жужжание, стрекот прогретой солнцем травы радовал ее слух... И эта божья
коровка:
потерял счет секундам, и только пульсация крови напоминала о том, что время
движется, и потому надо вставать, прощаться с островом и плыть назад.
праздникам. Стариц в скиту двадцать, все строгие. За провизией сами ездят в
монастырь, вернее, не ездят, а в лодке плавают. Монастырь отсюда верстах в
двадцати.
веселье идет...
как бабушка...
Алексей ничего не мог добиться от Игната и поскакал в веселую деревню.
деревне, необходимо вернуться несколько назад. У местного архиерея Саввы и
барина, которому принадлежало Хлюстово, без малого двадцать лет продолжалась
великая тяжба из-за земли -- покосных заливных лугов. Хозяин Хлюстово был
человеком мягким, набожным и, желая избежать лишнего шума, все годы платил
сквалыжному архиерею отступные деньги, поэтому Савва окончательно утвердился
во мнении, что луга принадлежат монастырю. Барин умер. Молодой наследник
обретался за границей и никаких денег платить архиерею не собирался.
Крестьяне, как и сто лет назад, продолжали косить на лугах, не ведая, что с
точки зрения архиерея посягают на чужую собственность. Поэтому, когда вдруг
явились шустрые монахи, чтобы волочить еще не пересохшее сено на
монастырский двор, они защитили свое добро, и монахи ушли ни с чем. При
вторичной попытке служителей божьих вывезти с полей уже сметанные стога,
крестьяне встретили их дубьем, а вечером подвыпивший дьячок написал под
диктовку старосты жалобное письмо воеводе. Воевода бумагу прочитал, но, зная
характер архиерея и богатство молодого наследника, сам разбираться в этом
кляузном деле не стал, а пустил письмо по инстанции. Тяжба вошла в новую
стадию.
крайнюю меру -- запретил приходскому священнику справлять в Хлюстово требы.
Ладно, если бы отец Феодосии отказался только обедню служить, время жаркое
-- то жатва, то молотьба. Не только службу стоять -- перекреститься времени
нет.
без молитв, младенцы не крещены и не регистрированы. Дело к осени -- времени
свадеб, а кому венчать? Парашка Волкова, все родителям за крестьянской
работой недосуг было отвести ее под венец, с ужасом обнаружила округлившийся
живот и бросилась в ноги к матери. А та и впрямь затянула со свадьбой,
знает, что виновата перед дочерью, а что делать? А ну как поп еще месяц не
будет справлять требы? Срам на всю деревнюВоина пошла серьезная. Отец
Феодосии через день ездил к архиерею, дабы укрепиться духом, поповские дочки
боялись выйти на улицу и сидели целый день в дому, как в крепости, а дьячок
тайно таскал святую воду и прыскал особо сильно орущих младенцев. Но кропи
не кропи, прыскай не прыскай, а известно доподлинно -- пока младенца с
молитвой в святой купели не искупаешь, он кричать не перестанет. А у купели
стоит попадья и кричит, что скорее умрет, чем допустит своевластие.
и договорился о постое, умерла престарелая бабушка Наталья. Умерла тихо, как
вздох. Старушку обмыли, вложили в руки свечку, приготовили сухой клепаный
гроб и... Священник отказался проводить на тот свет свою прихожанку. Мало
того, что умерла старушка без покаяния, так и похоронить по христианскому
обычаю нельзя. Анашкиным некогда было плакать да причитать. По очереди
обивали они порог упрямого священнослужителя, но тот был неумолим.
льном дел невпроворот, а Анашкины сидят в горнице вокруг стола, смотрят в
лик бабушки да меняют свечки. Что делать? Не самим же читать псалтырь?
нужде. Петух прокричал, попадья накинула душегрейку, ощупью нашла дверь, а
она не открывается, словно подперли ею чем-то снаружи. Попадья, кряхтя и
ругаясь, вылезла через окно и обнаружила на пороге лежащую в открытом гробу
бабушку Наталью. Бедная женщина только руками всплеснула, разбудила мужа,
сына, двух дочек, и они все вместе, тяжело дыша и отдыхая каждую минуту,
оттащили в предрассветной мгле бабушку назад на анашкинский двор.
зажженной свечкой в руках, но к ночи повторили маневр. Хорошо Анашкиным, у
них пять мужиков да парней около десятка, им гроб протащить, что пушинку. А
каково поповскому семейству? Отец Феодосии только голосом могуч, сынку
шестнадцатый годок, а попадья с дочками -- жирны да сдобны. Им не только
гроб -- корзина с ягодами тяжела!
ладно ступая в ногу, несли бабушку Наталью к дому священника.
Феодосия, кряхтя и потея, везла гроб на маленькой тележке.
обнаружила на своем пороге не только гроб с ненавистной бабушкой, но и троих
младенцев. Двое лежали рядом с гробом, а третьего мать положила в тенечек
под липу, чтобы раннее солнце не припекло любимое чадо.
Натальей просто, лежит себе тихо, ждет, когда понесут. Да и дорога
известная. А трое чад синие от натуги -- молока просят. И попробуй
догадайся, кто чей -- все на одно лицо!
обнаружила подле гроба восемь орущих младенцев! Поповские дочки опять
обивали ноги, разносили младенцев по "домам, но при всем их старании мать
последнего, особенно звонкого, так и не сыскалась. Восьмой младенец оказался
лишним, и попадья, злорадствуя, оставила его на анашкинском дворе рядом с
гробом бабушки Натальи.
девочка. Младенец сразу затих на ее руках, и о нем забыли. Не до младенца
было Анашкиным.
ужинать. Гроб уже не ставили на стол. Если покойников не хоронить, то негде
будет трапезничать. В дневные часы бабушка смиренно проводила время в
чулане. За столом спокойно и деловито обсуждали, кому сегодня нести бабушку
к упрямому отцу Феодосию.
полотенца.
-- привычно заголосила старшая Натальина дочь Вера, проводила гроб до
порога, поклонилась в ноги и вернулась к столу.
Вот считай. Сегодня уже неделя.
-- --А ведь должен быть дух, прав ты, барин. Мы тут совсем голову потеряли.
А может, и есть дух, да мы не чуем. Завтра, как принесут маманю назад,
понюхаю. Ой, дела наши тяжелые... Садись, барин, вечерять.
на образ Николая Угодника. -- Маманю из-за сена похоронить не можем, а ты
монашку лицезреть захотел.
в скиту живет.
я до тебя. Куда младенца дела?
мать сыщем.
так уверенно, но девочка ушла за занавеску.
младенцы... нетленные покойники... Что за чушь? Как сказала эта девочка? Она
еще не пострижена... " Значит, все-таки готовят ее на постриг. Она же не
хочет, не хочет... Я по бревнам растаскаю ваш забоp, а до Софьи доберусь!
"-думал он, тряся босой ногой и кусая губы. Потом встал, запалил лучину и
принялся сочинять послание Софье.
августе крестьянские семьи просыпаются затемно. Когда Алексей открыл глаза,
вся огромная изба была полна говором, скрипом половиц, где-то тонко пищал
лишний младенец. "Катеньку надо повидать", -- думал Алексей, спешно