Чтение 45–й страницы книги ~Времена негодяев~

Апельсин покатился по столу и шлепнулся на ковер.

- Рад, что не забыл меня.

"Тебя забудешь!" - подумал Виктор.

Вот и Мартын недавно вспоминал, часу не прошло. Постой-ка!.. Как
ловко все закручивается. Уж не Мартын ли вызвал сюда беглеца? Опять хитрые
дружки разыгрывают хитрую историю для своих хитрых целей. Но и он давно
уже не юный гонец, и еще надо посмотреть, какие цели ему по нраву, а какие
по выгоде.

- За пять лет у меня столько приключений было, что с ходу и не
вспомнишь, - Месроп потрогал бороду и вздохнул.

- Ты не торопись, - успокоил Виктор. - Еще утро.

Месроп опустил голову.

- А по мне уже давно глухие сумерки. Но это к слову. Есть о чем
поговорить. Но здесь не очень удобно. Если не возражаешь, побродим немного
на воздухе. Может, встретятся люди...

- Умные люди?

- А? Ну да, - расплылся в улыбке Месроп.

- Ты хочешь, чтобы я прогулялся с тобой к Бастиону? - удивился
Виктор.

- Вот именно. Мы заскочим туда ненадолго, поговорим, и тут же назад.
Если хочешь, я могу остаться. Опишу тебе дорогу...

- Я знаю дорогу к Бастиону, - перебил Виктор.

- Этой дороги ты не знаешь.

- Что дальше?

- Все! Поговори с умными людьми. Они бы сами пришли, но их плохо
встретят.

- М-да, - усмехнулся Виктор, - неласково.

- Пойдешь? - с надеждой спросил Месроп.

- А ты?

- Подожду тебя здесь.

- Заложником стало быть?

- Да хоть бы и так!

Виктор поднялся и навис над собеседником. Разговор закрутился в
неожиданную и многообещающую сторону. Ученые хотят встречи с ним и готовы
пожертвовать Месропом. Либо они очень боятся похода, что естественно, либо
не очень дорожат Месропом, что не делает им чести. Теперь ясно, для кого
Месроп увел дискеты. Но в те времена об ученых никто и слыхом не слыхивал.
Только в прошлом году патрульные отряды перебрались через разлом и вышли к
Бастиону. Тогда его и Бастионом не называли. Все уже забыли, из-за чего
начались мелкие стычки. Потом вмешались маги, а когда и у них хряпнулось,
заимели большой зуб и до сих пор его точат.

Но что, если Месроп просто жертвует собой? Бастион заполучит такого
роскошного заложника, как маршал. Мартын предложит за него выкуп. А Борис?
Их отношения после смерти Марты стали почти дружескими, но со временем
взаимная приязнь остыла. Маг чувствовал легкую настороженность Виктора.
Виктор же никак не мог забыть, что имеет дело с магом. Когда говоришь с
ним, вскоре начинает трясти легкий озноб, холодом несет от магов.

Нет, вряд ли рискнут взять его заложником. Еще неясно, состоится ли
поход, а такая акция, наоборот, может подвигнуть Сармата на решительные
действия. Ударит кровь ему в голову, тогда не посмотрит ни на заложников,
ни на кого. Дров наломает много. И ученые прекрасно знают о делах в
Хоромах. Знают, очевидно, и то, что он против похода на Бастион. Тогда
вдвойне непонятна цель приглашения.

Здравый смысл подсказывает, что лучше не связываться. Интуиция
молчит. Никаких предчувствий. Появление Месропа запутало и без того туго
скрученный клубок раскладов между обитателями Хором. Что же, хочешь
распутать - потяни за свободный конец.

- Хорошо, - сказал Виктор. - Я не прочь прогуляться. Вместе с тобой.

- Отлично, - мгновенно отреагировал Месроп. - Тогда поехали, тебе
ведь надо вернуться к вечеру.

- К чему такая спешка, в крайнем случае переночую у тебя.

- А ты не опоздаешь... - Месроп замялся.

- На Сбор? Да нет, успею.

- Ну и славно, - Месроп встал и взял с дивана свою куртку.

"Слишком просто я выяснил, что он знает о Сборе, - задумался Виктор.
- Что же он так сразу признался и глазом не сморгнул? Я же ничего про Сбор
не говорил! Мартын тоже хорош - ни словом не обмолвился, что жив дружок.
Неужели ради ученых Месроп пошел на риск? Его могли помять в стычке. Да
рисковал ли он? Месропа ли взяли во время засады? Пока Евсей шел к нему с
докладом и спускался за пленником, Мартын вместо одного мог подсунуть
другого. Может, Месроп спокойненько дожидался случая в покоях Мартына?
Нет, слишком сложно, да и от хранителей его прятать морока".

