употребил все усилия, чтобы походить изяществом темного и строгого одея-
ния на свой любимый цветок, и поторопимся добавить, что он успешно дос-
тиг этого. Черный стеклярус, синий бархат, темнофиолетовый шелк, в соче-
тании с ослепительной чистоты бельем - вот что входило в церемониальный
костюм председателя, который шел во главе комитета с огромным букетом в
руках.
порядку ученые общества города, магистратура, военные, представители
дворянства и крестьянства. Что же касается народной массы, то даже у
господ республиканцев Семи провинций она не имела своего места в этой
процессии: ей предоставлялось глазеть на нее, теснясь по бокам.
народных толп, которые ждут, пока пройдет триумфальное шествие, чтобы
знать, что надо в связи с ним сделать.
не праздновали ни поражения Митридата, ни покорения Галлии. Процессия
была спокойная, как шествие стада овец по земле, безобидная, как полет
птиц в воздухе.
обожествлял цветоводов.
торый несли на носилках, покрытых белым бархатом с золотой бахромой. Че-
тыре человека, время от времени сменяясь, несли носилки, подобно тому,
как в свое время в Риме сменялись те, кто несли изображение Великой ма-
тери Кибелы, когда ее доставили из Этрурии и она торжественно под звуки
труб и при общем поклонении вступала в вечный город.
флоринов, - на что всем вообще интересно было поглядеть, - и что он, мо-
жет быть, произнесет речь, а это особенно интересовало его и друзей и
врагов. Известно, что в самых незначительных речах политических деятелей
их друзья или враги всегда пытаются обнаружить и так или иначе истолко-
вать какие-либо важные намеки.
и весь Гаарлем, да к тому же еще и со своими окрестностями, выстроился
вдоль прекрасных аллей с твердым намерением рукоплескать на этот раз не
военным и не великим ученым, а просто победителям природы, которые зас-
тавили эту неистощимую мать породить считавшееся дотоле невозможным -
черный тюльпан.
неустойчиво. И когда город готовится рукоплескать или свистать, он ни-
когда не знает, на чем он остановится.
своим корпорациям, рукоплескали самим себе. И, наконец, вполне заслужен-
но на этот раз, рукоплескали прекрасной музыке, которая усердно играла
при каждой остановке.
героя празднества, который был творцом этого тюльпана.
славного ван Систенса, он, конечно, произвел бы большее впечатление, чем
сам штатгальтер. Но для нас интерес дня заключается не в почтенной речи
нашего друга ван Систенса, как бы красноречива она ни была, и не в моло-
дых разряженных аристократах, жующих свои сдобные пироги, и не в бедных
полуголых плебеях, грызущих копченых угрей, похожих на палочки ванили.
Нам интересны даже не эти прекрасные голландки с розовыми щечками и бе-
лой грудью, и не толстые и приземистые мингеры, никогда раньше не поки-
давшие своих домов, и не худые и желтые путешественники, прибывшие с
Цейлона и Явы, и не возбужденный простой народ, поедавший для освежения
соленые огурцы. Нет, для нас весь интерес положения, главный, подлинный,
драматический интерес сосредоточился не тут.
шествующей среди членов комитета садоводов; интерес заключается в этой
личности, разряженной, причесанной, напомаженной, одетой во все красное,
- цвет, особенно оттеняющий ее черные волосы и желтый цвет лица.
рому суждена великая честь затмить собою и речь ван Систенса и при-
сутствие штатгальтера - Исаак Бокстель. И он видит, как перед ним, спра-
ва, несут на бархатной подушке черный тюльпан, его мнимое детище, а сле-
ва - большой мешок со ста тысячами флоринов, прекрасными, блестящими зо-
лотыми монетами, и он готов совершенно скосить глаза, чтобы не потерять
из виду ни того, ни другого.
ван Систенса. Бокстель старается заимствовать у каждого частицу его дос-
тоинства, чтобы придать себе цену, так же, как он украл у Розы ее
тюльпан, чтобы приобрести себе славу и деньги.
сделать последнюю остановку. Когда тюльпан будет вознесен на свой трон,
то принц, уступающий место в сердце народа своему сопернику, возьмет ве-
ликолепно разрисованный пергамент, на котором написано имя создателя
тюльпана, и громким ясным голосом объявит, что совершилось чудо, что
Голландия в лице его, Бокстеля, заставила природу создать черный цветок
и что этот цветок будет впредь называться Tulipa nigra Boxtellea.
и мешка с деньгами и робко смотрит в толпу, так как опасается увидеть
там бледное лицо прекрасной фрисландки.
призрак Банко нарушил праздник Макбета.
стену, и притом не через собственную стену, влезший в окно, чтобы войти
в квартиру своего соседа, забравшийся при помощи поддельного ключа в
комнату Розы, - этот человек, который украл славу у мужчины и приданое -
у женщины, этот человек не считал себя вором.
от ящика в сушильне Корнелиуса до Бюйтенгофского эшафота, от Бюйтенгофс-
кого эшафота до тюрьмы в Левештейнской крепости, он так хорошо видел,
как тюльпан родился и вырос на окне Розы, он столько раз разогревал сво-
им дыханием воздух вокруг него, что никто не мог быть владельцем тюльпа-
на с большим правом, чем он Если бы у него сейчас отняли черный тюльпан,
это, безусловно, было бы кражей.
была омрачена.
которой были разукрашены гирляндами и надписями. Кортеж остановился под
звуки громкой музыки, и молодые девушки Гаарлема вышли вперед, чтобы
проводить тюльпан до высокого пьедестала, на котором он должен был кра-
соваться рядом с золотым креслом его высочества штатгальтера.
всем собранием, которое захлопало в ладоши, и громкие рукоплескания раз-
дались по всему Гаарлему.
по дороге вдоль парка ехала карета. Она продвигалась вперед медленно,
так как спешившие женщины и мужчины вытесняли из аллеи на дорогу много
детей.
частный ван Берле. Он смотрел в открытую дверцу кареты, и перед ним ста-
ло развертываться зрелище, которое мы пытались весьма несовершенно обри-
совать нашему читателю.
заключенного, словно молния, ударившая в его камеру.
дающей его участи, Корнелиус все же попробовал в последний раз спросить
его, что значит все это шумное зрелище, которое, как ему сразу показа-
лось, совсем не касается его лично.
го его офицера.
ловека, для которого в этом мире уже давно не существовало никакой ра-
дости.
добавил:
много цветов.
главную роль.
лиус.
менявшему кучера:
ле, - но в моем положении очень тяжело смотреть на чужую радость. Из-
бавьте меня от этого, я вас очень прошу.
вы считались большим любителем цветов и в особенности тех, в честь кото-
Шилова Юлия
Орлов Алекс
Шилова Юлия
Доценко Виктор
Круз Андрей
Володихин Дмитрий