монгольского коня. Оба всадника скрылись в овраге.
Белая равнина, пересеченная голыми рощами и засыпанными снегом оврагами,
была пустынна. Иногда вдали виднелись темные точки. Это были немногие,
случайно уцелевшие рязанцы; все они тянулись к родной земле.
степняками. Они стояли теперь пустые, и ветер свистел в открытых настежь
воротах. Стаи галок и ворон опускались на безлюдные дворы и, не найдя
ничего, каркая, улетали.
отыскивают своих раненых и грабят наших упокойничков".
кие лохматые лошаденки. За ними брели коровы, телята, бараны. Из коробов
выглядывали детские головки. Мужики и бабы плелись сзади, подгоняя хво-
ростиной усталый скот.
ночь и вьюга нас укрыли. Спешим до Рязани, там найдем защиту. Здесь бо-
язно,-нагрянет татарва, тогда свету божьего не увидим! Ну, ходи, Пест-
рянка! Вперед, Рыжуха! Вперед!..
шел и ночью и днем, отдыхая неподолгу, прислушивался к каждому шороху и
крику, опасаясь снова увидеть татар. Наконец ранним утром вдали, под на-
висшими тучами, показались засыпанные снегом высокие валы и бревенчатый
тын Рязани. За ним виднелись разноцветные церковные купола. Голубоватый
дымок вился над избами пригородных посадов. Бабы в полушубках гнали ко-
ров и коней на водопой к речной проруби. Все было так мирно, как будто
ничего страшного не происходило, как будто и не было битвы на Диком по-
ле.
лезных шишаках. Опираясь на секиры, они загораживали проход:
сторожа кликнули отрока и поручили ему отвести Савелия к воеводе. На
улицах стояли распряженные возы с сеном, зерном, дровами и пожитками
беглецов, прибывших в надежде укрыться за стенами стольного города.
бревенчатого дома и, печально покачивая головой, слушал рассказы нес-
кольких ратников. Все они были повязаны окровавленными тряпками: у кого
была ранена голова, у кого плечо или рука.
ловой.- Бились-то мы крепко, да татар было больно много. На одного нава-
лится десять. Отобьемся-думаешь: передохнем! Куда там! Глядишь - опять
несутся, проклятые. Не по-людски орут: "Кху, кху! Уррагх!" Многих мы по-
рубили. Но и наших не осталось. Все полегли там! И государь наш, князь
Юрий Ингваревич, свою голову сложил на Диком поле.
ву и зарылся в сугробе. К утру завыли волки. Я подался на север, обошел
дорогу на Пронск. Тут сбеги меня подобрали.
ной церкви и сказал:
правнуки не забудут этой крови, залившей Дикое поле. Не мы напали на та-
тар. Это они пришли сюда жечь наши избы, отымать наших коней. Это они
хотят резать мужиков наших и полонить детей и жен. Будем драться,
братья! Не отдадим родной земли!
тут, ответят сыновьям царя Батыги в урочный час. Чую, татары скоро прис-
качут сюда, к стенам Рязани. Они дерзки и напористы,- полезут и дальше,
на Суздаль, Ростов и Новгород. Но удержатся ли они там?.. Это мы вспаха-
ли пустыри и осушили болота. Мы вырубили древние леса, выкорчевали веко-
вые пни, а татарам здесь будет не любо. Пронесутся они по дорогам, сор-
вут зипуны, шубы и бабьи телогрейки, а затем все одно повернут назад в
свои степи. У них кони легкие, к ковылю привыкли, на болотной трясине
они завязнут, нашей сохи-кормилицы не потащат. Не опускайте рук,
братья-други, держите крепко топоры! Идите на стены рязанские! Будем
крепко биться! Выдюжим!
неприступной. Земляные валы были огорожены тыном из дубовых стояков.
Крутые скаты, политые водой, покрылись наледью, по которой взобраться
было невозможно. Все население города и ближних поселков поднялось на
защиту родной Рязани. Немало рассказов вспомнили бойцы о том, как в ста-
рину осаждали город и половцы, налетавшие из степей, и безжалостные суз-
дальцы, грабившие своих же русских братьев. Нелегкое дело одолеть эти
огромные откосы стен, когда сверху польется горячая вода и кипящая смо-
ла.
вали больше охочих людей,- теперь все улицы, все концы сами собрали свои
дружины. Каждый являлся в дружину, приносил с собой меч, секиру, копье
или тугой лук. День и ночь стучали молотки, кузнецы "надыманием мешным"
"творили разжение железу" и ковали добротные булатные мечи. Искусные
"ремественники" готовили шлемы, кольчуги, щиты и стрелы.
тым скатом к реке. Сам воевода назначил его быть старшиной над полусот-
ней ратников. Савелий не стоял без дела. Он позаботился о запасных стре-
лах и о камнях, сложенных грудами возле каждого защитника. Достал он и
тяжелые секиры и шестоперы. Вместе с другими вырыл землянку, чтобы можно
было в ней укрыться от непогоды.
пенька, соль, хлеб и другие товары. Савелий прошел к купцу и сурово
спросил:
стену не заглянул? Мы и днем и темной ночью, в непогоду и в стужу стоим
на страже и не видим даже горячей похлебки-пустоварки. Ты как же нам по-
мочь думаешь?
слабым голосом:
ром, с пупа сдернул, и теперь мне в нутре жгет. Лучше я моих молод-
цов-сидельщиков на стену поставлю. Только вот с делом управлюсь. Князю
Юрию Ингваревичу я подарил для ратного дела десять лодок с хлебом. Те-
перь и вас кормить стану. Сегодня же прикажу поварихам каждый день да-
вать твоим молодцам котел похлебки и котел крупяной каши. Может быть,
Спас-Нерукотворный простит мне по грехам моим.
сердце было тревожно. Он часто вставал, прислушивался, всматривался в
туманную даль,- не видать ли татарских огней?
клобуках с меховыми отворотами и в одеждах, обшитых красными тесемками.
Один из них окликнул:
зыскать тело князя Феодора. Проберемся на реку Воронеж, где стоял царь
Батыга. Там теперь татар нет, один ветер да волки гуляют. Кружными мало-
езжими дорогами привезем тело в Зарайск. Похоронят его рядом с женой,
княгиней Евпраксией, и маленьким сыном.
едешь. Татары бегают по дорогам. Поживы ищут. Слыхал, царь Батыга идет
сюда с повозками, с вельбудами, с огнем и молоньей. Схватят тебя татары
и кожу сдерут.
Володихин Дмитрий
Курылев Олег
Куликов Роман
Громыко Ольга
Свержин Владимир
Херберт Фрэнк