впереди двигалась "эмка" с охраной. Итак, конвой был по всем правилам,
словно на аэродром доставляли не заключенного, а народного комиссара.
умозаключения: зэка везут в места, где куда холоднее, чем в Столице,
вдобавок везут на все готовое, поскольку вещей Гонжабов с собой не
захватил. Обычно зэки ведут себя иначе - похоже, Гонжабов уверен, что на
таинственном объекте номер один о нем будут заботиться.
их здесь не держали. Очевидно, спецрейсу придавалось немалое значение.
Автомобили проехали прямо на взлетную полосу, где в вечернем сумраке темнел
силуэт огромной крылатой машины.
какие-то ящики, по трапу сходили пассажиры, рядом стояло несколько
автомобилей и огромный заправщик. Самолет сразу вызвал огромный интерес:
таких машин Михаил еще не встречал даже на воздушном параде, проходившем
весной тут же, в Тушино. Поразило количество моторов - по два на каждом
крыле и пятый, еле заметный, - под обшивкой сзади.
"лазоревых". Похоже, они приехали немного рано. Ахилло решил
воспользоваться моментом и перекурить, но тут внимание привлекла странная
суета: несколько "лазоревых" вбежали по трапу, там началась какая-то возня,
и внезапно тишину разорвал отчаянный крик:
удержался, чтобы не упасть с трапа, а невидимый в темноте человек продолжал
кричать:
закончилась, люди в форме потащили вниз отчаянно упиравшегося человека в
темном пальто. Лица было не разглядеть, но Михаилу показалось, что
схваченный уже немолод.
освободившись от державших его рук. - Если есть здесь честные люди,
передайте товарищу Сталину: они включили установку на полную мощность! Как
в тридцатом! Они сведут с ума всю страну! Передайте...
одну из машин, которая тут же взревела и тронулась с места. Рядом
послышался негромкий смех: смеялся Гонжабов. Капитану захотелось двинуть
"подопечного" локтем, и он еле удержался от этого непростительного
поступка.
открытые люки уже начали заносить груз.
рядом. - Пойдемте.
минуту его попросту кинут в одну из машин и увезут, не дав разузнать ничего
нового: на месте "лазоревых" он поступил бы именно так.
стороне. Человек курил, глядя куда-то в сторону. "Лазоревый" что-то тихо
проговорил и отошел.
сердцах бросив папиросу на бетон. - Ну, чего вам?
Михаил! Ты-то откуда? А кто это с тобой?
редко - не больше раза в год.
Александр Аполлонович! Так чего случилось, лапа медвежья? Сигнал, что ль,
был? Капнули на раба Божьего?
бомб там нет... - Он засмеялся. - Вот, лапа медвежья, перестраховщики!
Наркому скажи: довезу груз в целости и сохранности. Машина новая, пойдем на
высоте десять тысяч...
ответ - снова смех.
воздух подает! Так что на погоду и на истребителей я чихать хотел. Сяду на
промежуточную один раз, под Ташкентом, там прикрытие надежное...
нужна. Где же там могут быть морозы?
очевидно, вспомнился рассказ Гонжабова.
погода - дрянь... Ничего, сяду! Там сейчас наши И-16 появились, прикроют,
если что. Ну чего, объяснил вроде?
обратно к трапу. Там уже шла посадка, несколько человек в шубах и
полушубках деловито поднимались к открытому люку.
"подопечного". Бхот улыбнулся:
задавал. А меня спросить не хочешь?
черные глаза сверкнули торжеством:
послужил ему! Прощай!
вспомнил: так же Гонжабов кланялся Семину, перед тем как вырвать ему
сердце...
сочинять рапорт. Но бумага могла подождать, тем более что, о чем именно
писать руководству Большого Дома, капитан не представлял.
ж, узнать за эти дни удалось немало. Пожалуй, это была самая удачная из
всех операций, проведенных молодым контрразведчиком. Теперь капитан мог
вполне связно объяснить, чем занимается одна из трех зон объекта, заодно
сообщив много любопытного об источнике энергии, называемом "Голубой Свет",
об "Объекте номер один" на Тибете, где эта энергия используется уже много
лет. Ахилло мог даже уточнить, что два наиболее напряженных периода работы
"Объекта" - это 30-й год, год Великого Перелома, и нынешний - год Великой
Чистки. Очевидно, за первый из них будущий зэк Гонжабов получил свой орден.
В будущем, похоже, предполагалось усилить излучение, для чего на окраине
Столицы воздвигался ретранслятор. Нечто подобное будет строиться и в
Крыму...
подозрительной деятельностью "Объекта номер один" в Теплом Стане, а заодно
и наркомата госбезопасности? Сообщить? Стать героем?
треугольник. Верхний угол - Столица, два нижних - бывший монастырь на
Тибете и гора Чердаш в Крыму. Потом, подумав, изобразил в центре череп со
скрещенными костями, словно сошедший с "Веселого Роджера"... Где-то
работает на полную мощность установка, излучение неслышно накрывает страну,
скоро оно будет еще сильнее, еще эффективнее... А гениальный Тернем уже
монтирует что-то вообще небывалое, невозможное...
либо Ежов знает, и тогда суетиться нечего, - либо не знает, что куда менее
вероятно. Ежов шел в последнее время третьим в списке вождей, а кое-где
даже поднимался до второго места. Но даже если и не знает, что из этого?
Знает Молотов, и, конечно, в курсе сам Великий Вождь. Смешно думать, что
без его приказа поднимаются в воздух невиданные машины, способные летать на
высоте десяти километров, И-16 прикрывают тибетские аэродромы и растет под
самой Столицей сверхсекретный научный объект. Знает, конечно! А ежели сие
знать товарищу Ежову не положено, то рапорт капитана Ахилло ничего не
изменит. Нарком получит кое-какой материал для торга с "лазоревыми"
конкурентами, не больше.
не выслушает того, кого привезли с Тибета и бросили в "черный ворон", никто
не остановит работ в Теплом Стане, чтобы для начала просто разобраться...
Ахилло не был настолько наивен и не верил в доброго царя, окруженного
подлыми боярами. "Малиновые", "лазоревые" - и для тех и для других жизнь
миллионов людей, среди которых был и капитан Михаил Ахилло, стоила
недорого. Так что же? Чума на оба ваши дома?
враг трудового народа. А ведь он и был без пяти минут врагом! Быть может,
ордер на его арест уже на столе наркома. Так что, пробиваться выше? Искать
правды, защиты? У кого?
Поздно, найдут... Разве что обратиться к Седому: пусть выручит старого
актера, который никому в жизни не причинил зла...
подполью. Работа контрразведки имела много "гитик", и такие контакты по
разным причинам встречались сплошь и рядом. Но захочет ли подполье помогать
отцу гончего пса, людолова, который недавно выслеживал беглецов, попивая
теплое молочко? На месте Седого он не стал бы даже и разговаривать...
назад не написал ни строчки о Доме на Набережной. В Большом Доме решили