принимают таких пацанов. Хотя, впрочем, и у нас есть молодежный отряд -
для разного рода агентурных операций. Валечка, например, начинала там, и
Дима Крупицын тоже...
через себя информ-блоки, поступаюющие через трабант по каналу МОЭС. На
нашем приемнике стояли дешифраторы всех систем, и поэтому на монитор шла
информация и от "Азии", и от "СИ", и от "Империума", и от "Юнаб".
Перестановки в сибирском правительстве: министром обороны назначен маршал
егерских войск Коломиец. Арестованы начальник генштаба генерал-майор
Перевозчиков и начальник военной разведки полковник Швец. Застрелился в
своем кабинете полковник ВВС Крестовиков, по-простому - Тарантул... Еще
два тяжелых ледокольных авианосца: "Адмирал Колчак" и "Адмирал Канивец" -
вышли вчера из порта Седов и взяли курс на запад. Они присоединятся к
Ударной группе САФ. На сегодняшний день к северо-востоку от полуострова
Канин сосредоточено уже около пятидесяти боевых и вспомогательных кораблей
Сибири, среди них семь авианосцев и семь тяжелых атомных ракетных
крейсеров типа "Петр Великий". По непроверенным данным, сегодня в
шестнадцать часов в Варшаве встретились президент Толстой и рейхсканцлер
фон Вайль; правительственные службы информации обеих стран не
подтверждают, но и не отрицают факта встречи. Не вернулся на базу самолет
"Та-220", совершавший плановый инспекционный полет над Южной Сибирью.
Связь с самолетом была потеряна, когда он находился над озером Балхаш.
Продолжается эвакуация населения из Москвы. По данным российского
"красного креста", число беженцев превысило три миллиона человек. В руках
журналистов телекомпании "Свет" имеются документы, неопровержимо
доказывающие факты массовых расправ армии над гражданским населением в
Москве. Глава Московской городской канцелярии НСПР Грузинов найден убитым
около собственной машины. Убиты также его шофер и двое телохранителей...
друга, они принялись действовать на свой страх и риск. Впрочем, "друг
друга" - не совсем точно. Это Серега нашел их.
поехал по проверочному маршруту - и засек за собой слежку. Серега показал
высший пилотаж: сначала он выбросил на дорогу "лягушку" и заставил машину
преследователей проехать над ней, а потом оторвался - воспользовавшись
неимоверной проходимостью "волгаря", перемахнул через железнодорожные
пути. Зарулив на ближайшую автостоянку, он стал отслеживать по "лягушке"
машину преследователей, и делал это до трех ночи, до контрольного часа
возвращения. Похоже, что мы разминулись с ним на несколько минут. Он
только заглянул в подвал и сразу уехал. Убитого Командором чужака он
посчитал за меня. Следующие сутки у него ушли на на вычисление базы
преследователей. Он был уверен, что побоище в подвале - дело их рук.
Наконец, он их локализовал: оптовый магазин-склад неподалеку от
перекрестка Варшавского и Каширского шоссе. Серега нашел себе точку
наблюдения, задействовал всю технику, что у него оставалась: несколько
узконаправленных десантных микрофонов, релихт-звукосниматель, позволяющий
слышать то, что говорят в помещении, сверхчувствительный приемник,
способный принимать сигналы, генерируемые обмотками телефонных наушников.
К исходу следующих суток он понял, что эти ребята к акции против нас
отношения не имеют, что это БД, родственная нам служба, подчиненная лично
рейхсканцлеру, что ход событий в Москве категорически не устраивает
верховное правительство... Тем временем началась стрельба, по шоссе пошли
танки. Тринадцатого, в двадцать два часа, вся группа, около тридцати
человек, собралась вместе, и прозвучал приказ: атаковать и уничтожить
руководителей заговора. Очевидно, началась подготовка к выполнению
приказа, но через полчаса территория была оцеплена рейхсгренадерами,
раздались выстрелы, а вскоре подошли четыре танка и из пушек разнесли все
постройки. Впрочем, один танк кто-то ухитрился подбить. Серега не видел,
чтобы кого-нибудь захватили живым. Самого его не нашли чудом. Утром,
пробираясь к своему фургону, он обнаружил знакомую по погоне машину.
Естественно, он навел на нее релихт-звукосниматель и послушал, о чем
говорят. Потом подошел и представился. В отличие от всякого рода разведок
и у нас, и в БД сотрудничество с иностранными родственными службами при
выполнении задания теоретически допускается, хотя и не приветствуется.
"Разбор полетов" после подобных эпизодов и длителен, и тяжек. Но ситуация
- Серега это понимал - складывалась исключительная, и действовать
приходилось не по уставу, не по традициям и обычаям службы (которые, как
правило, суровей устава), даже не по зрелому размышлению - а исключительно
по интуиции. Да и речь шла не о борьбе с террористами, а о чем-то прямо
противоположном. Тем не менее Серега сделал то, что сделал. У ребят из БД
имелся четкий приказ, но не было средств для его выполнения, кроме трех
пистолетов, очень хорошего автомобиля и пропуска гепо. И Серега вскрыл для
них сначала наш оружейный контейнер, а потом - и нашу резервную базу, вот
эту самую. Базу он поначалу отдавать не хотел, они съездили на
Черемисовскую, но там было глухо: сторож плел черт-те что, а когда его
попытались припугнуть, выскочил из машины прямо в толпу уезжающих...
