- А разве это не так?"
домом у цементного бордюра стоял на спущенных шинах старый "форд". Из окон
свисали веревки с бельем, раскачивающимся под порывами несущего пыль
ветерка. Когда Сильвера вышел из машины Рико Эстебано, он увидел, что с
одной из веревок сорвалась рубашка и, взмахивая рукавами, начала падать на
землю.
передние лапы. Рико остановился на тротуаре и поднял голову, глядя на
здание. Несколько окон были открыты, но в них никого не было видно.
Глаза ее загорелись, как кусочки топаза.
подошедшим людям, обнажила клыки и приглушенно заворчала. Сильвера замер.
Сильвера не двинулся с места, и тогда он сам попытался пнуть собаку в бок,
но собака ловко уклонилась, зарычав при этом громче. Она явно не собиралась
пускать людей в дом.
священник снова сделал шаг вперед, собака присела, готовясь к прыжку. - Чья
бы она ни была, пускать в подъезд она нас не хочет. Правильно? Лучше
поискать другую дверь, чем рисковать укусом в ногу.
неподвижности. Сильвера был уже в переулке, и Рико поспешил за ним вслед,
махнув рукой на упрямое животное.
собирался полностью обойти дом, но Рико изо всех сил пнул дверь, и гнилое
дерево поддалось. Дверь просела. Сильвера с упреком взглянул на Рико. Тот в
ответ пожал плечами.
низким потолком и затхлым воздухом.
входа, Сильвера видел очертания предметов, стоявших в подвале: старый
прорванный диван, лежавший на боку, пара скелетов-кресел, без подушек и
обивки, корпус телевизора, горы заплесневелой макулатуры и еще что-то,
напоминающее свернутые в рулон шторы или ковры. По полу были разбросаны
сигаретные окурки и пустые пивные жестянки. Рико и Сильвера начали
взбираться по шатким скрипящим ступеням, ведущим к другой двери. Открыв ее
они оказались в подъезде здания. Они видели собаку, которая продолжала
сторожить дверь снаружи, но теперь их разделяла закрытая входная дверь с
пыльными стеклами. Кажется, собака опять спала.
ногами жалобно стонали. Они миновали площадку второго этажа, и только здесь
Рико сообразил, отчего по коже у него вдруг забегали ледяные мурашки - дом
был погружен в полнейшее безмолвие. Безмолвие могилы.
Голос его эхом отозвался в коридоре. - А сколько здесь живет людей?
здесь было столько шума, что мозги путались. Дети плачут, приемники орут,
народ вопит, дерутся, ругаются! - Рико посмотрел на лестничный проем,
ведущий наверх. - Куда же они все подевались?
краской из баллончика было выведено: "Диего". Незапертая дверь со скрипом
отворилась на несколько дюймов, и Сильвера заглянул в комнату.
почувствовал, как громко застучало сердце.
разбросаны повсюду - по полу, горками лежали на подоконниках, полностью
закрывали своими листами стекла окна. Солнечный свет из-за этого
превращался в сумрачное полусвечение. Кровать была незастелена и дверь в
ванную открыта. Сильвера заглянул туда. В глаза ему сразу бросился
стержень, на котором висела раньше занавеска ванны. Трубка была погнута,
занавеска исчезла, несколько крючков валялись на полу. Сильвера обернулся -
рядом с ним стоял Рико.
его ужина. - Он посмотрел на закрытые газетными листами стекла окон. -
Здесь и без того довольно сумрачно. Зачем понадобилось закрывать окна
газетами?
были незаперты, квартиры пустовали, хотя и выдавали признаки недавнего
присутствия людей: на полу валялись окурки, на столах и в раковинах стояли
тарелки и прочая посуда, в шкафах висела одежда. Несколько дверей оказались
сломанными - дерево расщепилось вокруг замков. В эти квартиры явно
вламывались силой. На некоторых дверях имелись глубокие царапины, словно
какое-то животное своими когтями скребло дерево.
прокатился по всему зданию, так и не вызвав ответа. Рико посмотрел на
священника, лицо его было бледным от страха.
ступенькам. На четвертом этаже было так же тихо, как и на всех остальных.
Рико видел открытые двери квартир и в сумрачном свете все-таки мог ясно
различить глубокие царапины на дереве дверей. Такие же, какие видели они
этажом ниже.
раскрытыми глазами, уставившись на стену. Поверх старых надписей имелась
свежая - ЗДЕСЬ БЫЛ ХОТШОТ. ГАДЮКИ - КОРОЛИ! ЗЕК САКС ХА-ХА. ВСЕ ДЛЯ МАСТЕРА.
ГОРИ, ДЕТКА, ГОРИ!
-то пустым, словно говорил он со дна колодца. - Ведь это написано кровью!
тугую пружину. Ноги его дрожали, ощущая присутствие чего-то, что ему и
раньше приходилось ощущать тысячи раз. В тюремной камере, где два наркомана
-героинщика резали друг друга на куски бритвенными лезвиями; в удушливо
горячей комнате, где пьяный отец только что избил до смерти трехлетнего
сына; в дымящихся руинах дома, загоревшегося от спички маньяка, среди
обугленных трупов его бывших обитателей. Он ощущал присутствие этого нечто
в жадных глазах Цицеро, толкача героина. Это было присутствие ЗЛА, и
чувство это было сейчас так сильно, как никогда раньше. Теперь, когда отец
Сильвера взбирался по ступенькам странно пустого дома, ощущение это
напоминало регистрацию чего-то физически ощутимого, словно ЗЛО превратилось
в невидимую субстанцию, обволакивающую стены, издававшую запах высохшей
запекшейся крови. Сердце священника тяжело стучало, и прежде, чем он достиг
пятого этажа, он почувствовал подергивания - фибрилляции, как называли их
врачи - начавшиеся в мышцах его рук.
открытых дверей. В комнате было перевернуто все вверх дном. На полу
валялись осколки разбитого зеркала, словно пыльные алмазы. Сильвера
двинулся вдоль коридора, к квартире Сантос, и уже собирался толкнуть дверь.
Царапины, подумал он, опять эти глубокие царапины на панели двери, когда за
закрытой дверью по другую сторону коридора что-то упало с оглушительным
грохотом.
осматриваясь по сторонам.
на секунду, вслушиваясь. Из квартиры доносились приглушенные звуки, вроде
"тумп-тумп", непохожие ни на какие звуки, знакомые Сильвере. Потом
наступила тишина.
дверь.
прямо в лицо с потолка. Он вскрикнул, почувствовав, как оцарапал щеку
коготь, вскинул руку, защищая лицо. На мгновение непонятное существо
запуталось в его волосах, как серый осенний лист, несомый ураганом.
Сильвера развернулся, существо отлетело в сторону и с мягким стуком ударило
в стену коридора. Потом оно пронеслось над головой Рико и исчезло среди
теней в дальнем конце коридора.
нервная реакция на шок. "Голубь, - подумал он. - Я испугался обыкновенного
голубя". Он снова заглянул в комнату и тут же увидел разбитое окно; именно
таким путем птица, должно быть, попала в квартиру. На полу лежала разбитая
бутылка - ее, очевидно, сбросил голубь. Он вошел в квартиру - руки его
теперь ужасно дрожали, и он не знал, как скрыть это от Рико - и сразу же