ЕГО, а сон, подаренный ИМ, уравновесит противостояние несовместимого,
соединит сути
снова будут сомнения, снова столкнутся сущности
это будет после, позже, спустя
исчез, ненужный, брошенный, изгнанный, позабытый, покинутый, нужно дать им
ответ... нужно поскорее приснить для них, только для них, исключительно,
безраздельно, эксклюзивно для них, ни для кого больше, ни для единого,
кроме них... нужно приснить и отдать им - пусть подавятся, удавятся,
утопятся - сон, который станет ответом на все их вопросы, надолго,
надолго... надолго?.. и ОН ответил СНУ, который не был больше сном... и -
с облегчением, с умилением, с удовлетворением, с радостью, с восторгом -
ощутил, что удалось, получилось, выгорело, процесс пошел...
сне, успокоилсЯ и продолжил крепко и сладко спать, снЯ бесчисленные сны...
глядели друг другу в глаза...
подобный ему во всем. Меч Справедливости в его руке, но никак не обнажить
его, ибо что значит справедливость, не знающая сомнений?
не отличный от него. Свиток Истины в его руках, но никак его не
развернуть, ибо что есть истина, отвергшая простоту?
встал Человек плечом к плечу с Человеком, ожидая свершения неизбежного.
смешивая, связывая воедино; шурша, развернулся вспыхнувший свиток, звеня,
выполз из ножен раскаленный клинок, и пропали, исчезли, превратились в
неразделимый пепел они, а из пепла, возрождая слиянную отныне с Истиной
Справедливость, утверждая вовеки неотделимую от Справедливости Истину,
воспряла конечная суть.
волос, и пошел Феодосий вперед, к ней, ибо Велюшка это была, и звала она
его, и манила, и сулила прощение, забвенье вины и счастье...
ресницах слеза, и Ульджай, слепо вытянув руки, побежал вперед, к ней, к
матери, которую не помнил, которую видел только в давних, обиженных
мальчишеских снах...
много, много людей, самых разных, знакомых и незнакомых... и боярин
Михайла был здесь, шел вразвалку, обняв за плечо Бориса Микулича, и Тохта,
и Ондрюха, и сотник-мэнгу, и Бушок с Кудрявчиком, и, легко обгоняя
бредущих, летел, почти не касаясь земли, человек-алмыс, бережно прижимая к
груди небольшого, ветхого, остроглазого старика...
шли навстречу ей, ей, единственной, для которой, ради которой, во имя
которой только и стоит жить.
и золотом плащаницы своей...
вернулись, сгинули, как не были. И без них потекла степная волна дальше на
закат, докатилась в последнем кровавом приливе до светлого Ядран-моря и,
расплескав силу в пути, отхлынула, истомленная, в привольные волжские
степи...
времена страшнейшие, хуже которых выдумать невозможно, и настанут отныне
навеки мир и покой. Но всякое время наихудшее тому, кто в этом времени
умер, и только снился покой неохватным лесам и степям. Опять и опять
железо и огонь направляли люди - град на град, род на род, племя на племя,
обычай на обычай, вера на веру, брат на брата, и никак нельзя было
разминуться с бедой, и плакали люди: ужели некому примирить?
один не отличен; на всех хватает любви, и надежды, и веры, и мудрости ее,
на всякую речь и для всякого племени; нет избранников у нее и отверженных
нет, от золотых церквей до башен, увенчанных крутым полумесяцем, и до
идолов тихих, вкушающих благовония в кумирнях-дацанах, и до идолов
громких, попивающих бубенный стук на студеных ветрах белых просторов; и
чужой, придя к ней, станет своим, и своего, явившись в тяжкий час,
ободряет, что недаром живет; и всякий добрый обычай приемлет, и любой
язык, и каждому родные песни поет над колыбелью, и каждого молитвою
провожает в последний путь; лютых врагов превращает она в друзей, а
товарищей - в кровных братьев; смешав кровь, отвергает пролитие крови, но
тот, кто крови детей ее жаждет, захлебнется своею, и оплачет она павшего
безумца; и блудные сыновья, слепо глумившиеся над ней, возвращаются в свой
час, не умея быть без нее, и прощает она их и вновь принимает в об(r)ятья
свои; когда же, себя лишь любя, разрывают ее, вновь вопреки всему
срастаются рассеченные куски, и снова, и вновь, и опять встает, пока живы
те, кому радостно светлое имя ее, и так будет всегда, до конца, скончанья
же ей нет, имя же ей - Россия!
Березин Федор
Панов Вадим
Шилова Юлия
Андреев Николай
Андреев Николай
Шилова Юлия