read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



вменяю лицам, а говорю лишь о состояниях. Начнем с того, что многое
говорилось на каком-то странном, искусственном, заморализованном языке,
пронизанном агрессивной всеобщей обидой на действительность как таковую, то
есть в той мере, в какой она осмеливается проявлять себя как
действительность, независимо от злых или добрых намерений лиц и их
идеологической, "нравоучительной" принадлежности. Это - нечто насквозь
пронизанное какими-то раковыми опухолями, разрушающими и русский, и
грузинский, и все национальные языки. Какой-то "воляпюк", нечто вроде
"болезненного эсперанто", обладающего свойствами блокировать, уничтожать
саму возможность оформления и кристаллизации живой мысли, естественных
нравственных чувств.
В пространстве этого языка почти нет шансов узнать, что человек на самом
деле чувствует или каково его действительное положение. Если воспользоваться
выражением Оруэлла, то это действительно "ньюспик", то есть новоречь,
представляющая собой двоемыслие. С одной стороны, двоемыслие является
признаком распада культуры, опустошения ее живого ядра, а с другой - не
позволяет кристаллизоваться духовным состояниям человека. А духовное
состояние - это всегда то, что является продуктом какой-то работы и
самосознания. Нравственное состояние чувства отличается от простого чувства
тем, что это то же самое чувство, но "узнавшее" себя. Тогда оно - в
нравственном состоянии. А как может чувство найти себя в духовном состоянии,
если оно с самого начала - а это свойственно "новоречи" - перехвачено
нравоучительным названием. Ну, скажем, человек, который воевал в
Афганистане, с самого начала назван воином-интернационалистом. Я утверждаю,
что само это словообразование и обязанность называть происходящее таким
ритуально обязательным (как, скажем, и "ограниченный контингент советских
войск в Афганистане") словосочетанием являются удушением возможности явлению
быть тем, что оно есть на самом деле, узнать себя. Ну как, скажите, могут
материнская любовь и горе за сына, посланного на войну, выразиться или
кристаллизоваться в этих словах, которыми сын ее с самого начала назван? Не
кристаллизовавшись в восприятии действительности, реальности войны,
первоначально искреннее человеческое чувство и страдание, естественно,
получают заряд отрицательной, порочной энергии, источаемой из
псевдоназвания, из парафразы.
Кроме того что этот язык уничтожает сами основы перевода естественного
материала чувства в его культурное состояние, он еще и пронизывает все
человеческие чувства, мысли, состояния, - пронизывает, повторяю, каким-то
слащавым и затемняющим морализаторством... - Это ваше основное впечатление
от съезда? - Мое впечатление от съезда - то же, которое давно уже сложилось
от наблюдения русской жизни, от самих ее основ. Причем под "русской жизнью"
я не имею в виду этническое явление, а строго определенный
социально-политический, бытовой и социально-культурный комплекс, называемый
"Россия" и объединяющий самые различные этносы. Теперь - в советском его
варианте. Хотя можно сказать, что родиной "советского феномена" является
Россия, сам он не является чисто русским. Ведь говорим же мы - "Советская
Армения", "Советская Азия", "Советская Грузия" и т.д.
Так вот, говоря о впечатлении: парадоксально, но именно там, где меньше
всего морали в смысле культурного состояния, а не нравственной потуги, там
чаще всего ищут моральные мотивы и только о них и говорят, поучают друг
друга, все взывают к доверию, добру, духовности, любви и т.д. "Как же вы мне
не доверяете?", "Как вы можете меня не любить?", "Ведь я - солдат, детище
народа", "родная армия", "родная прокуратура" и пр. И никто не осмеливается
называть вещи своими именами, ибо его тут же душат требованиями доверия,
любви, единения в каком-то аморфном чувстве, любую попытку противостоять
этому воспринимают как оскорбление святынь и моральных чувств советского
человека. То есть я хочу сказать: никакая мысль не прививается. И это
традиционное, хроническое российское состояние, которое проявилось и на
съезде.
Причудливая смесь своекорыстного знания: использование слов для прикрытия
реальности, незнание и - главное - нежелание ее знать. Потому что ее знание,
конечно же, поставило бы под вопрос эту морализаторскую кашу, когда все
смазывается, например, такими словами: "Как можно подумать обо мне плохо,
ведь я - советский солдат, сын Родины; как можно подумать, что я - убийца?"
Это - совершенно первобытное, дохристианское состояние какого-то магического
мышления, где слова и есть якобы реальность. Так что дело не в цензурном
запрете слова, а в том, что есть какое-то внутреннее табу, магическое табу
на слова. Ведь в магии они отождествлены с вещами. Это - абсурд, но абсурд,
который душит любое человеческое чувство, в том числе, например,
национальное. Если оно попало в эту "машину", а машина, как известно, не
может дать о себе отчет, объяснить себя, то оно внутри нее превращается в
темные и разделяющие нации страсти. - Имеется в виду и язык? - Да, я
утверждаю, что эта машина создана несколькими десятилетиями разрушения языка
и появления вместо него советского новоречья, и беда в том, что у людей,
оказывающихся лицом к лицу с реальностью, это вызывает онемение чувств и
восприятий. Формируются люди, которые могут смотреть на предмет и не видеть
его, смотреть на человеческое страдание и не чувствовать его.
