особенно когда у противника еще есть огромные силы. Удаление от моря в
глубь страны, в беспредельные равнины опасно. Армия македонцев может
оторваться от путей снабжения: совершенно неизвестно, где Дарий собирает
свои войска и когда нанесет решительный удар. Хотя армия отдохнула за
зиму, но впереди знойное лето, напряженный поход в неизмеримую даль.
Войско измотается, особенно главная сила македонцев - пехота: фаланга и
щитоносцы. Последние теперь назывались аргироаспидами - "серебряными
щитами"; они получили эти украшения за неслыханную отвагу при Иссе.
Соображения, подкрепленные подсчетом невиданной добычи, завоеванных земель
и захваченных рабов, были настолько вескими, что старший, более
осторожный, состав начальников принял сторону Пармения. Молодые
военачальники, среди которых не хватало одного Птолемея, решительно стали
за продолжение похода, окончательный разгром Дария и захват земель до края
Ойкумены.
приключениям больше, чем какие-либо другие соображения. Сам великий
стратег понимал грозную опасность дальнейшей войны, но в отличие от
старших видел еще и невозможность прекратить ее. После битвы при Иссе,
разгрома финикийских городов и захвата Египта уже нельзя было остановиться
на полдороге. Через несколько лет его великолепная армия, рассредоточенная
по гарнизонам, перестанет быть той надежной боевой силой, с которой можно
было бы противостоять полчищам персов. Даже если не будет новых сражений,
все равно тридцать тысяч македонцев растворятся на этих землях, как соль в
воде. Для Александра не было выбора. А главное, он с упорством,
унаследованным и от матери и от Филиппа, хотел осуществить свою давнюю,
юношескую мечту: пройти на восток, туда, где вздымается на небо колесница
солнца из-за края земли и вод океана - предела смертной жизни, до мыса
Тамар древних карт...
Несмотря на поздний час, костры еще горели, освещая круги оживленно
беседовавших воинов. Другие, почему-либо не поевшие, ожидали, пока
испекутся лепешки и поджарится мясо, всю зиму в изобилии доставлявшееся
армии по распоряжению Александра.
к лицу с Таис. Гетера под(r)ехала вплотную, видя намерения Птолемея сказать
нечто тайное.
подсказываешь верные решения. Как бы ты посоветовала Александру - мириться
с Дарием или идти на него?
тебя спросили?
гибель!
для полководца и, может быть, царя!
поцеловать, и вдруг с криком отпрянул. Пришпоренный пятками конь его
прыгнул в темноту. Озадаченная исчезновением македонца, Таис оглянулась и,
сообразив, что произошло, начала громко смеяться. Боанергос, ревниво
охранявший свою всадницу, больно укусил Птолемея. Через мгновение
македонец явился снова.
лошади.
Утомленный полководец лежал на широкой и жесткой постели, слушая Таис. Он
призвал к себе гостью накануне выступления, после того, как запретил ей
танцевать для военачальников. Таис любовалась вспышками внезапного
стремительного любопытства в его глазах под массивным покатым лбом, когда
он поднимал тяжелую голову от подложенного под нее локтя. Черный от
времени щит Ахиллеса висел над его ложем. Александр не расставался с ним с
тех пор, как взял его в храме на развалинах Трои, а там повесил вместо
него свой. Тяжесть щита свидетельствовала о принадлежности могучему герою,
образ которого с детства увлекал македонского царевича. Но Александр носил
в своей душе обидное разочарование, испытанное им и многими до него на
холме Илиона. Здесь сражались все герои Илиады. Это трудно было
представить себе, стоя перед небольшим холмом. Конечно, прошло почти
тысячелетие, однако гигантские храмы Египта, дворцы Крита и города Финикии
еще старше! Александр примирился с утратой детских фантазий о Трое, лишь
когда понял, что с каждым столетием увеличивается число людей на лике Геи,
ширятся просторы Ойкумены и все больших свершений требуют истинно
величественные дела. Он с лихвой исполнил мечту своего отца Филиппа и
воинственного Изократа [эллинский полководец, мечтавший о реванше персам].
Теперь, если удастся полностью разгромить Дария и завоевать Персию...
необ(r)яснимое доверие к афинской гетере.
суши - тридцать тысяч стадий.
сражаясь?
больше четырех тысяч стадий. Я думаю, что после победы над Дарием там не
останется большого войска. За год-полтора я дойду до берегов океана, где
не был еще ни один смертный и даже бессмертный, кроме Гелиоса...
восхищения. Казалось, гетера впала в задумчивость.
голову.
осуществления.
ли того таинственный мыс? Наверное, голая скала на берегу мертвого океана?
была и Аспазия у Перикла!
потоптанную траву, не видя табуна, на ней вырастающего!
войска. Оно пройдет, как борона, ровняющая людей. Разве не говорила ты
сама о том, что хорошие люди повсюду похожи, разве не восхищалась моим
противодействием учителю Аристотелю? Я думаю, что умные люди - всюду
достойны, и гомонойа, равенство в разуме, должно соединить Персию, Индию,
Элладу и Египет, Италию и Финикию. Сделать это можно только военной
силой...
свои права в новом государстве, раствориться среди множества достойнейших.
Они заставят свои народы сражаться. Принудить их к повиновению можно,
только сломав их крепости, убив военачальников, забрав богатства.
не столь уже необ(r)ятна, как я говорил тебе. Пройду к Парапамизу за Крышу
мира, до Инда и дальше на юг до океана, а Неарх обмерит берега от Вавилона
до встречи со мною на краю земли.
- У них Сефирот - Разум, иначе Сердце, Вина - женское начало. Мудрость,
или Хокма, - мужское. С тобой я понимаю, что если женщины - это разумный
порядок, то мудрость, его разрушающая, истинно мужская!
Клейта. Он оглянулся на афинянку, уловил едва заметный кивок полководца и
сказал:
аппаратом (под этим именем македонцы подразумевали боевые машины) и может
рассказать о нем только тебе. А ты завтра покидаешь лагерь...
мудрец или великий механик. Пусть войдет.
кланяясь, настороженно осмотрел Таис, нашел, очевидно, что столь красивая
женщина, несомненно, глупа, как беотийская овца, и опустился на колени
перед Александром.
можно за полчаса. - Изобретатель извлек из складок одежды массивный, очень
острый и заершенный медный гвоздь в эпидаму [21 сантиметр] длиной. - Надо
взять широкие кедровые доски и усеять их этими гвоздями. Сотня таких
досок, разбросанная перед защищающимися, остановит любую, самую бешеную
атаку конницы, а ведь можно изготовить не одну, а многие сотни. Они легки
для перевозки и просты в обращении. Представляешь, насколько действенна
такая защита? Лошадь, наступившая на гвоздь, оторвет ногу, лишь оставив
копыто, а наступив обеими ногами, упадет и сбросит своего всадника. А тот,
если доски будут настелены достаточно широко, тоже упадет на гвозди, и -