нависшую над собой опасность. Точнее, это было именно ощущение опасности -
но не такого рода, как бывает перед дуэлью или боем, когда знаешь, что
если и случится самое страшное, то все же оно случится именно с тобой.
Сейчас у меня было чувство, что опасность угрожает не мне самому, а моим
представлениям о себе; ничего страшного я не ожидал, но вот тот я, который
не ожидал ничего страшного, вдруг показался мне канатоходцем над
пропастью, заметившим первое дуновение усиливающегося ветерка.
китайца...
понарассказывал вам всяких ужасов. Я не такой.
ребята.
тут барон неожиданно толкнул меня в спину. Я полетел вперед и повалился на
землю; его движение было настолько резким, что на секунду мне показалось,
что я калитка, которую он сшиб с петель ударом ноги. В следующий момент
какая-то зрительная судорога прошла по моим глазам; я зажмурился, и в
темноте передо мной вспыхнули яркие пятна, как это бывает, если пальцами
надавить на глаза или сделать резкое движение головой. Но когда я открыл
глаза и поднялся на ноги, эти огни не исчезли.
исчезло; вокруг была густая тьма, и в этой тьме вокруг нас, насколько
хватало глаз, горели яркие пятна костров. Они располагались в
неестественно строгой последовательности, как бы в узлах невидимой
решетки, разделившей мир на бесконечное число квадратов. Расстояние между
кострами было где-то в пятьдесят шагов, так что от одного уже не было
видно тех, кто сидел у другого, - можно было различить только смутные
силуэты, но сколько там человек и люди ли это вообще, сказать с
уверенностью было нельзя. Но самым странным было то, что поле, на котором
мы стояли, тоже неизмеримо изменилось - теперь у нас под ногами была
идеально ровная плоскость, покрытая чем-то вроде короткой пожухшей травы,
и нигде на ней не было ни выступа, ни впадины - это было ясно по идеально
правильному узору горящих вокруг огней.
по моей части. Сюда попадают главным образом лица, при жизни бывшие
воинами. Может быть, вы слышали про Валгаллу?
желание вцепиться в край бароновой рясы.
воины, но и всякая шелупонь, которая много стреляла при жизни. Бандиты,
убийцы - удивительная бывает мразь. Вот поэтому и приходится ходить и
проверять. Иногда даже кажется, что работаешь здесь чем-то вроде лесника.
детстве мне и хотелось быть лесником... Вы, Петр, знаете что - возьмите-ка
меня за рукав. А то ходить тут не так просто.
извольте.
почувствовал одну странность - шел барон не особо быстро, во всяком
случае, не быстрее, чем ходил до этой жуткой трансформации мира, но огни,
мимо которых мы шли, уносились назад с чудовищной быстротой. Казалось, что
мы с ним неспешно идем по какой-то платформе, которую с невероятной
скоростью тянет за собой невидимый поезд, а направление движения этого
поезда определяется тем, в какую сторону поворачивает барон. Впереди
возникла точка одного из костров, понеслась на нас и замерла на месте у
наших ног, когда барон остановился.
походили на римлян - единственной их одеждой были короткие простыни,
обернутые вокруг тел. Оба были вооружены - один наганом, а второй
двустволкой. И оба были покрыты отвратительными и обильными воронками
огнестрельных ран. Увидев барона, они повалились на землю и буквально
затряслись от нестерпимого, физически ощутимого ужаса.
что там Монголоид договор подписывает.
безотзывный аккредитив сбросил, а накладная не прошла. И, значит,
приезжают два быка из "Ультима Туле"...
раз, превратившись из ревущего жаркого факела в невысокий, в несколько
сантиметров, язычок. Эффект, которых это оказало на двоих полуголых
мужчин, был поразителен - они сделались совершенно неподвижными, и на их
спинах мгновенно выступил иней.
Валгаллу. Сережа Монголоид... А все это идиотское правило насчет меча в
руке.
вспыхнуло с прежней силой. Барон несколько секунд пристально глядел в
него, сощурив глаза.
часто бывает. Отчасти из-за бесконечного милосердия Будды, отчасти из-за
того, что в России постоянно не хватает мяса.
подробностях. На самом деле его нельзя было называть костром. В огне не
было ни дров, ни веток - он возникал из оплавленного отверстия в земле, по
форме похожего на ровную пятиконечную звезду с узкими лучами.
Будды. А то, что вы называете пентаграммой, на самом деле эмблема ордена
Октябрьской Звезды. Где ж тогда гореть вечному огню милосердия, как не над
этой эмблемой?
его грудь. - Я слышал это выражение при самых разных обстоятельствах, но
никто из тех, кто употреблял эти слова, не потрудился объяснить мне, что
они значат.
как с Рождеством. У католиков оно в декабре, у православных в январе, а
празднуют один и тот же день рождения. Вот и здесь такой же случай.
Реформы календаря, ошибки переписчиков - короче, хоть и считается, что это
было в январе, на самом деле все было в октябре.
земле. В свое время был один человек, который не мог жить так, как другие.
Он пытался понять, что же это такое - то, что происходит с ним изо дня в
день, и кто такой он сам - тот, с кем это происходит. И вот однажды ночью
в октябре, когда он сидел под кроной дерева, он поднял взгляд на небо и
увидел на нем яркую звезду. В этот момент он понял все до такой степени,
что эхо той далекой секунды до сих пор...
подходящего.
рассказывать. Главное, что существенно - что с той самой секунды горит
этот огонь милосердия ко всем живым существам, огонь, который даже по
служебной необходимости и то нельзя загасить целиком.
величественной. Мне вдруг показалось, что я вижу одну из самых древних
картин на земле - огромная орда, остановившаяся на ночь в поле, жжет
костры, и у каждого из них сидят воины, с жадной мечтой глядящие в огонь,
в игре которого им чудится золото, скот и женщины из лежащих впереди
земель. Вот только куда двигалась та орда, между костров которой шли мы с
Юнгерном? И о чем могли мечтать люди, сидевшие у этих костров? Я
повернулся к Юнгерну.
гости?
него грелось человек пять или шесть. Я вопросительно поглядел на Юнгерна.
ощущал. Я шагал, наверно, минуту или две, и вдруг понял, что за все это
время совершенно не приблизился к яркой точке, к которой начинал свой
путь. Я оглянулся. Юнгерн стоял у огня, в трех или четырех шагах сзади, и
Орлов Алекс
Херберт Фрэнк
Русанов Владислав
Круз Андрей
Березин Федор
Шилова Юлия