заниматься государственной деятельностью. До сих пор, говорит он, "ни в
одном колледже не дается общего образования, необходимого для
государственной деятельности, нет колледжа, где бы люди, самой природой
предназначенные к такой деятельности, могли бы изучить прежде всего (помимо
остальных наук) историю, новые языки, политические книги и трактаты для
того, чтобы приступить к государственной службе более подготовленными и
образованными". Для управления обществом и людьми тоже надобна наука -
наука о человеческой природе. Человек должен быть познан, тайны его природы
- раскрыты, и только тот, кто глубоко проникает в эти тайны, сможет
по-настоящему властвовать над людьми. В этом смысле Бэкон толкует
знаменитый античный миф о Сфинксе. "Миф очень тонкий и умный; мне кажется,
что он рассказывает о науке, в особенности о ее связи с практикой". Сфинкс
предлагает людям различные загадки, которые она узнала у Муз. Сами Музы, по
толкованию Бэкона, символизируют науку, но науку отвлеченную,
теоретическую, не имеющую иной цели, кроме самой себя. Сфинкс - это
практически ориентированная наука, разрешение ее загадок поэтому необходимо
для принятия тех или иных жизненных решений, а потому и сами загадки
превращаются в тягостные и страшные, они терзают и мучают человеческий ум.
"...В загадках Сфинкс (по-гречески слово "Сфинкс" женского рода. - П.Г.), -
продолжает свою аллегорию Бэкон, - всегда предполагаются два условия: тех,
кто не разрешит их, ожидают терзания духа, тех, кто разрешит, - власть.
Ведь тот, кто знает свое дело, тот достигает своей цели, и всякий мастер -
повелитель своего творения. Вообще же загадки Сфинкс делятся на два рода:
загадки о природе вещей и загадки о природе человека, и соответственно в
награду за их решение предлагается два рода власти: власть над природой и
власть над людьми" (курсив мой. - П.Г.).
практически, Бэкону совершенно очевидно, дало то обстоятельство, что Эдип,
разгадав тайны Сфинкса, получил власть над Фивами. А власть над людьми -
подчеркивает Бэкон - может получить лишь тот, "кто поймет до конца природу
человека". Потому Бэкон и рекомендует тем, кто готовится занять
государственные должности, получить серьезную научную подготовку. Прежде
всего им необходимо изучать науки о человеке и обществе - историю
гражданскую и церковную, историю общественных учреждений, политические
трактаты и т.д. Как видим, Бэкон подходит к истории, как и ко всем наукам в
целом, прежде всего практически: он видит в истории средство к познанию
человеческой природы.
дисциплин охватывает, таким образом, как содержательную сторону дела - что
нужно изучать, каким образом и с помощью каких методов, - так и
практически-организационную: обеспечение научных исследований материальными
средствами, предоставление ученым определенных прав и привилегий,
учреждение библиотек и экспериментальных лабораторий и т.д. Поскольку в
науке Бэкон видит главный источник общественного прогресса и материального
благосостояния общества, он убежден, что эта сфера деятельности должна быть
максимально поощрена государством.
характерном для начала XVII в. жанре утопии: путешественник, побывав в
никому не известной новой стране, рассказывает о жизни и нравах ее
счастливых обитателей. "Новая Атлантида", так же как и произведения Бэкона
вообще, может служить прекрасным образцом для изучения идеалов и вкусов
английских пуритан XVII в. Для нас она интересна в первую очередь как
идеальный проект Академии наук, который и не замедлил осуществиться сначала
на родине Бэкона - в Англии, а затем во Франции. Не прошло и полувека со
времени опубликования "Новой Атлантиды" (хотя Бэкон не окончил свою
повесть, тем не менее она была переведена на латинский язык - "для пользы
других народов" - и опубликована сначала на английском - в 1627 г., а затем
на латинском - в 1638 г.), как в 1660 (1662) г. было создано Королевское
общество в Англии, а в 1666 г. - "Общество ученых" в Париже. Поскольку
Бэкона вполне правомерно считать вдохновителем такого рода учреждений, то
имеет смысл остановиться вкратце на его идеальном проекте научного
общества, как он изложен в "Атлантиде".
Атлантиде" - "познание причин и скрытых сил всех вещей и расширение власти
человека над природою, покуда все не станет для него возможным" (курсив
мой. - П.Г.). Это - не просто красивый оборот речи: действительно, Бэкон в
данном пункте рассуждает как истинный наследник Возрождения с его идеей
всемогущества человека, который - потенциально - содержит в себе
божественные силы и только не может пока их реализовать. Этот мотив - для
человека все достижимо - характерен для алхимии и магии, которые - по
очищении их от предрассудков и ложных привнесений, по мнению Бэкона, могут
и должны стать ведущими среди естественных наук.
