Чтение 45–й страницы книги ~Золотая паутина~

облицовочные плиты, морские волны мягко ударялись о сваи причала.

- Махони, - сказал Эстобан. - Вы Патрик Махони.

- Предпочитаю, чтобы меня называли Трентом, - отозвался Трент и
почувствовал, как насторожился Пепито, стоявший за ним. Марко, напротив,
казался совершенно безразличным. Аурия напряглась, словно охотничья собака
на поводке.

- Вы прибыли на Кубу. - Эстобан просто констатировал факт, в его тоне не
было даже оттенка удивления. За много лет он привык ничему не удивляться - в
том числе даже размаху спекуляций наркотиками и коррумпированности генерала
Альвареса - главы Службы личной безопасности Фиделя.

- У меня на борту раненый. Эстобан кивнул в сторону антенны на крыше
своего автомобиля:

- Да, мне доложили.

- Мы ныряли с аквалангом на рифах. Парень отвлек акулу своей кровью.

- Отважный молодой человек. Трент вежливо попросил:

- Может быть, будете так добры и разрешите этой девушке поехать с ним в
больницу. Она не имеет никакого отношения ко всему этому.

Эстобан подозвал полицейского. Трент повернулся к Аурии. Капли дождя
блестели у нее на щеках в желтоватом свете фонаря.

- Они отвезут тебя в больницу, - сказал он. - Все будет в порядке.

Полицейский взял Аурию под руку и повел ее по причалу к машине. Теперь
они снова остались один на один - Трент и кубинец, разделенные и связанные
годами тайной войны.

- Махони, - произнес Эстобан, глядя на Трента, - вы же могли доплыть до
Андроса. Когда вы находились в багамских водах, молодого человека мог бы
взять вертолет. Что бы это изменило? Три, четыре часа разницы? - Он взглянул
на "Золотую девушку" и оценил изящные, плавные линии ее корпуса. - Даже
меньше.

Трент пожал плечами.

- Я привез подарок Фиделю. Посмотрите в рундуках кубрика по обоим бортам.

Прежде чем ступить на палубу катамарана, Эстобан сбросил ботинки. Большой
палец правой ноги высовывался из дыры в носке. Трент наблюдал, как он открыл
рундук левого борта, в другой рундук даже не заглянул, не уточнил, сколько
же здесь всего золота, и не выразил никакого удивления.

- Подарок для Фиделя? - спросил он.

- Я думаю, он найдет ему применение, - ответил Трент. - Это не мое
золото, и мне оно не нужно.

Эстобан велел кубинцам сгрузить на причал все бруски, кроме двух. Когда
они закончили разгрузку, он распорядился:

- А теперь уходите все. Заберите с собой мексиканца и американца.
Займитесь каким-нибудь делом. Или идите в бар выпейте, - и обратился к
Марко:

- У вас есть американские доллары?

Марко, единственный, чувствовал себя непринужденно и улыбнулся.

- Отлично, - продолжал Эстобан, - за доллары вас здесь обслужат в любое
время суток. Новая Куба.., или прежняя Куба. - Он пожал плечами, как будто
выражая этим свое отвращение к неожиданным поворотам истории, из-за которых
Куба снова оказалась притоном мерзости и разврата.

Группы мужчин и женщин расходились от причала. Марко и Пепито сразу
оказались в центре толпы; слышался раскатистый бас мексиканца, а следом за
ним раздался взрыв смеха, разрядивший напряжение.

Эстобан поднял свои ботинки - он явно не знал, что с ними делать. На
одном ботинке прохудилась подметка. Наконец он сел на край причала, свесив
ноги вниз. Трент расположился на некотором расстоянии. Так они и сидели в
молчании. Капли дождя, падая на освещенную фонарем поверхность моря,
образовывали на воде концентрические круги. Все было так же, как когда-то, в
далеком детстве, на озере в Ирландии, где маленький мальчик впервые рыбачил
с дедом, которого тоже звали Патриком Махони.

Трент бросил в море камешек - побежали круги по воде. Кивнув на бруски
золота, он сказал:

- На яхте, которая везла груз золота, была команда из четырех человек.
Двое из них были убиты. Мафиози поджидали нас в первую ночь, когда мы стали
нырять.

- Белая моторная яхта? Вы хорошо справились.

Трент хотел было сказать, что большая заслуга принадлежит Пепито, но это
вроде было ни к чему.

- Хотите выпить? - спросил он.

- Рома?

Трент принес из кают-компании бутылку темного доминиканского рома. В эту
ночь стаканы были не нужны. Он снова сел рядом с кубинцем на мокрые доски
пристани. Влажные брюки жали ему в бедрах. Эстобан выпил, вернул Тренту
бутылку и сидел молча, выжидая.

- Это золото генералов - привезено из Анголы - они нажили его торговлей
наркотиками. Да вы сами это знаете.

- Да, золото - это большое искушение. - Эстобан наклонил бутылку и
осмотрел наклейку. - Мы тоже делаем хороший ром, - как-то тоскливо изрек он,
видимо, не рассчитывая, что Трент поверит, будто на Кубе может производиться
хоть что-то качественное.

