ноша, направился налево, где светили редкие огни аэродрома. Берг шла
сзади, оглядываясь по сторонам. Где-то совсем близко слышались крики, но
здесь, у стены монастыря, было пусто. Очевидно, этой дорогой давно никто
не ходил - охрана пользовалась более удобным путем через нижние тоннели.
белое от света прожекторов, но сейчас темное, с еле различимыми силуэтами
застывших во тьме аэропланов. Вдали проступал ряд ангаров, возле которых
суетились какие-то тени.
осторожно опустил тело Косухина на землю.
увереннее, с оттенком обычной иронии.
растерянный, какой-то детский.
голову.
серьезным, он попытался приподняться, застонал и вопросительно поглядел на
капитана.
надо спешить. Сантименты можно оставить на потом.
Ростислава, встал.
болит, чердынь-калуга... Прокусил...
летное поле.
всего по аэропланам.
револьвера. Берг молча вскинула оружие, целясь.
гремел Степин револьвер. Наташа стреляла реже, целясь тщательно, словно в
тире. Над одним из аэропланов вспыхнуло яркое пламя.
выстрелы, наконец вспыхнул прожектор - неярко, вполсилы. Луч упал на
монастырскую стену и не спеша пополз вниз...
все усиливался, гремели винтовочные выстрелы, и, наконец, мерно заговорил
пулемет. Арцеулов усмехнулся - его замысел сработал. Логика тех, кто
охранял Шекар-Гомп, была очевидна. Узнав, что на монастырь напали, те, кто
командует здесь, первым делом должны подумать об аэродроме: захват
аэроплана - наиболее верный способ уйти из этого каменного мешка. Арцеулов
не без удовольствия подыграл противнику, и теперь, покуда "черные" и
"серые" сбегались на защиту уцелевших аэропланов, вел свою группу вниз,
туда, где находилась его настоящая цель...
разбитые, вдобавок Косухин, несмотря на все усилия, едва мог стоять на
ногах, и Арцеулову приходилось то и дело поддерживать его, не давая
упасть.
темная фигура. Неуверенный голос спросил по-русски: "Кто идет?"
Отзыв?
толку. Впрочем, подумать ему не дали. Не желая стрелять, Арцеулов двинул
прикладом, затем точно и сильно ударил еще раз - по голове упавшего. Тело
в черном полушубке дернулось и застыло.
тени, слышались голоса - и на русском, и на каком-то ином, незнакомом
языке. На беглецов не обратили внимание. Очевидно, охрана все еще считала,
что враги пытаются прорваться на летное поле, и срочно собирали силы для
обороны. Цель была уже близка - темный, едва заметный в ночном сумраке
силуэт огромного аэростата, удерживаемого у земли несколькими прочными
канатами.
Арцеулов жестом велел группе остановиться и тихо свистнул. Часовой
вздрогнул, послышался ответный свист, и беглецы увидели веселую физиономию
Тэда Валюженича:
от удивления головой, но Валюженич, приговаривая "Велл, Стив, велл!" уже
тащил его по узкой лестнице наверх. Арцеулов оглянулся на темную громаду
монастыря:
корзине, держа наготове топорик. Другой был в руках у Тэда. Арцеулов
кивнул и быстро забрался по лестнице наверх. Он перевалился через край
корзины, и в ту же секунду топоры ударили по канатам, удерживавшим
аэростат. Корзина дернулась. Еще удар, еще - и освобожденный от пут гигант
бесшумно взмыл в черное холодное небо...
беглецов, там было оружие, какие-то приборы и несколько вещевых мешков.
устраивая потерявшего последние силы Косухина возле борта - положить его
было негде.
я бросить находки - Шарль не простил бы!
накинуть?
похожу в обновке...
полкружки спирта и тут же задремал. Между тем аэростат был уже высоко.
Сильный ветер нес его в сторону от Шекар-Гомпа, и внизу было уже не
разглядеть ничего, кроме неясных очертаний безмолвных гор. Монастырь
остался где-то позади, словно его и не было, словно он был лишь страшным
сном, из тех, что иногда снятся перед рассветом...
яркими этикетками. - Мясо с бобами! Стива разбудим?
Федоровна, с вами все в порядке?
сразу за все месяцы, и пусть Гастон приводит меня в чувство... Что со
Степаном?
девушка. - Помните - какие-то руки, чудища... Наверное, Косухин
наглотался...
версия о газах выглядела несколько более убедительно, чем легенды о царе
ада Яме и его бесах. И тут Ростислав вспомнил странные слова того, кто
назвал себя Анубисом.
свою долю консервов. - Кто такой Цаган Гэрту?
банку за борт. - Это из мифа о Гэсэре. Цаган Гэрту - прозвище, а не имя.
"Цаган Гэрту" - "Хан Белой Юрты". На самом деле его звали Гуркар, он
весьма серьезно домогался невесты Гэсэра, некоей мадемуазель Другмо.
История длинная, но кончилась для Цаган Гэрту печально.
время забыть о богах, героях, ведьмах и вурдалаках... Анубис -
древнеегипетский бог - человек с черной собачьей головой... Впрочем, в
средневековье "Анубис" было именем одного из бесов. Встречается в ранних
текстах о докторе Фаусте... А что?
трусости...
Колдовство, хитрость, ловля души врага... Гуркара он убил, превратившись в
маленького мальчишку, чтобы проникнуть в замок... Господа, вижу,
Шекар-Гомп подействовал на вас весьма серьезно. Проблемы вендетты потомков
Цаган-Гэрту в данном случае интересуют меня лишь во вторую очередь...