Чтение 45–й страницы книги ~Ночи кровавого железа~

тебе повезло, что можно позабыть обо всем, что было, и относиться к
беднякам...

- Ты акмеист? Или анархист?

- Что? Ты упустила смысл.

Это ничего, главное, что я не упустил ее. Я тащился домой, и она шла
за мной по пятам. Покойник будет доволен.

- Полно чокнутых подпольных групп, Гаррет. Их десятки. Пуантилисты.
Деконструктивисты. Калибраторы. Аватаристы, атеисты, реалисты,
постмодернисты. Ты так говорил...

- Я не касаюсь политики в надежде, что политика не коснется меня. По
моему мнению, хорошо обдуманному, хоть и циничному, пусть мы даже
перезрели для перемен, все перемены, проводимые людьми, приведут только
к худшему, пойдут на пользу все более немногочисленной и продажной
правящей верхушке. - В эту минуту я понял, чем она увлечется теперь:
революцией. - Кстати, у тебя есть имя? Настоящее имя?

Все эти "исты" соберут под свои знамена несчастненьких, скучающих
богатых барышень.

- Конни.

- Правда? Значит, ты почти его не изменила?

- Почти. Конни меня называл только брат. В прошлом году он погиб в
Кантарде. Он был капитаном кавалерии.

- Прими мои соболезнования.

- А ты мои, Гаррет.

- Что?

- Ты тоже там кого-то потерял. До меня дошло.

- Да. Типичный случай. А как называют тебя другие люди?

- Микки.

- Микки? Как они ухитрились из Конни сделать Микки?

Она рассмеялась. Когда она ничего не делала, а просто веселилась, у
нее был чудесный смех. Я чуть не ошалел.

- Не знаю. Это моя няня. У нее были для всех нас ласковые прозвища. А
что? Я захихикал:

- Ты мне напомнила о моем младшем брате. Мы звали его Фуба.

- Фуба?

- Не знаю почему. Это моя мама. Меня она называла Прыщ.

- Прыщ? Да. Ну конечно. - Конфетка закружилась и стала показывать на
меня пальцем. - Прыщ! Прыщ!

- Эй! Прекрати!

Люди таращили на нас глаза. Она сделала пируэт:

- Прыщ! Знаменитый сыщик Прыщ! Конфетка засмеялась и помчалась
вперед. Побежала, потому что я припустился за ней. Она неплохо бегала.
Ноги у нее были что надо. Красивые ноги, я не очень-то старался ее
догнать, просто бежал сзади и наслаждался зрелищем.

Мы пустились бегом, когда были уже недалеко от дома. Начиналась
Макунадо-стрит, я поравнялся с Конфеткой и сказал:

- Осталось два квартала по этой улице. Это мой район. Здесь меня
знают.

Она смеялась и пыталась отдышаться.

- Есть, сэр, мистер Прыщ. Я постараюсь, чтобы вы не уронили свое
достоинство.

Когда Дин открыл парадную дверь, она все еще смеялась, и мне было не
по себе.

Глава 49

Белинда стояла в коридоре. Она хмуро посмотрела на Конфетку. Конфетка
хмуро посмотрела на Белинду. Они, без сомнения, узнали друг друга.
Конфетка напоследок еще раз подколола меня:

- Ты знаешь, что его прозвище Прыщ?

- Дин, - прорычал я, - принеси закуски в комнату Покойника. А также
нюхательную соль на случай, если я дам этой девице по башке и она
отключится.

У меня вдруг возникла трудность. Я оказался меж двух восхитительных
женщин, обе очень интересные и разглядывают друг друга, как кошки,
собирающиеся вонзить когти. В меня.

Я давно не тренировался, но вспомнил, как это бывало. Когда они
поднимут бучу, я все возьму на себя. Их счастье, что напали на такого,
как я.

Я услышал шум в маленькой гостиной, и меня осенило. Я вбежал в
комнату до того, как последний приблудный кот Дина успел спрятаться. Это
был крошечный пушистый комочек, такой ласковый, что даже я, если бы меня
приперли к стенке, признал, что он душечка. Я метнулся обратно в
коридор, где мои дамы обменивались убийственными взглядами. Котенок
замурлыкал.

