будем говорить о молитвах или о Господе, хоть мне и хочется, чтобы во всех
наших деяниях присутствовал Господь. Наша задача - подружиться с ней. А
потом, если она вдруг слишком много вспомнит, у нее в голове будет
путаница. Мы долго не задержимся. Мы извинимся за вторжение и уедем. А
теперь примерька вот это, и мы посмотрим, идет ли тебе.
Подойдя к зеркалу, Опал надела его, поправила и повернулась к Бику.
вы много лет назад вели отсюда свои передачи. Скажу вам не без гордости,
теперь радиостанция принадлежит мне.
ответила:
вам в связи с тем, что здесь была журналистка из "Пипл", она расспрашивала
меня о вас.
краях. Затем она поинтересовалась, не сохранилось ли у меня вашей
фотографии того времени.
поняла, что на ее лице отразилось то же самое.
назад наша станция переехала в другое здание, и мы много чего
повыбрасывали. Наверное, туда случайно попали и ваши фотографии.
минуту. Подошел Бобби, и он хочет поприветствовать вас.
- Я никогда не забуду, что это благодаря тебе мы чего-то добились. Если бы
мы не оказались в Бетлехеме и не попали бы к тебе на радиостанцию, мы бы
вряд ли вели сейчас "Церковь в эфире". И все-таки, если ты наткнешься на
какую-нибудь старую фотографию, то я буду тебе очень благодарен, если ты
просто разорвешь ее. Тогда мы были слишком похожи на хиппи, а это никак не
вяжется с моими проповедями в "Церкви в эфире".
возил эту журналистку из "Пипл" на ферму, где ты жил те два года, что
работал у нас. Черт побери. Я совсем забыл, что она сгорела дотла. Дети
или какой-нибудь кретин, наверное, залезли туда и нечаянно подожгли.
местечко.
вряд ли она использует их в своей статье. Хорошо, хоть курятник
сохранился, а это будет служить доказательством того, что ты жил скромно и
начинал с малого.
еще нет, облегченно вздохнула. Грант с большим трудом сдерживала
раздражение, которое вызывала у нее уходящая на пенсию владелица бюро.
Вебстер не хотела передавать Карен бюро раньше середины августа. Она была
приглашена на первый рейс компании "Нью Уорлд Эрлайнз" в Австралию и не
собиралась упускать такой возможности. Карен сама надеялась отправиться
туда. Эдвина тоже пригласили, и они рассчитывали приятно провести время.
было мало, и Карен могла управиться сама. В конце концов Энни было уже
почти семьдесят, а дорога из Бронксвилла до центра Нью-Йорка весьма
утомительна. Но Энни оказалась неожиданно упрямой, она упорно приходила на
работу и, приглашая постоянных клиентов пообедать с ней, заверяла их, что
Карен позаботится о них ничуть не хуже, чем она сама.
будет получать процент с прибыли, и не было сомнений в том, что, несмотря
на наблюдавшийся в течение двух последних лет спад туризма, отношение
людей менялось и они начинали больше путешествовать.
Но жить вместе они смогут не раньше конца осени. До суда над Лори Кеньон
ей лучше оставаться в роли скорбящей вдовы. Если бы не назойливая Энни и
не этот чертов детектив, который зачастил к ней, Карен была бы безмятежно
счастлива. Она без ума от Эдвина. Наследство Элана было теперь переведено
на ее имя. Сто тысяч, а то и больше в год в течение двадцати лет, к тому
же основной капитал все возрастает. В определенной степени Карен не
жалела, что не может получить все сразу. Не обязательно же она всю жизнь
будет любить Эдвина, а случись что, у него были еще более высокие запросы,
чем у нее.
"Л.Коаун" в вестибюле гостиницы, чтобы не взглянуть на витрину. Часто,
когда она покупала то, что ей приглянулось, ее беспокоило, что в один
прекрасный день Элан выйдет из своего мечтательного состояния и
поинтересуется своим лицевым счетом. Он считал, что она вкладывает
основные средства, полученные по доверительной собственности, на
сберегательный счет под хорошие проценты. Теперь Карен была избавлена от
таких тревог, с выплаченной страховкой Элана и перешедшим к ней его
наследством ей жилось совсем неплохо. Когда ей удастся продать этот
проклятый дом в Клинтоне, она сделает себе подарок в виде изумрудного
колье. Проблема была в том, что люди с предубеждением относились к покупке
дома, в котором кого-то убили. Ей уже дважды приходилось сбавлять цену.
рождения. Впрочем, у нее в запасе было еще две недели.
из себя улыбку. "Сейчас я услышу о том, что она плохо спала ночью, но ей,
как обычно, удалось вздремнуть в поезде", - подумала она.
новом платье?
не назвать имя модельера. - Это от Скаази.
выбившихся из косы, уложенной пучком на макушке. - Да, сегодня утром я
чувствую свой возраст. Полночи не спала, а потом как всегда крепко уснула
в поезде. Я сидела рядом с Эдом Андерсоном, своим соседом. Он неизменно
называет меня "спящей красавицей" и говорит, что я однажды проснусь в
депо.
историю о "спящей красавице"? - думала она. - Еще три недели, - зареклась
она. - Как только мы заключим сделку, Энни Вебстер уйдет в историю".
улыбку.
вошла Конни Сантини, секретарша, а Карен Грант вышла из офиса. В рассказе
Энни Вебстер о вечере, проведенном ею с Карен Грант в ньюаркском
аэропорту, что-то настораживало его. Он беседовал с Вебстер неделю назад,
и сегодня он вновь хотел поговорить с ней. Моуди подошел к бюро. Открывая
дверь, он попытался изобразить на своем лице улыбку случайного посетителя.
зайти. Вы хорошо выглядите. Рад вас видеть. Я боялся, как бы вы не ушли на
пенсию.
со своей пенсией до середины августа. Честно говоря, наши дела сейчас идут
в гору, и я подумываю, не стоит ли мне повременить с продажей бюро. Но
когда по утрам мне приходится вставать, бежать на поезд, а мой муж
остается пить кофе и читать газеты, я говорю себе: "Все, с меня хватит".
Моуди, усаживаясь в кресло. - Помните, вы рассказывали мне, что в тот
вечер, когда умер профессор Грант, вы с Карен были в ньюаркском аэропорту?
Немногие сотрудники бюро путешествий лично поедут в аэропорт встречать
своих клиентов, пусть даже самых лучших.
сказала она. - Она обожает путешествовать и обычно берет с собой много
друзей и родственников. В прошлом году мы бронировали ей и восьми ее
спутникам кругосветное путешествие с обслуживанием по первому классу. В
тот вечер, когда мы встречали ее, она прервала свою поездку и возвращалась
одна, потому что неважно себя чувствовала. Ее шофера не было на месте, и
мы сами вызвались встретить ее в аэропорту. Понадобилось не так много
усилий, чтобы ей было приятно. Карен вела машину, а я разговаривала с ней,