оцепенение тут же готово было опуститься, точно мягкий узорный полог, и
отгородить спящую от всех переживаний и чувств. Однако все это отходило
на задний план перед мудростью веков, которой веяло от всего облика нез-
накомки. Это впечатление особенно усиливалось при взгляде на ее впалые
щеки, свидетельствовавшие об аскетическом образе жизни. На щеках этих
горел яркий - не то чахоточный, не то косметический - румянец.
кой, как фея. Она была узка в кости и худощава, но не производила впе-
чатления тощей. Если бы у Генри и Френсиса спросили мнение о ней, они,
пожалуй, сказали бы, что она самая соблазнительная из всех худощавых
женщин на свете.
морщинистый лоб в травяную циновку. Остальные продолжали стоять, хотя у
Торреса и подгибались колени, - и он, несомненно, последовал бы примеру
жреца, если бы заметил со стороны своих спутников хоть малейшую к этому
готовность. Вообще говоря, колени у него подогнулись, но, взглянув на
стоявших очень прямо Леонсию и Морганов, он заставил себя выпрямиться.
рев девушку, она повелительным кивком приказала ей подойти. Слишком по-
велителен был этот кивок, по мнению Леонсии, для такого воздушного и
прекрасного создания, и она сразу почувствовала неприязнь к красавице.
Поэтому она не сдвинулась с места, пока жрец Солнца свистящим шепотом не
приказал ей повиноваться. Тогда Леонсия направилась к красавице, не об-
ращая внимания на огромного лохматого пса; она прошла между треножниками
мимо собаки и остановилась лишь по вторичному знаку, столь же повели-
тельному, как и первый. Целую минуту обе женщины в упор смотрели друг на
друга, и тут, с невольным чувством торжества, Леонсия увидела, как та,
другая, опустила глаза. Но радость ее была преждевременной: Та, Что Гре-
зит просто с высокомерным любопытством разглядывала ее платье. Она даже
протянула свою тонкую бледную руку и чисто по-женски пощупала ткань.
ца в Доме Манго. Я давно уже предсказывала тебе, что произойдет в этот
день. Напомни, что именно.
королева!
ткань, из которой было сделано платье Леонсии, она внимательно разгляды-
вала его.
что она может вернуться к своим. - Тебя любят мужчины. Мне еще не все
ясно, но я чувствую, что тебя слишком любят мужчины.
звука и напевностью; он был как вечерний звон, призывающий верующих на
молитву, а скорбящих духом - к вечному упокоению. Но Леонсии не дано бы-
ло оценить этот чудесный голос. Она лишь чувствовала, как от гнева
вспыхнули ее щеки и сильнее забилось сердце.
бя часто видела там.
больше расширились, и она впилась в Френсиса таким долгим взглядом, что
Леонсия почувствовала, как сердце ее, точно кинжалом, пронзила ревность,
какую только женщина может внушить другой женщине.
Торреса.
царя, а на ногах сандалии раба!
ней; она усмехнулась при виде его дерзости, но не остановила его. - Этот
шлем был на моей голове четыреста лет назад, когда я привел предков За-
терянных Душ в эту долину.
вечно. Мой дом - Солнце.
молчала. Своими тонкими, почти прозрачными пальцами она взяла из золото-
го резного ящичка, стоявшего подле нее на ложе, щепотку какого-то порош-
ка и небрежно бросила в большой котел на треножнике, при этом ее тонкие
красивые губы искривились в слегка насмешливой улыбке. Из котла поднялся
столб дыма, который тотчас растворился и исчез.
спутники так никогда и не узнали. Но королева также склонилась над кот-
лом и, заглядывая в него со своего возвышения, увидела то, что увидел и
он, и на лице ее появилась презрительно-сострадательная усмешка. А уви-
дел Торрес спальню на втором этаже домика в Бокас-дель-Торо, доставшего-
ся ему по наследству, и в ней колыбель с новорожденным. Жалостливое это
зрелище раскрывало тайну его рождения - и жалостливей была улыбка на ли-
це королевы. Яркое видение, вызванное волшебством перед глазами Торреса,
открыло ему то, о чем он догадывался и что давно уже подозревал.
Я показала тебе начало твоей жизни. А теперь посмотри на ее конец.
ся от котла.
будь то, что ты видела, как и я надеюсь это забыть.
забыть я не могу. То, что я видела, навсегда остается в моей памяти. И
тебя, о Человек, такого молодого годами и такого старого, судя по шлему,
я тоже видела прежде в моем Зеркале Мира. Ты не раз возмущал меня своим
поведением. Но не тем, что носишь этот шлем. - Она улыбнулась спокойной,
мудрой улыбкой. - Всю жизнь, мне кажется, я видела перед собой пещеру
мертвецов, где давно умершие рыцари стоят навытяжку, охраняя в веках
тайны, чуждые их религии, чуждые их расе. И среди этих мертвецов, пом-
нится мне, я и видела того, на ком был твой старинный шлем... Говорить
дальше?
отошел. Затем взгляд ее остановился на Френсисе, и она кивком подозвала
его к себе. И тут же, видимо, спохватившись, что со своего возвышения
она смотрит на него сверху вниз, смущенно ступила на пол и теперь, глядя
на него уже снизу вверх, протянула ему руку. Френсис нерешительно пожал
ее, не зная, что делать дальше. И, точно прочитав его мысли, она воск-
ликнула:
когда не видела, как это делают в жизни, а видела лишь в своих грезах да
в картинах, которые мне показывало Зеркало Мира.
малейшего желания отнять руку, он продолжал держать ее, ладонью
чувствуя, как еле уловимо, но бесперебойно пульсирует кровь в розовых
кончиках ее пальцев. Так они оба стояли, не говоря ни слова. Френсис был
смущен, королева легонько вздыхала, а в сердце Леонсии бушевала чисто
женская ревность. Вдруг Генри весело выпалил по-английски:
пуганно выдернувшая было руку из руки Френсиса, поспешно вложила ее об-
ратно.
Генри. - И я, никогда не знавшая мужчины, не постыжусь признаться, что
мне это понравилось. Это первый поцелуй в моей жизни. Френсис - ведь так
назвал тебя твой друг? - повинуйся ему. Мне это понравилось. Мне это
очень понравилось. Поцелуй мне руку еще раз.
сама королева, забыв обо всем на свете, словно завороженная, смотрела,
не отрываясь, ему в глаза. Наконец, призвав на помощь всю свою волю, она
овладела собой, быстро высвободила руку, жестом приказала Френсису отой-
ти и обратилась к жрецу Солнца.
ки, - мне уже известно, зачем ты привел сюда этих пленников. Но все же
мне хотелось бы, чтобы ты рассказал об этом сам.
требует обычай? Народ смущен, он не доверяет моему суждению и просит,
чтобы решила ты.
с тобой одинаковым.
с сомнением, Леонсию - хмуро; на Френсиса же смотрела целую минуту взо-
ром, полным безграничной нежности, - во всяком случае, так показалось
взбешенной Леонсии.
Впрочем, нет, - продолжала она, не дожидаясь ответа, - ведь мне дано
знать, что вы все не имеете жен. - И она быстро повернулась к Леонсии: -
Шилова Юлия
Ильин Андрей
Афанасьев Роман
Корнев Павел
Шилова Юлия
Курылев Олег