трели, необозримые стаи уток поднимались на крыло чуть ли не из-под носа
передней лодьи и, отлетев в сторону, тут же садились опять, давая людям
дорогу. В холодной воде охотились на рыбу выдры и норки в непромокаемом
мехе. Дикие свиньи обжирались желудями в дубравах. Не раз и не два
проходили по небу, закрывая его на добрую четверть, гусиные табуны, и
воздух был полон их голосами. Поемные луга казались тесными от пасущихся
журавлей, лебедей, серых гусей и мелкого гуся - казарки. Все пролетные
уходили на юг, на юг, а лодьи бежали на север.
сукна, которого дождь не берет, чернели голицы на руках, и от гребцов шел
пар.
встречались отдельные дворики, ладно уставленные, крепко огражденные
надежными тынами - не от людей, от зверей. Сидя на обмелевшем бережку под
кручей, матерой медведь пудов на пятнадцать весом, вытянув островатую
морду, злобно пялил красные глазки на проезжих и привставал, готовясь к
драке. Пора такая - спать приходит время, а ологоветь не удается. То ли
логова подходящего не найдет, то ли лег уже, да вода невзначай подошла в
берлогу либо встревожил кто. Такого зовут по-русски изъедухой - за злобу.
И человек, которому спать не дадут, может зря обидеть первого, кто
попадется под руку. А с медведя какой спрос! Не попадайся такому,
бросается хуже бешеного пса, и без всякого разума. Белка цокнула - обида,
в ярости лезет на дерево. Птица взлетела - за ней кидается, будто она во
всем виновата.
к земле стаи пролетной птицы. На четвертые сутки в воздухе вместо мороси
явились белые точечки - первый снег, крупка.
в речной пойме косулю. Бежала она прямо к реке, и не понять было сразу,
чего же она так торопится. Но как скатилась она с бугра, следом
обнаружилась злая погоня. Тройка серых вылупилась за ней на полном маху
крепких лап.
другие волки, и так точно была рассчитана облава, что косуле суждено было
попасть в волчьи зубы в конце короткого уже пути к реке. К берегу! Лодья
повернула, и загонщики замялись - лодья шла прямо навстречу косуле. Серые
не решились спорить с людьми. В одно время нос лодьи уперся в берег, и к
нему выбежала косуля - безрогая важенка. Выбежала и встала в трех шагах,
видно решив, что люди не так страшны, как волки. Двое спрыгнули с носа -
косуля чуть подалась назад, телом лишь, а копытца вросли в песок. Подошли
- не шелохнулась. Взяли в руки, охватив ноги, поднесли к лодье и крепко
спутали, чтоб сама не побилась.
ровнее под коричневой шубкой билось испуганное сердце. А волки исчезли. Не
идут ли берегом, стережа упущенную добычу? Выпустили спасенную на другом
лугу, обжитом людьми: вдали конные пастухи водили изрядное стадо. Волки не
сунутся, а если решатся, косуля забежит в стадо, а там ее в обиду не
дадут.
ночью под затянутым небом и не заметили, как звезды на небе ушли в
сторону.
песню:
маковка-луковица с крестом на темечке. И поднималась она колокольней,
показывая один ярус, второй, А третий закрылся крышами города.
скольких-то верстах будет ничем не отмеченная грань Смоленской земли.
Свернув к левому берегу, вошли в устье Москвы-реки, к коломенским
пристаням. Вышли, бережно подтянули лодьи на отлогий бережок,
распрямились, поглядели друг на дружку. Короток путь на веслах, всего
верст пятьсот, но успел и он подсушить молодцов, личики поосунулись,
рученьки повытянулись.
Пчельник, от мцелы - мчелы - пчелы, а Кром - от укромной реки Кромы.
Слова, пристав к месту, твердеют и отстают от движения речи.
входят в Клязьму, по которой поднимаются до Залесска*. Летом можно идти в
Залесск верхом, зимой грузы возят на санях. От Залесска Ростов близко.
Сухая дорога раз в пять короче водной.
Пойдешь Мерьской землей. Есть широкая тропа. А без проводника и она тебе
будет не в помощь, - заботливо рассуждал боярин Бакота, правивший тиунство
в Коломене. - Все дам, и лошадей, и проводников мерьян, проведут, как в
руках принесут.
крепкие, поставленные с заботой, чтоб и путь был, и вода под рукой, и
поменьше труда ушло на укрепление. Удобней всего речные устья, мысы при
впадении малой реки в большую, тут тебе и дороги, и водопой. Около рек
рыть колодцы - верное дело: сколько ни высок берег, до воды дойдешь. Так
ли, иначе ли, но тут же мал-город Коломень увиделся Владимиру и совсем
иным, чем южные, родные ему города.
колокол позвал к обедне. За ночь земля от мороза охрящевела, лужицы вздуло
мутными пузырями, иней выбелил тесовые крыши. В обширном для малого города
храме тесно не было. Стояли семьями. Куда заметнее, чем на юге,
проявлялось разнообразие людское, собранное на речном мысу за невысокими
валами города. Суровый вятич в черной бороде до самых глаз, в длинном
кафтане бурого сукна, с тяжелой гривной червонного золота на шее, которой
он украсился для праздника. Южанин, с низовьев ли Десны иль из
Переяславльского княжества, в белом плаще с вышивкой, с длинными усами, но
с голым подбородком или с подстриженной бородой. Рядом с ним скуластое,
узкоглазое лицо в редкой бороде, через которую просвечивает желтоватая
кожа, - этот из мерьян или из муромы. Он в черном, в руке колпак черного
сукна. Встретившись глазами с сухим, остроносым мужчиной в кругло
подстриженной смоляной бороде, князь Владимир подумал было - знакомый, но
потом сообразил: да он не то из торков, не то из печенегов...
Всеволода, Святослава, Изяслава и всех близких и, помянув первым младшего
из Ярославичей как своего князя, о всех странствующих, путешествующих,
болящих и пленных. Закончил, помянув боярина Бакоту и молящихся в храме.
Затем вышел из алтаря, и все, как стояли, потянулись неспешной чередой
прикладываться к кресту. А после, за трапезой у боярина Бакоты, иерей без
жалоб, но жестким голосом рассказал проезжим, ни к кому особенно не
обращаясь, что здесь едва ли не половина жителей, особенно в округе, суть
двоеверны: не отвергая Церковь, исполняют древлеязыческие обряды в рощах,
а также у рек, а также и у курганов. Уклоняются от похорон, предпочитая
сожигать тела, а пепел собирают в сосуды из обожженной глины и прячут в
старых курганах.
велел. Я и отец Иван - он ныне в разъезде - пашем ниву и сеем посильно. -
И, ободрившись, добавил: - Училище содержим. Бакота с иными нам помогает.
Каждую зиму учим, уча - проповедуем. Сорок три мальчика и отрока в
наступающем году обучаются и девочек одиннадцать. Чтение и письмо. Правила
счета. Святое писание. И греческий язык по желанию. Есть родители, которые
сверх того просят наставлять и латинской речи. Ибо для заморской торговли
такая речь полезна.
Владимир по-гречески.
Просвещаем сердца по мере желания их, по мере способностей.
латынь князь Владимир.
языке. - За двадцать лет служения в Коломене многие обучены, доброхотно
содействуют просвещению. Помимо них наши с отцом Иваном силы давно бы
иссякли.
способна только молодость: и ученостью своей выставился, и священника
испытал, и, в довершенье, кичился познаньями перед теми, кто, кроме
русской, никакой речью не владел.
Шломо Вульф
Лукьяненко Сергей
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Лукин Евгений
Майер Стефани