Надев куртку и опустив капюшон, Месроп ждал у дверей. Виктор прицепил
к поясу обоймы с найфами, взял было рапиру, но, вспомнив, что месяц не
тренировался, повесил на место. Военный наставник при встречах ругался
последними словами.

- Возьми что-нибудь посерьезнее, - сказал Месроп, - мало ли кто по
дороге наскочит.

Виктор проверил магазин и повесил арбалет на спину.

- Если хочешь, - добавил Месроп, - прихвати с собой охрану,
телохранителей там, или еще кого...

- Маг тебя устроит?

- Лучше не надо.

- Тогда обойдемся без телохранителей. Впрочем, минутку...

За дверью в караульной сидел Иван и смотрел в окно. Заметив Виктора,
вскочил.

- Вот что, - сказал Виктор, нахмурившись, - где сейчас Богдан?

- Спит.

- Разбуди. Поедет со мной.

Иван и бровью не повел, хотя мог бы и удивиться.

На Москворецкой набережной их остановил патруль. Богдан выехал
вперед, сказал слово. Один из патрульных узнал Виктора, подобрал живот и
молодецки приставил пику к сапогу. Маршал усмехнулся, но, проезжая мимо,
поднял два пальца к виску, благодаря за службу.

"Плохие бойцы из горожан, - подумал Виктор, - но стараются".

Лучшие воины, конечно, из фермеров, но селяне неохотно отдают молодых
в дружину, у самих руки наперечет. Разве что коней добрых, не заезженных,
пообещаешь. Ребята, правда, резво бегут к Сармату, не всякому охота в
земле ковыряться, но тут порядки строгие - без родительского благословения
в дружину не брали, и порой с большим сожалением заворачивали дюжего парня
обратно. Находились хитрецы, которые подделывали грамоты от родителей, но
таких было мало, и за ловкость их без особого шума брал к себе тысяцкий
Егор. Ну а уж самых густых пройдох обласкивал Виктор: готовил из них
ходоков, благо не забыл свои старые подвиги, и засылал далеко за Волгу, в
самое средоточие Итильского каганата. Не всякий возвращался оттуда, а
вернувшийся рассказывал о делах тугих и невеселых. Большие отряды бродили
за Волгой, и куда они двинут, неясно.

Из Саратова пришлось уходить, когда давление из-за реки стало
невыносимым и надо было отвечать на вылазки ударом по Казани, либо
отступить.

Тогда отступили. Дали друг другу клятву в вечном мире и тут же ее
нарушили. Старые дружинники до сих пор горделиво крутят усы, вспоминая
рейд на Оренбург, но предпочитают помалкивать о том, как пришлось бросать
обозы с трофеями, идти дневными и ночными переходами отбивать Симбирск.

За Волгой нет магов, и слава богу! Да и откуда им взяться у итильцев?
Разве что Месроп?.. Нет, он не похож на самоубийцу.

Всадники поравнялись с дозорной вышкой, что на краю пустоши
возвышалась над руинами кирпичных стен. Богдана окликнули. Веселый голос
спросил, нет ли с собой чего выпить. Богдан молча погрозил вверх кулаком.
"Кто это с тобой?" - спросил другой голос, но Богдан, не отвечая, проехал
мимо. Месроп за ним. Наверху забормотали, кто-то присвистнул, узнав
маршала.

"Почему он едет, не таясь? - задумался Виктор. - Может, и впрямь не
боится магов?"

У огромного круглого пруда, по берегам которого росла жесткая серая
трава, Месроп придержал коня и, поравнявшись с Виктором, сказал с явным
облегчением в голосе:

- Вот теперь отпустило! Не поверишь, до дрожи в коленках боялся
напороться на мага.

- Не похоже, чтобы ты чего-то боялся, - ответил Виктор.

- Попадешь к вашим живодерам...

- Ты веришь этим сказкам? - удивился Виктор. - Маги никого не мучают.
Ты можешь себе представить Бориса, сдирающего с пленника кожу? Да они сами
на себя наговаривают, чтоб боялись!

Месроп склонил голову набок и хмыкнул.

За прудом Виктор свернул было к набережной, но Месроп махнул рукой
направо и двинулся по тропе между кустами сирени. Виктор тронул поводья и
последовал за ним. Сзади, чертыхаясь вполголоса, проламывался на своем
огромном жеребце Богдан. Виктор обернулся и подмигнул ему, не робей, мол.
Богдан расплылся в улыбке.

Без телохранителя выезжать из Дворца не полагалось.

Виктор недолюбливал хранителя левой руки, но Богдана привечал.
Молчаливый незаметный Иван не обнаруживал обиды или недовольства, -
служба, никуда не денешься.

На прошлой неделе шальной дурохвост с жутким мявом внезапно кинулся с