получить насчет тебя специальные инструкции. Да ты и сам уже
мог догадаться, почему.
Хедрона, когда он объяснял мне, как люди, проектировавшие
Диаспар, приняли меры, чтобы защитить город от вырождения.
Уникумы до тебя - это часть социального механизма,
предотвращающего полный застой? То есть если Шуты - это
краткосрочный корректирующий фактор, то ты и тебе подобные -
долгосрочный?
имел в виду также и нечто иное.
почти так, как если бы при строительстве города возникли
разногласия - между теми, кто хотел полностью отгородить его от
внешнего мира, и теми, кто склонен был поддерживать хоть
какие-нибудь связи. Победила первая группа, но вторая не
признала поражения. Я думаю, что Ярлан Зей был одним из ее
руководителей, но он не имел достаточной власти, чтобы
действовать открыто. Он сделал все, что мог, сохранив подземку
и предусмотрев, что некто, не разделяющий страхов сородичей,
будет время от времени, но очень редко, выходить из Зала
Творения. В сущности, я иногда задумываюсь... - Элвин сделал
паузу, взор его затуманился, словно на мгновение он потерял
окружающее из виду.
Зей. Он мог внести свою личность в Банки Памяти в надежде
сломать шаблоны Диаспара, пока город окончательно не
закостенел. Когда-нибудь мне следует выяснить, что стало с
прежними Уникумами: это поможет заполнить пробелы в общей
картине.
-проинструктировал Центральный Компьютер, чтобы тот специально
помогал Уникумам, когда бы те ни появились, - размышлял Хилвар,
следуя ходу рассуждений друга.
получить всю необходимую информацию прямо от Центрального
Компьютера, без помощи несчастного Хедрона. Мне бы он сказал
больше, нежели ему. Но, во всяком случае, Хедрон сэкономил мне
немало времени и научил многому, чего я не смог бы постичь сам.
факты, - осторожно сказал Хилвар. - К несчастью, она оставляет
открытой самую большую проблему - первоначальное назначение
Диаспара. Почему твой народ пытается отрицать само
существование внешнего мира? Вот вопрос, на который мне
хотелось бы услышать ответ.
Но не знаю, когда и как.
Солнц расползались в стороны, пока не заполнили тот странный
туннель тьмы, по которому несся корабль. Затем шесть внешних
звезд, одна за другой, исчезли у края мрака; в поле зрения
осталось, наконец, только Центральное Солнце. Находясь пока еще
в другом пространстве, оно все же по-прежнему сияло тем
жемчужным блеском, который отличал его от всех прочих светил.
Каждую минуту его яркость возрастала, и вскоре оно стало уже не
точкой, а крошечным диском. А затем диск начал расти у них на
глазах.
низкий колокольный звон. Элвин стиснул подлокотники кресла -
жест вполне бессмысленный.
ослепительной стремительностью вернулись звезды. Корабль упал
обратно в космос, во Вселенную звезд и планет, в естественный
мир, где ничто не могло двигаться быстрее света.
разноцветных шаров главенствовало на небе. И какое это было
небо! Исчезли все известные им звезды, все знакомые созвездия.
Млечный Путь более не выглядел слабой полосой тумана далеко на
краю небес - теперь друзья находились в центре мироздания, и
его грандиозный круг делил Вселенную пополам.
шесть прочих звезд были расставлены по небу наподобие цветных
маяков. Неподалеку от ближайшей из них виднелись крошечные
искорки планет. Миры эти должны были иметь гигантские размеры,
чтобы быть видимыми на подобном расстоянии.
Центрального Солнца. Огромная звезда была окутана оболочкой
газа, смягчавшего блеск ее лучей и придававшего ему этот
характерный оттенок. Окружающую туманность можно было различить
лишь глядя на нее искоса. Она была свернута в странные формы,
ускользающие от взора; чем дольше они всматривались, тем более
обширной казалась эта оболочка.
куча миров, и мы можем выбирать. Или ты надеешься изучить все?
возникнет, - согласился Элвин. - Мы получим всю необходимую
информацию, если сможем установить контакт хотя бы в одном
месте. Можно было бы направиться к самой крупной планете
Центрального Солнца.
как мне приходилось слышать, так велики, что гуманоидная жизнь
на них не может существовать - люди сломались бы под
собственной тяжестью.
вся система - рукотворная. Во всяком случае, мы сможем
разглядеть из космоса, есть ли где-нибудь города и дома.
здесь. Он ведет нас к своему дому, - и я очень хотел бы знать,
что он сам обо всем этом думает.
подумать, что робот испытывает нечто похожее на человеческие
чувства, возвращаясь к древнему дому Учителя спустя все эти
бездны времени?
когда Центральный Компьютер снял блокировку, Элвин ни разу не
заметил у робота проявления каких бы то ни было признаков
эмоций или чувств. Он отвечал на вопросы Элвина и подчинялся
его командам, но подлинная личность робота оказалась совершенно
недоступной. А в том, что такая личность существовала, Элвин
был уверен. Ведь иначе он не ощущал бы смутного чувства вины,
которое мучило его, стоило лишь припомнить, как он в свое время
перехитрил робота и его ныне дремлющего партнера.
Хотя он и наблюдал, как тот подделывал чудеса и лгал
последователям, эти неприятные факты не повлияли на его
верность. Как и многие люди, робот оказался в состоянии
примирить противоречивые обстоятельства.
вплоть до самого начала. Почти теряясь в сиянии Центрального
Солнца, показалась бледная искра света, а вокруг нее - слабые
проблески многих других миров. Грандиозное путешествие
подходило к концу: еще немного, и станет известно, не было ли
оно напрасным.
залитый разноцветными лучами - была теперь в каких-нибудь
нескольких миллионах километров. На ее поверхности не было
места тьме: пока она вращалась в лучах Центрального Солнца,
шесть прочих, одно за другим, проплывали по ее небесам. Теперь
Элвину стал вполне ясен смысл предсмертных слов Учителя: "Как
чудесно следить за цветными тенями на планетах вечного света".
океаны, слабую дымку атмосферы. В очертаниях материков было
что-то загадочное, но вскоре Элвин и Хилвар сообразили, что
границы между сушей и водой отличаются необычайно правильной
формой. Континенты этой планеты были не такими, какими их
сотворила Природа. Но какой незначительной должна была казаться
задача переделки целого мира тем, кто создал его солнца!
Посмотри, на них видны какие-то отметины!
увидеть то, о чем говорил его товарищ. Вдоль границ материков
он разглядел размытые полосы и линии, которые располагались на
достаточном расстоянии от черты, казавшейся краем моря. Это
зрелище посеяло в Элвине внезапное сомнение, ибо смысл линий
Афанасьев Роман
Самойлова Елена
Сертаков Виталий
Херберт Фрэнк
Корнев Павел
Ильин Андрей