Больше ничего они пока натворить не успели...
тайно арестовано то ли одиннадцатого, то ли даже десятого июня, все
последующие действия предпринимались от их имени, но совсем другими
людьми. Чуешь? Хем-Белдыр, сказал я, восемьдесят второй год: на посту
премьера сменилось пять человек, но приказано было считать, что это все
один и тот же: Чодан-Оол. Как-то уж слишком все похоже, неуверенно сказал
Серега...
без пауз, начинают действовать. Действие, в сущности, простое: выйти из
конторы и сесть в машину, но в наших условиях оно разрастается до
полномасштабной акции с разведкой и прикрытием. Я выхожу последним, шифрую
замки и защиту и с мрачным удовлетворением думаю, что тому, кто войдет
сюда без моего ведома, достанется лишь пепел - в том числе его собственный
пепел...
тесновато, конечно, но лучше так, чем в будке. За рулем Антон. Я уже
заметил, что Мартин у них за старшего. Иерархия в нашей группе еще не
установилась, но наметилась. Мы сейчас как солдаты не то чтобы воюющих, но
и не союзных армий, попавших в окружение некой третьей силы, общего врага.
Они - рядовые, но их больше, и они имеют приказ действовать. Мы - офицеры,
но нас меньше, и это мы присоединились к ним. Негласно условлено, что они
готовы подчиняться нам, до тех пор, пока мы действуем в рамках их приказа.
Что будет дальше - Бог весть.
светящихся окна во всех домах, стоящих вдоль нашего пути, можно было бы
подумать, что отключено электричество. Антон петляет по переулкам, целясь
на Ярославскую, но натыкается на заторы, на скопища брошенных автомобилей.
В одном месте, в другом... Наконец - застава: два панцервагена, солдаты у
костра, офицер поднимает руку. Антон молча показывает пальцем на пропуск
под ветровым стеклом. Офицер светит фонариком, читает. Долго читает. Потом
отходит, командует. Пердя густыми выхлопами, один панцерваген трогается,
освобождая дорогу. В свете наших фар дым похож на пламя. Проезжаем сквозь
него - и проваливаемся в пустоту широкой, как футбольное поле,
Ярославской. Направо - ни огонька, налево, страшно далеко - косые лучи
прожекторов. Нам налево. Антон выжимает из "волгаря" все, прожектора
приближаются, но он сворачивает налево, опять бессловесный диалог с
офицером на заставе, и мы несемся по узкой, похожей на ущелье между двумя
бесконечно-длинными многоэтажками, улице, и проходит немало времени, пока
я начинаю понимать, где мы и куда едем: вокруг Сокольнического парка,
потом - по яузским набережным... Мы несемся, дорога пустая, лишь в одном
месте - колонна панцервагенов на обочине, и солдаты с брони смотрят вслед.
Гепо... черт бы его побрал. Гепо. Ничего. Скоро мы будем знать все.
Восторг. Осталось мало. Женщина кричит и грозит кулаками. Мимо. Только во
сне мы боимся крови. Толпа, человек двести, вокруг какого-то дома,
светятся все окна, в окнах движение теней. "Верните наших детей! Верните
детей!" Мимо. Нас слепят фарами. У Артема белое, ничего не выражающее
лицо. Мартин кусает костяшки пальцев. Здесь людей больше, море голов, и
солдаты, солдаты... "Где наши дети?!" Я спрятал нескольких, остальных - не
успел... Пропуск! Артем тычет пальцем в стекло. Нет, этого мало, требуется
пропуск военно-гражданского комитета. Мартин, перегнувшись через Артема,
кратко объясняет офицеру, где именно и при каких обстоятельствах видел
военно-гражданский комитет. Я обязан задержать вас... Кретин, кричит
Мартин, ты вон туда посмотри! - в небе над крышами тлеет красное пятно:
Игла все еще горит. Ты хочешь, чтобы следующая петарда сработала под жопой
твоего вонючего комитета? Счет идет на секунды, говорю я. Офицер
колеблется. Поехали, говорит Мартин, и Артем бросает машину на шлагбаум,
треск - мы уже по другую сторону. Еще секунды две чувствую себя на мушке,
потом понимаю - не будут стрелять. По обе стороны дороги пустые машины,
многие побитые, мы еле протискиваемся местами - и так до поворота на
набережную. Набережная восхитительно пуста. Мы несемся, несемся, плавно
повторяя изгибы реки, и только один раз - встречные фары и мелькнувший
мимо "мерседес", да еще хищные силуэты на мостах, под которыми хрипло
взревывает наш старенький дизель. С Лефортовской сворачиваем в переулки,
петляем, петляем, петляем - вокзал, и на площади два десятка полевых
кухонь в ряд, очереди к ним, с открытых грузовиков раздают хлеб - лес
протянутых рук... Все, теперь медленно, медленно... вот они. Ждем, когда
перейдет дорогу старуха, неся перед собой фарфоровую супницу. На обочине,
одним колесом на тротуаре, стоит наш "хорьх", чуть дальше - светлый
"центавр"... Ай да Серега. Ай да сукин сын. Я выпрыгиваю из кабины, он
бежит мне навстречу. Глаза у него по чайнику, и уже ясно, что сейчас он
преподнесет мне подарочек. Молча распахивает багажник, и я вижу... больше
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Круз Андрей
Корнев Павел
Шидловский Дмитрий
Шилова Юлия