направлявшиеся на Аврора-стрит, где жил хозяин бакалейной лавки. Бретт
чуть не столкнулся с Селестой, и сердце мэра сильно екнуло, потому что он
боялся ее до смерти.
мэра. - Бретт, от души надеюсь, что вы можете объяснить мне, что там за
штука, почему все небо освещено и по какой такой причине у меня нет света
и телефон не работает!
пота. - Ну... понимаете... полковник говорит, это космический корабль, и
он выделяет силовое поле, которое отключило электричество, и... - Никакой
возможности объяснить происходящее не было, Селеста же наблюдала за мэром,
как ястреб, парящий над мышью.
Вэнса, - посоветовал Дженнингс. - Он все вам расскажет.
пастора, а Селеста расправила плечи, вздернула подбородок и, ураганом
ворвавшись в контору, чуть не сорвала дверь с петель.
нутро казенного автомата с кока-колой, вызволял банку.
за ней захлопнулась.
система свою долю потрясений получила сполна. Он продолжал заниматься
банкой, которая восхитительно холодила пальцы. Еще разок повернуть, как
следует, и он ее вытащит.
делал, и обычно жестянки легко выскакивали наружу. Он покачал ее, но
банка, похоже, висела, за что-то зацепившись.
отодвинула в сторону, засунула руку в автомат и ухватила банку. Резко
выкрутив запястье влево, она вытащила жестянку. - Вот! Забирайте свою
хреновину!
была тощей, как рельса, и он подумал: потому-то ей и удалось.
жарко, что она решила не привередничать. Она вскрыла банку и отпила
несколько глотков прохладной жидкости.
показав на фонтанчик, он уловил странный аромат, сродни корице или
какой-то другой пряности. Секундой позже шериф понял, что пахнет, должно
быть, от Селесты Престон - возможно, шампунем или мылом. Приятный запах
тут же уплыл, Вэнс опять почуял собственный пот и пожалел, что не
спрыснулся дезодорантом посильнее - его "Брут" очень быстро выветривался.
- Его нос снова уловил дуновение корицы.
идиоты режутся, истекают кровью, как заколотые свиньи, и делают вид, будто
даже не заметили этого! Уинт был таким же - один раз разорвал руку о
колючую проволоку и вел себя так, словно всадил в палец занозу. Пытался
казаться крутым. Вероятно, если снять с Вэнса полсотни фунтов жира, он ни
на йоту не будет отличаться от Уинта.
то ли висящий в воздухе дым. Селеста сроду не чувствовала ни капли
влечения к Эду Вэнсу и однозначно не собиралась начинать. Она швырнула
жестянку в корзину для мусора и резко сказала:
Он подошел к столу и достал ключи от патрульной машины.
дежурные сделали ноги. Хотите услышать, в чем дело, придется поехать со
мной. - Он уже шел к двери.
машине, где за рулем трясутся жиры Вэнса, но поняла, что придется терпеть.
посмотрел на пирамиду. Желто-синюю клетчатую спортивную куртку он так и не
снял. Рыжий клок волос взмок от пота и прилип к сверкающей лысине. -
Слышишь, Джинджер: свались эта штука двумя сотнями ярдов севернее, мы
сейчас уже лежали бы в могиле. Как, черт возьми, я объясню это мистеру
Брассуэллу?
сосновыми панелями гостиной. На Джинджер был простой синий халат, на ногах
- тапочки, в седеющих волосах - розовые трубочки бигуди. Она хмурилась.
Нет, он на такое не купится! И потом, будь это метеорит или что-то,
упавшее не по собственной воле, вышло бы, что это стихийное бедствие. А
раз оно соображает, какое ж это стихийное бедствие? Где тут промысел
Божий?
касалось претензий на возмещение убытков, оказывался весьма прижимистым.
Джинджер, прекращая покачиваться в кресле.
общем, такое, что по силам вызвать только Богу. - Звучало это все равно
неубедительно, а заводить Джинджер Кричу вовсе не хотелось: жена
исступленно верила в Эрнста Энгсли, Кеннета Коуплэнда и Джимми Суэггарта.
- Не думаю, чтобы Господь имел к этому отношение.
фонаря, подвешенные к люстре, имитирующей тележное колесо. Пара свечей
горела на телевизоре. Книжные полки были забиты "Читательским дайджестом",
пачками "Географического журнала", страховым законодательством и книжками
о том, как заинтересовать клиента, да еще собранием религиозной
литературы, которое принадлежало Джинджер.
раздраженно сказал Хитрюга. - А девяносто процентов окон наверняка побито,
провалиться мне на этом месте. И все улицы в трещинах. Раньше я никогда не
верил в летающие тарелки, но, клянусь Богом, если это не звездолет, тогда
я уж и не знаю, что это!
раскачиваться сильнее. - Никаких звездолетов.
Он потер лоб прохладным стаканом чая со льдом, который держал в руке.
Разумеется, с отключением энергии холодильник перестал работать, но в
морозильнике пока что сохранилось несколько ванночек с кубиками льда.
Правда, в такой жарище надолго их хватить не могло. - Этот полковник Роудс
устроил собрание с шерифом и мэром Бреттом. Меня, правда, не позвали.
Наверное, я недостаточно важная персона, а? Я могу каждому жителю города
продать страховой полис и ждать до посинения, но персона я недостаточно
важная. А все ты! Премного благодарны!
нахмурился, поскольку не понимал, о чем она говорит. И не считал, что она
сама это понимает.
качаться. Хитрюга услышал, как за рекой, в католическом храме Жертвы
Христовой, созывая прихожан, ритмично загудел колокол. - Кажись, отец
Ла-Прадо открывает лавочку. Догадываюсь, что и преподобный Дженнингс не
отстанет. Только одними церковными колоколами публику разве удержишь...
чер...
продолжала поскрипывать.
огромными, рот открылся, превратившись в растянутое О. Тележное колесо у
них над головами затряслось, масляные лампы закачались. Хитрюга сказал:
ламп блеснули выскочившие из досок гвозди. Джинджер, спотыкаясь,
попятилась и упала, пронзительно завизжав, потому что Хитрюга рухнул на
колени.