Тут мы подходим к самому главному пункту бэконовского плана: Общество
ученых представляет собой научно-промышленную организацию - первую
научно-промышленную организацию в истории человечества. "Для этого, -
рассказывает путешественнику-англичанину глава Соломонова Дома, -
располагаем мы следующими сооружениями: есть у нас обширные и глубокие
рудники... некоторые из них достигают в глубину трех миль. ...Эти рудники
называются у нас нижнею сферой и применяются для всякого рода сгущения,
замораживания и сохранения тел. Мы пользуемся ими также... для получения
новых, искусственных металлов из составов, который закладываем туда на
многие годы. ...Есть у нас высокие башни; самые высокие из них достигают
полумили... Эти башни служат нам для прокаливания на солнце, для охлаждения
или для сохранения тел, равно как и наблюдений над явлениями природы...
Есть также... всякого рода двигатели для увеличения силы ветра, также
обращаемой нами в различного рода движение... Есть у нас обширные
помещения, где мы искусственно вызываем и показываем различные явления
природы, гром, молнию, а также зарождение из воздуха живых существ:
лягушек, мух и некоторых других".
сооружений, - на земле, под землей и на высоких горах, включая шахты,
ветряные и водяные двигатели, прообразы будущих электростанций, водоемы для
опытов с водой и ее обитателями, а также целый ряд садов, огородов, парков
и заповедников для проведения экспериментов над живой природой и выведения
новых пород растений и животных, которые полезны как для употребления в
пищу, так и для "вскрытий и опытов". Человек должен подчинить себе и
преобразовать не только неорганическую, но и живую природу. "Там заставляем
мы деревья цвести раньше или позднее положенного времени, вырастать и
плодоносить скорее, нежели это наблюдается в природных условиях. С помощью
науки мы достигаем того, что они становятся много пышней, чем были от
природы, а плоды их - крупнее и слаще, иного вкуса, аромата, цвета и
формы... Нам известны способы выращивать различные растения без семян,
одним только смешением почв, а также способы выводить новые виды растений,
отличные от существующих, и превращать одно дерево или растение в другое".
растений, выведение новых сортов и пород, однако с такой силой и
определенностью ориентация на перестройку и переделку природного мира нашла
свое выражение только в науке нового времени. При этом Бэкон, провозвестник
и идеолог этой новой, активно преобразующей природу науки высказывает целый
ряд фантастических идей, сложившихся еще в натурфилософии Возрождения и
особенно характерных для алхимически-магической традиции: он убежден, что
можно выращивать растения и без семян, стимулировать зарождение из воздуха
некоторых животных - лягушек, мух и других, а также выводить из гнили
"различные породы змей, мух и рыб", преобразуя их затем в более высокие
виды живых существ - в зверей и птиц. "И это, - заключает рассказчик, -
получается у нас не случайно, ибо мы знаем заранее, из каких веществ и
соединений какое создание зародится".
выведения одних видов живых существ из других, резко отличается от идущей
еще от Аристотеля идеи постоянства и неизменности видов, получившей
признание также и в биологии нового времени - у Линнея, крупнейшего
систематика растений в XVIII в., а также у большинства ботаников и зоологов
этого периода. Однако именно эта идея превращения видов впоследствии
получила научное обоснование и более адекватную форму и составила один из
центральных принципов эволюционной биологии XIX в.
существ, то оно характерно было в этот период не только для одного Бэкона.
Начиная с XV и вплоть до XVIII в. очень многие натуралисты, медики и
философы разделяли с Бэконом веру в то, что самопроизвольное зарождение
возможно. Ван Гольмонт, Перро, Мариотт, Бюффон, одно время даже Линней, а
также Ламеттри, Дидро, Гольбах утверждали возможность самозарождения
организмов из неорганических веществ.
и исследованиями. В их ведение входит также и производство в более
"бытовом" смысле: они руководят различными новыми отраслями промышленности,
такими как создание бумаги, льняных, шелковых и других тканей,
изготовлением красок, а также особого рода напитков, настоек, лечебных
трав, особой обработкой продуктов, т.е. всем тем, что сегодня мы называем
пищевой и легкой промышленностью. Тут наука, ремесло и земледелие теснейшим
образом проникают друг в друга, так что можно без преувеличения сказать,
что Бэкон создал первый в истории проект научно-промышленного комплекса.
экспериментов со светом - как раз этой теме уделялось едва ли не наибольшее
внимание в Королевском обществе.