доводить? Если он, допустим, уже вычислил эту Таню-Кармелу и заподозрил, что
я ей оказываю протекцию? Ведь Мишенька-братик видел, что она сидит в садике!
И он ее слушал в "Чавэле", меломан гребаный!
быть сцапанным, я свернул в него и вышел на соседнюю улицу. Тут ходил
троллейбус, и я очень вовремя в него втиснулся. Стало поспокойнее, но
хреновости не убавилось.
Сергей Сергеевич! Родного сына по-нормальному пришибить не можете!" Маме в
ножки упасть? Той маме, которая со мной за десять лет парой-другой слов,
может, и обмолвилась... Той, которая убеждена, что я - жулик, который как-то
облапошил ее милого Сережу, а вовсе не тот, кого она девять месяцев
вынашивала. Да, я на нее меньше похож, чем Мишка, хотя мы оба с ним похожи
на отца. Но я-то ее за мать признал, хотя именно она меня в коляске
оставила, и у нее из-под носа меня цыгане унесли! Это ей бы, стерве, Господи
прости меня, хоть чуточку понежней на меня глядеть! Как-никак, двадцать лет
моим воспитанием не занималась...
Доехать до квартирки Соломоныча, прилепить себе бороду и стать Коротковым?
Но если я не нужен Чудо-юде живым, то он наверняка знает, что я могу пойти к
Соломонычу. Там-то меня и уроют. Вот влип, е-мое!
машине, кое-кто не "забыл" на меня ксиву с картинкой. Могли такое
подсиропить, если, допустим, хотели, чтобы меня побыстрее опознали и
поменьше разбирались. Ну, это я уже со страху... Все мои - со мной. Но им
теперь цена - задницу подтереть, да и то неудобно - жесткие. Так или иначе,
но с этой блямбой на лбу узнать будет легко, а отдерешь - пожалуй, не
спасешься. Ссадину не снимешь. Меченый!
Ориентировки раздадут только к вечерней смене ППС, так что для этих может и
сойти. Если на меня какую-нибудь "Сирену" не включили! Лучше не связываться.
Костюмчик - таких много, Но он уже в ориентировке. Раздеть, что ли,
кого-нибудь? Не в троллейбусе же, в конце концов. Кстати, все посыпались
наружу - конечная. Метро.
поездам. Ну и теперь куда? До кольцевой! В вагоне полно челноков, прут к
трем вокзалам, до "Комсомольской". Все тележками заставили, народ стиснулся
- впечатление, что совсем места нет. Так, может, и мне через три вокзала на
электричке рвануть? А куда? Все "лежки" Чудо-юдо знает. Есть, правда, одна,
которую, может быть, еще не засветили, но и то стремно. Там может быть Джек.
Это его хата на крайний случай, но если я там появлюсь, шансов, что Джек
меня отдаст родному папе - 50 на 50...
более что букета я так и не купил...
этом еще и с рюкзачком, наподобие тех, что таскают за плечами московские
панки. И одета в джинсики, маечку, курточку, бейсболку. Немного не по
возрасту, но кому же не хочется выглядеть моложе...
направлении указателя "Выход к Казанскому вокзалу", другой - к выходу на
Ярославский и Ленинградский. А мы остались у колонны.
наряде она выглядела не мальчишкой, как многие девахи, а каким-то
удивительно беззащитным, неуверенным в себе созданием, усталым от
одиночества.
совершенно невинно. Хотя будь она тем, что я до взрыва "Волги" собирался
искать, соглашаться явно не стоило. Там, в огромном дачном поселке, меня
можно было спокойно зацементировать в фундамент строящейся дачи или просто
зарыть на любом огороде. Ведь если она действительно пристрелила немца, а до
того - Костю Разводного, то уже знала, что я ее ищу. Точнее, не ее
конкретно, о моих вещих снах она знать не могла, но все же...
старорежимным тоном. Нет, это надо же!
вас черт-те что.
по-божески устроен. А в людей - еще можно. Ну, пойдемте, а то скоро "окно" в
расписании.
забита, и пришлось стоять в проходе. Таня прижала скрипку к груди, чтобы не
толкать ею пассажиров.
придумал. По весу можно многое понять.
Значит, ствол? Килограммов пять-семь... Все равно, пока судить рано.
потекла к автобусным остановкам.
нынешних ценах. У меня тут знакомый живет.
раз по-серьезному насторожился. Даже если там один знакомый при хорошей
пушке - мне его хватит. А если их пять?
том, что она - не снайпер. Слишком твердые нотки появились у нее в голосе.
Почуялось, что это не девочка семнадцати годов, а женщина, строгая и,
возможно, беспощадная... Ехать с такой в незнакомое место было стремно. Но
не ехать - уже поздно. То, что она пообещала заступиться, прозвучало
иронически. Еще раз напомню: это я сомневался, киллер она или нет. У нее-то
насчет меня никаких сомнений уже не должно быть. Утешало только одно: не я
назначал эту встречу, да и она, похоже, не бегала за мной весь день, чтобы
отвезти на дачу. Все вышло экспромтом, не захотел бы я ехать - не поехал бы.
Значит, сейчас она прикидывает, что со мной там, в Болшеве, сделать.
Неприятно, если размеры ямы вычисляет... Хотя, конечно, у них там и
кочегарка может найтись.
Будулаем называют. Похож немного.
годится...
семьдесят. Но он мне просто друг. Так что ревности не бойтесь. Он, наоборот,
все спрашивает меня, когда я замуж выйду.
цыганом стать. Меня в детстве, когда я еще в пеленках был, цыгане украли.
Правда, милиция меня у них отобрала.
получается стрельба. Мне даже показалось, что у нее морщинка в уголке левого
глаза заметно больше, чем на правом глазу...
это запомнили...
знал, что это был не сон, а каким-то образом разархивировавшаяся память
Короткова, которая включилась в то время, когда Коротков считал себя
Брауном.
обшарпанного "Икаруса" и проехали несколько остановок. Потом Татьяна провела
меня по какой-то узкой дорожке между бетонными заборами, исписанными всякими
теплыми словами в адрес предержащих властей, здравицами в честь Виктора Цоя,
матюками, не имеющими конкретного адреса, и эротическими рисунками весьма
низкого качества. Миновав это ущелье, мы вышли на узкий мостик через грязную
мелкую речку - судя по указателю - Клязьму и стали подниматься вверх по
улице вдоль разномастных заборов. Потом свернули налево, в боковую улицу, и
еще несколько раз петляли, пока не оказались у старой деревянной дачи,
обсаженной картофельными грядками, яблонями и смородиновыми кустами. У
забора росла запущенная, вперемежку с гвардейских статей крапивой малина.
овчины мехом внутрь, брюках, заправленных в хромовые офицерские сапоги
"гармошкой", видать, окучивал.
Доставалов Александр
Флинт Эрик
Прозоров Александр
Лукьяненко Сергей
Сапковский Анджей
Плотников Александр