицу и сугробы, -
кого-то искали. На работников морга, собирающих трупы на улицах, они не
походили; те изредка ездили по городу на дребезжащем грузовике с будкой. На
солдат военной комендатуры тоже, поскольку там служили пожилые ополченцы, а
эти были молоды, энергичны и без винтовок, с пистолетами на поясах.
Святик сначала хотел окликнуть их, но потом решил, что бесполезно, не его
же ищут, и потому сидел не шелохнувшись. Наконец, мужчина заметил его и
направился к трамвайным путям напрямую, через сугроб, а женщина тем
временем остановилась, поджидая товарища.
Военный склонился, смахнул мягкой рукавицей снег с лица Святика и посмотрел
внимательно, обдавая теплым дыханием.
- Ты жив?.. Эй, что молчишь? Ну?.. Где живешь? Он молчал, глядя грустными
стариковскими глазами.
- Что, не он? - спросила женщина с дороги.
- Да вот, молчит. Сидит и как воды в рот набрал. Тогда она пробралась к
рельсам, присела и тоже всмотрелась в лицо Святика. Потом сдернула с головы
шапку.
- Да, это он!.. Точно он!
- Как твоя фамилия? - спросил мужчина. - Ты помнишь фамилию?
- И так все ясно - он! - засмеялась его спутница. - Сразу видно!
Они чему-то так обрадовались, что Святик услышал настоящий веселый смех, о
котором уже давно забыл, да и смеяться разучился. Он смотрел с пугливым
любопытством, пока не ощутил, что давно и плотно сомкнутые губы сами собой
растягиваются и обнажают пустые, стариковские десны.
Женщина вдруг распахнула полы пальто Святика, увидела босые синие ноги.
- Где твоя обувь? Почему ты босой?
- У меня отняли валенки, - признался он, чувствуя, как легко стало
говорить. - Новые, мы с мамой их всего вторую зиму носили...
- Кто отнял? - почти в голос спросили они.
- Люди... Взрослые люди. Мужчина и женщина. Они людоеды, я видел...
Женщина расстегнула ремень, затем полушубок, после чего вытряхнула Святика
из пальто и посадила себе под гимнастерку, запихав его ноги в свои брюки.
- Это не люди, это были земноводные летарии. Только они питаются
человечиной.
- Хотели и меня взять, - признался Святик, ощутив, как от тела женщины
исходит обволакивающий жар. - Но ощупали и сказали - мяса нет, одни кости.
Взяли только валенки и бидон с водой.
- Им очень хочется выжить, - сказала согревающая и подышала ему в глаза. -
А тебе ведь совсем не страшно умирать, правда?
- Не страшно, только маму жалко... Вы нашли меня, чтобы забрать на тот
свет? Вы ангелы?
- Что ты, брат, мы военные. И пришли, чтобы найти тебя и вывезти из
Ленинграда.
Мужчина тем временем достал из вещмешка сверток и извлек оттуда маленький
бутерброд с маслом и сыром. И еще стальной цилиндр, в котором оказался
горячий чай - Святик не знал, что такое термос.
- Ешь, - сказал он и поднес его ко рту, - ты же мечтал съесть бутерброд с
белым хлебом?
- Нет, не мечтал... У меня нет зубов. Молочные выпали, а другие не выросли.
- Может, видел во сне? Голодному человеку часто снится пища.
- Мне не снится пища, - проговорил Святик, взяв бутерброд, как конфету. -
Ангелов я видел. Они живут на небе, но тоже ходят в военном, как вы.
- Ты слышишь, это он! - снова засмеялась женщина. - Может, скажешь фамилию?
- Насадный, - признался Святик. Они недоуменно переглянулись, пожали
плечами и отчего-то слегка разочаровались.
- Так похож, - проговорила женщина. - Просто копия...
- А вы кто? - в свою очередь спросил он. - Ангелы?
- Нет, мы гои.
- Не знаю, что такое гои... Все равно с неба, да?
- Мы живем на земле, - военный дотянулся и поднял тополиную ветку. -
Смотри, осенью листья облетели и дерево умерло. Но остались почки. И они
живые даже зимой. Если ты поставишь эту ветку в бутыль с водой, она
распустится и оживет, хотя отломлена и не имеет корней. Мы и есть эти
почки. Мы переносим жизнь через смерть. И потому называемся - гои. Понял?
- Ничего не понял, - признался он. - На вид вы самые настоящие люди.
- Но люди есть разные. Например, по виду такие же, но людоеды. Их называют
летариями. А мы - гои. Слышал? - военный налил ему чаю из термоса.
- Нет, не слышал. - Святик высвободил отогретую руку из-за пазухи женщины,
взял из рук военного кружку.
- Ты помнишь отца?
- Помню... А почему в вашей бутыли вода не остывает? Она сама делается
кипятком? Без дров? Без огня?
- Без огня ничего не делается, - ответили ему. - А этот термос существует,
чтобы долго хранить тепло.
- Нет, ну так похож! - снова обрадовалась женщина. - Ему интереснее
существование огня, чем хлеба. Не боится смерти и не снится пища!
- Может, ты наврал нам? - с надеждой спросил другой. - С фамилией?
- Нет, не наврал. Я Насадный.
- Погоди, а как звали твоего отца?
- Людвиг.
Они вновь обрадовались, засмеялись, и этот смех среди заваленного снегом,
стынущего, полумертвого города показался диким.
- Ну вот! Вот! Правильно! Людвиг! Его отец - Людвиг!
- Но фамилия - Насадный, - с сожалением произнес Святик - так не хотелось
разочаровывать этих гоев.
- Фамилия может быть какая угодно, - в ухо проговорила женщина. - Главное,
твой отец - Людвиг.
- Мама все время ждала, - вставил Святик. - Придет помощь... От папы! Он
пришлет за нами и вывезет из блокады.
- Вот он нас и прислал!
- Он воюет?
Суворов Виктор
Максимов Альберт
Шилова Юлия
Круз Андрей
Флинт Эрик
Шилова Юлия