В английском языке есть слово "зомби", которое, кстати, очень подходит
для определения этого антропологически нового типа. По внутренней форме
этого слова кто-то придумал в английском и слово "намби", но уже с более
точным оттенком для интересующего нас вопроса. "Намб" по-английски значит -
"глухой", "тупой", "бесчувственный", "онемевший". "Намби", следовательно, -
это онемевшие люди, но не в смысле языка, а в смысле онемения или немоты
чувств и восприятий. Но ведь порой уже не "намби", а, к примеру, некоторые
русские писатели, очень близкие к народу, попадают под общее влияние, и их
мысли и чувства не переходят в стадию ясной мысли, понимания, зрелого,
владеющего собой чувства или страсти. В этом случае живой зародыш восприятия
именно своей живостью питает те же самые словосочетания и ту же страшную
машину, которую задействовали "зомби".
"Сознательность", "духовность" - это все из словаря "зомби" или некоей
монгольской орды, которая оккупировала и выжгла пространство страны словами
"план", "моральнополитическое единство народа" и тому подобными прелестями,
инсценирующими какое-то ритуальное действо вместо реального действия и
жизни. Проблема восстановления культуры есть прежде всего проблема
восстановления языкового пространства и его возможностей, а то, о чем я
говорил, - болото; это и есть та самая удушающая машина, внутри которой люди
вообще отказались от чувства реальности. Народные радетели призывают
вернуться к действительности народной жизни, защищают ее от пропаганды
насилия, пороков, развязанности нравов и т.д., как будто она уже есть в
готовом виде и ее нужно лишь очистить от искажений, причем последние обычно
связываются с влиянием западной культуры, пронизанной якобы индивидуализмом.
В ответ на это я бы повторил то, что сказал герой известного романа, который
видел эти процессы в самом зарождении, - доктор Живаго. Когда последнего его
друзья упрекали за то, что он оторван от действительности, он в ответ
воскликнул: "Все это так. Но есть ли в России действительность?" Так вот, я
утверждаю: судя по тому, что я вижу сквозь эту морализаторскую кашу, душащую
любую мысль, этой действительности нет, реальность просто отменили, испарили
ее.
Но ведь существуют объективные законы, по которым все равно все будет
происходить независимо от твоего морализаторства и запрета на нарушение его
благолепия, от одергивающих заклинаний. То, что должно произойти, неизбежно
произойдет по реальному различию интересов, функций и положению вещей. А так
называемые призывы к духовности - они и есть чаще всего выражение состояния
людей, которые не знают (и не хотят знать), что существуют объективные
отношения. Тем, кто оглушал людей на съезде "державой", я сказал бы, что так
же, как не существует действительности, нет и никакой "державы", а есть
только державно-ностальгические чувства. А она сама - призрак. Тень. Я не
отрицаю, разумеется, сил тени, но это - сила тени.
Я уж не говорю о том, что нет и империи. Это - те же самые "ловушки", о
которых я говорил, те, которые уничтожают в своем пространстве любые
возможные семена и почву для кристаллизации социального развития, поиска
вариантов, альтернатив, новых форм бытия и т.д. Все дело в том, что это -
совершенно особая "империя", империя не русского народа, а посредством
русского народа. - Но ведь народ России живет не лучше, чем, к примеру,
мы... - Именно в этом дело. Народ в центре "империи" живет не лучше, чем
народ ее окраин. Он может быть даже более угнетен, но в представлении других
народов причины этого угнетения переносятся на него самого в силу
непроясненности и темноты его чувств, в силу свойственного ему отрицания
индивидуальных начал культуры и бытия, инстинктивного, косного отрицания
всего иностранного, западного и - самое главное - его податливости этой
машине, в силу отсутствия в нем иммунитета против действия тоталитарных
структур сознания.
Русские писатели, к примеру Распутин, Астафьев, пытаются остановить этот
поток, борясь со всеми иностранными или модернистскими "затеями" и вызывая
заклинаниями традиционную духовность народной жизни и уклада. Но ведь за
всеми этими словами - все то же фокусническое устранение реальности. И я
искренне не понимаю и хотел бы спросить у этих людей лично: исходная боль -
она у русского народа такая же, как и у других, а может быть, и сильнее, и
мне абсолютно понятна, созвучна, но неужели они не чувствуют в своих
призывах, в приказной сознательности и благолепии знакомую песнь
"монгольских" или "космических" пришельцев? Как может их мыслительный,
нравственный слух не улавливать этого? Ведь именно с таким языком и через
него проникали в нравственность, духовность народа все разрушительные
процессы, и нечего здесь обвинять, скажем, промышленность, ибо нет никакой
промышленности, как нет державы, нет действительности. России свойственно
иметь все недостатки современных явлений, не имея их преимуществ, т.е. самих
этих явлений. Она испытала на себе все порочные последствия и недостатки
индустриализации, не имея самой индустриализации (а не просто большие
заводы, дающие большой вал). В России не существует крупной промышленности в
европейском смысле этого слова. Есть все отрицательные следствия
урбанизации, но нет городов, нет феномена "урбис" и т.д.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 [ 45 ] 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.