Неожиданно послышался глухой рокот турбодизеля, работающего на четверть
мощности, и из-за оконечности мола появился кубинский сторожевой катер.
Шквал ветра с дождем скрыл его из вида, но грохот якорных цепей явственно
был слышен - видимо, на катере отдали носовой и кормовой якоря, чтобы
заблокировать выход из гавани. Шквал пронесло, и стало видно, как двое
матросов поворачивают спаренную пушку, установленную на фордеке. Три часа
ходу со скоростью сорок узлов - и этот сторожевой катер с золотым грузом на
борту окажется во Флориде.

- В этом деле замешан также какой-то адмирал, а не только генералы
военно-воздушных сил и сухопутных войск, - сказал Трент.

- Это де Санчес. Если ему удастся сбежать, американцы сделают из него
героя. - Эстобан кивнул в сторону пушки на катере. - Они не станут стрелять,
пока не прибудет адмирал. Он, как петух, любит вначале немного покукарекать.

На вершине холма, высившегося над гаванью, показались три ряда фар -
Трент и Эстобан увидели колонну машин, которая, минуя деревья, спускалась к
поселку. Дважды машины исчезали из виду, так как их закрывала пелена дождя,
приносимого с моря шквалами ветра.

Кубинец взглянул на дождевые тучи, стремительно несущиеся по небу:

- У меня есть люди с вертолетами, готовые выступить по приказу, но такое
передвижение войск может разрешить только сам президент, а разыскать его в
ночное время нелегко.

Трент знал из газет, что Кастро, опасаясь покушений, каждую ночь спит в
разных местах. Перекрывая свист ветра в снастях "Золотой девушки", он
прокричал:

- Вертолеты в такую погоду не прорвутся. А если позвонить по телефону?

- Телефонные провода были перерезаны спустя десять минут после вашего
сообщения по радио. Придется нам умереть вместе.

- Я не готов к смерти, - заметил Трент, на что Эстобан только хмыкнул.

Машины уже были в городе - их фары высвечивали дома и маленькую,
обсаженную деревьями центральную площадь со статуей посередине. Как и ожидал
Трент, они ненадолго остановились, а затем снова появились на главной улице,
ведущей к гавани. Первым в колонне шел русский джип <УАЗ.>, а за ним два
военных грузовика, которые остановились в начале причала. Из кузовов
грузовиков стали выпрыгивать морские пехотинцы. Раздались команды; одна
группа солдат рассыпалась вдоль дороги, а вторая направилась к причалу, во
главе с тремя офицерами - офицером военно-морского флота, адмиралом де
Санчесом и молодым лейтенантом - по-видимому, сыном адмирала. С ними был
Марко. Трент сказал Эстобану:

- Когда настанет час, этот американец будет мой.

***

Трент догадывался - это адмирал приказал сторожевику заблокировать гавань
из опасения, что команда может растащить золото и сбежать. Любая задержка
была бы опасна для него. До рассвета он должен был покинуть кубинские воды -
в противном случае его могла разбомбить кубинская авиация.

Морские пехотинцы держали автоматы наготове, но гранат у них не было.
Офицеры не вынимали пистолетов из кобуры. Эстобан крикнул:

- Ты связался с подонками, Родди. Я был о тебе лучшего мнения.

Теперь три офицера были совсем близко. Трент и Эстобан оказались между
ними и пулеметами сторожевика.

- И это ты называешь нас подонками, Тур! Ты, чей отец работал на
плантации поденщиком!

Возбуждению адмирала не было предела. Потеряв бдительность, он отошел
немного в сторону от своих товарищей. На одно мгновение Трент и Эстобан
оказались заслоненными от солдат. Трент сильно толкнул Эстобана в спину, и
оба свалились в воду. В тот момент, когда они коснулись воды, Трент, ухватив
Эстобана за шиворот, потащил его между сваями причала так, чтобы их
прикрывал корпус "Золотой девушки".

Адмирал кричал, приказывая убить их. Солдаты залегли и открыли огонь из
автоматов, обстреливая пространство под настилом причала со стороны,
противоположной катамарану. Щепки полетели во все стороны. Трент шепнул
Эстобану, чтобы он поднырнул под килем катамарана. Вынырнули они между его
корпусами. Трент подтолкнул Эстобана к дальнему корпусу и велел лежать там,
погрузившись в воду и выставив на поверхность только лицо. А сам нырнул под
киль и отрезал канат, которым был привязан "Зодиак".

Солдаты продолжали отстреливать сваи и, чертыхаясь, ползали по причалу,
заглядывая под настил. Только у двоих были фонари, а ночь была темная. Лил
дождь, небо закрыли тучи, было время высокого прилива, и вода совсем близко
подходила к доскам настила.

Все внимание солдат было сосредоточено на причале, а "Зодиак" тем
временем уже отплыл - слабый свет фонаря едва достигал его. Только тогда