- Вижу, что вы, девочки, знакомы. - Я сказал Конфетке: - Она здесь
прячется. От убийцы. - И Белинде: - Вчера вечером убийца ее похитил. Мы
только что ее освободили. Я привел ее на беседу с Покойником.

- Я так и думала. Я слышала, что ее похитили.

Белинда посмотрела на котенка без того огонька, который загорается
при виде этих животных в глазах их поклонников. Черт возьми! Такая
мысль, и все зря.

- Какой хорошенький, - проворковала Конфетка.

Здорово! Хоть одна проявила интерес.

- Хочешь подержать его, пока я посоветуюсь с партнером?

Конфетка не понимает, когда я называю его Покойником. Я передал ей
котенка и направился в комнату Его милости. Едва я подошел к двери,
Конфетка подскочила и нахмурилась, как это происходит со всяким, кто
впервые непосредственно слышит слова Покойника. Я шагнул в комнату:

- Чувствуешь, кто у меня здесь? Будут какие-нибудь особые указания?

"Просто приведи ее сюда".

Что-то его очень сильно забавляло. Я догадывался что. Две женщины. И
я, бесстыдно задыхаясь от страсти, пытаюсь придумать, как сохранить при
себе обеих: и Белинду, и Конфетку.

"Это будет настоящая проверка твоего легендарного обаяния. Особенно
если учесть, что твоя старая подруга Роза Тейт предостерегла обеих".

- Потешаешься над моим несчастьем.

"Подготовь ее. Она все еще не оправилась от потрясения. Моя внешность
может оказаться для нее слишком большим сюрпризом".

Я подумал, что Конфетка очень ловко преодолевает потрясение,
разряжаясь на мне.

Котенок сделал свое дело. Теперь женщины сидели вместе и, гладя
котенка, обсуждали приключения Конфетки. Я сказал:

- Он хочет, чтобы ты вошла прямо сейчас. Но я должен тебя
предупредить: он не человек. Не пугайся, когда увидишь его.

Конфетка как будто не удивилась:

- Он такой противный? Как великан?

- Нет, он просто толстый. И у него длинный нос. - Он лапочка, -
сказала Белинда.

- Кто лапочка? - спросил я.

- Можно я возьму с собой Шутника? Конфетка имела в виду котенка. Уже
имя придумали. Белинда кивнула, даже не посоветовавшись со мной.

- Ладно, - сказал я, будто в этом доме кого-нибудь интересовало, что
думает его хозяин. - Хорошая мысль.

На кошку бывают направлены добрые чувства и мысли, которые иначе
остались бы глубоко внутри.

Конфетка пошла в комнату Покойника. Криков не последовало. Белинда
заметила:

- Я правда думаю, что ты, наверно, хороший парень, Гаррет.

- А?

Она махнула рукой, словно говоря, что слышала обо мне много чего, но
не хочет повторять это в моем присутствии. Я пришел в недоумение.
Сколько они могли рассказать друг другу, пока я заходил к Покойнику?

Женщины. Кто их разберет?

Белинда взяла меня за руку и прижалась ко мне.

- Сейчас не слишком рано для того, чтобы ты повел меня на кухню и
угостил пивом?

Дин заканчивал стряпать горячее.

- Что это такое? - спросил я.

- Вам надо поесть. И юная дама, которую вы привели, видно, давно не
ела хорошей пищи.

Еда для Дина - дело серьезное. Была бы его воля, каждое блюдо стало
бы произведением искусства. Его ужасает мое отношение к еде просто как к
горючему, хотя, когда я ем, я получаю удовольствие от вкусной пищи. Но я
не буду ради этого лезть из кожи вон или тратить лишние деньги. Можете
считать меня дикарем.

Я налил Белинде пива. Она сказала:

- Я думала, как мне поступить с Краском и Садлером.

- Хорошо.

У меня не было на это времени.

- Вы не подойдете к двери, мистер Гаррет? - спросил Дин. Кто-то прямо
ломится внутрь. - Я не могу отойти от плиты.

- Извини, - сказал я Белинде. Она только улыбнулась и подмигнула.

Глава 50

- Ну что еще? - простонал я, отступив на шаг, чтобы дать войти Тупу.
- Только не говорите, что вы опять сели в калошу. Я не выдержу, если вы
скажете, что опять сели в калошу.

- Гаррет, Уинчелл сбежал.

- Я просил вас не говорить, что вы опять сели в калошу.