перевернуть престол!
вет в обидах, растормошить, будя в ней надежны, тогда дворянство встанет за
нее! А... Долгорукие? - спросил Нарышкин. - Голицыны князья? Они же были
главными в году тридцатом, когда в день черный для России воссела на престоле
женщина с лицом мужским, корявая и злая...
шадей, и вам, я думаю, лучше спрыгнуть здесь. Время для протягивания иглы с
ниткой для Франции еще не наступило. Но сейчас я увижу своего короля и доложу
о нашем разговоре.
завернула на дорогу к Версалю. Казалось, еще недавно сидел он в Александровой
слободе, пил вино с Балакиревым, ездил на охоту с Жолобовым, была с ним рядом
цесаревна. Еще недавно он играл на флейте с Василием Тредиаковским... На мос-
ту Понт-Нефф Нарышкин остановился и долго смотрел на мутную Сену.
из-под снега куропатки. Под сугробами рдела в изморози яркая клюква. Чухонки
местные собирали ее, везли в город на волокушах... Петр Михайлович Еропкин
ныне здесь же проживал. Строил он монастырь Невский и как сосед частенько ви-
делся с цесаревной. Мало того, архитектор был помещик небедный, а потому Ели-
завета Петровна деньги у него одалживала.
никогда она не вернет, пока цесаревна, а ежели корону наденет императорскую,
так вряд ли вспомнит о долгах прежних. Ни он давал щедро, потому что было ему
цесаревну жалко: добрая она, красивая, смешливая и... обижена от двора Анны
Иоанновны! Сошелся архитектор и с челядью цесаревны - зубастыми, башковитыми
грамотеями. Воронцовы и братья Шуваловы, Александр и Петр, жили трезво, без
плотоядства - больше мыслили, спорили. Парни себе на уме, начитанные, хват-
кие. Возле них крутился, словно шугейный фейерверк, бесшабашный и ловкий Жано
Лесток - на все руки мастер, в любой дом вхож, новостей столичных собиратель.
А любимец цесаревны Алексей Разумовский пил да ел, в разговоры умные, как и
цесаревна, не мешался.
экономике государства - горьких, зловещих и тяжко ранящих. Александр Шувалов,
не таясь, говорил зодчему:
ранг никогда не выбиться. Спасти отечество от разорения могут лишь силы но-
вые. Надобность пристала в людях молодых, азартных, до наук охочих, коим
честь русская всего дороже. Атак... на карачках вслед за Европою ползти бу-
дем!
хатах, был патриотом - он тоже страдал:
лынский шибко печалится о том же...
он теля широченная, в нашу щелку не пропихнется.
вал домами с Соймоновым; адмирал ему говорил:
Казнит мучительски, а ворует грабительски.
пути: я карьер ради нужд отечества свершаю, а он себе в удовольствие... Разве
не так, Петра Михайлыч?
отечество не менее твоего, Федор Иваныч.
Ныне в кабинет-министры метит, и вот беда - пронырнет ведь! Таким супостатам,
как он, всегда везет.
разлегся? Черкасский - Черепаха спит деньденьской, а Остерман в одиночку Рос-
сией ворочает. Волынский-то Черепаху живо разбудит, а Остермана, будто клопа,
придавит... Нам же, русским, от того лучше станется!
летом все хуже и хуже... Прощай, отъезжаю я.
дальние. Скреплять буду дружбу калмыцкую с народом российским. На старости
лет меня дипломатом сделали, и сам не пойму, с чего мне честь такая?
бу цесаревны. В доме Елизаветы всегда под утро спать ложились, когда нашумят-
ся с вечера, наедятся, нассорятся... Тихо на этот раз сидели за столом Шува-
ловы с Воронцовыми.
выпалил;
невинно мучимых или не станет послабления по делам синодским? Только, Петр
Михайлович, ты уж за порог нашего мусора не вытаскивай. Что мы говорим тут-
пусть в Смольной и останется.
танниках за столом сиживал.
вайте пить лучше. Случись что, с трезвого спросят. А пьяный всегда на безумие
сослаться может... Ну, начнем?
не достигал ушей его. Умолкли за стеною палат владыки дудошники, гудошники,
балалаечники. Девка белая, шлепая босыми пятками, уже не несла к изголовию
его фужер стекла богемского с янтарным токаем...
под бородой черной - в кольцах, как у цыгана. Феофан воззвал в пустоту:
судьбе: он истинным был владыкой над людьми крещеными. Шесть лет подряд сос-
тязался Феофан с Ушаковым - кто больше народу истребит? Разница меж ними не-
велика: Феофан замучивал людей "во славу божию", а Ушаков старался "во славу
государеву". Вся жизнь владыки Синода прошла межцу школой и застенком; он жил
в страхе скотском и умирал в страхе, как умирают только палачи...
кости в суставах. И человека снимали с дыбы, как мешок, в котором кости уже
свободно болтались. Поэт и философ, Феофан помнит, как у раскольника одного
глаза в орбитах лопнули. С именем Христовым стопы выдергивали из голеней, а
плечи выбивали из лопаток. Кололи иглами "овец заблудших", жгли их серой...
юноша - Теплов Григорий, которого родила от владыки молодуха-монашенка. А
чтобы грех покрыть, Теплова за сына истопника выдавал, отсюда и фамилия пошла
такая - Теплов, мол, от печек теплых произошел этот юноша.
будь, Гришенька! У меня смолоду врагов столько было, что не ведал - куда сту-
пить. Я только при Анне Иоанновне, благослови ее бог, и вздохнул спокойно. А
то ведь, бывало, не спалУмер он. Владыку уложили в гроб, облили его воском,
чтобы не смердил по дороге, и повезли в Новгород, где и закопали. Вот и прек-
лонилась его голова, разуму и страхов упившись. Поменьше бы на Руси таких
"просветителей"<5>, у которых в одной руке вирши духовные о любви к ближнему,
а в другой - плетка-семихвостка...
сердца замученных им и вздохнули колодники в "мешках" тюрем монастырских:
ные дела по инквизиции духовной. Куда их деть? На больших телегах привезли их
в Тайную канцелярию. Да, наворотил покойничек... Ушаков велел телеги на двор
завезти.
чужой навоз раскалывай... Ванюшка! - позвал он Топильского. - Ты все эти дела
единым махом в ажур приведи...
шек и на волю отпустил, сердце-то, чай, не каменное.
Ванька. Зри в оба! По слухам придворным, я так ведаю, что ныне государыня на-
ша, голубка ясная, к Дмитрию Голицыну подбирается... Зажился старичок на этом
свете. Пора уж ему... Ты зри!
бочком славный юноша - собою приглядный, ухоженный.
вашим тайным? Может, чей разговор подслушать надобно? Или к персоне подозри-
тельной в дружбу
Виньеточки рисовал нарядные. Родословные древеса развешивал по стенам домов
боярских. С того и жил. Понятно, нуждался. Деньги всегда нужны молодому чело-
Панов Вадим
Шилова Юлия
Ильин Андрей
Конан-Дойль Артур
Посняков Андрей
Кервуд Оливер Дж.