скандальными журналами и недоеденными сэндвичами. На полу громоздились
вороха тонкой деревянной стружки и пробковых амортизационных вкладышей.
удалось вытащить ее из упаковочного ящика и установить на изогнутые чугунные
ножки. Перед машиной на освобожденном от хлама пятачке невообразимо грязного
дубового пола стояло патентованное канцелярское кресло.
работает?
Дизраэли. - Во всяком случае, стрелка по буквам ходит. Но все равно эта
штука ничего не печатает.
ленту через приводные шкивы, потом проверил подачу бумаги, судя по всему,
Дизраэли не сумел правильно зацепить шестеренки привода. Мэллори устроился в
канцелярском кресле, качнул пару раз педаль, чтобы разогнать маховик, и
взялся за рукоятки.
перфолента поползла наружу, аккуратно наматываясь на пружинную шпульку;
печатное колесико уверенно защелкало. Дав замереть маховику, Мэллори вытянул
из прорези лист бумаги с единственной строчкой букв: ?ЗНАНИЕ - СИЛА?.
журналисту. - Но вы быстро наловчитесь.
почерком!
получается только один экземпляр. А здесь - немного работы ножницами и
клеем, и вы сможете запустить перфоленту по кругу. Машина будет выплевывать
страницу за страницей, пока вам не надоест крутить педаль. Сколько надо
копий, столько и получите.
воодушевления.
порезать и поклеить.
если мне захочется написать что-нибудь элегантное и пространное - так
сказать, на одном дыхании? Что-нибудь вроде... - Дизраэли взмахнул дымящей
трубкой. - ?Бывают борения разума, подобные титаническим судорогам самое
Природы, когда все вокруг кажется анархией и первозданным хаосом, однако
часто именно в эти моменты величайшего смятения возникает, словно в родовых
схватках Вселенной, некий новый принцип упорядоченной организации, некий
новый побудительный мотив, и этот новый принцип, этот мотив смиряет и
приводит к гармоническому соответствию страсти и стихии, грозившие отчаянием
и ниспровержением всех основ?.
красноречии, если все время приходится что-то там крутить и нажимать, прямо
как какой-нибудь там прачке?
Дизраэли сунул в рот янтарный мундштук своей пенковой трубки и яростно
затянулся. - Да чего там попусту языком чесать, все равно не отвертишься.
Издатели силой навяжут нам это нововведение. ?Ивнинг Телеграф? уже теперь
делает весь набор на машинах. Профсоюзы наборщиков на дыбы, в правительстве
целый скандал... Ладно, хватит болтать о наших литературных проблемах. За
работу, а? Боюсь, нам придется поспешить. Мне бы хотелось набросать сегодня
по меньшей мере две главы.
Наверное, в Швейцарию. Какой-нибудь небольшой кантон высоко в Альпах, где
несколько веселых писак смогут глотнуть свежего воздуха.
охотиться по ящикам за своими набросками. - Летний Лондон всегда смердит, но
в этом году у нас Великий Смрад. Весь бомонд разъехался, а кто не уехал -
уедет со дня на день. Сомневаюсь, чтобы в Лондоне остался хоть один светский
человек. Говорят, даже парламент сбежит выше по реке, в Хэмптон-Корт, а Дом
правосудия - в Оксфорд!
планируется втихую, чтобы предотвратить панику. - Дизраэли повернулся вместе
с креслом и подмигнул. - Но меры грядут, это уж будьте уверены.
и все в таком роде, - весело сообщил Дизраэли. - Что бы там ни говорили о
новой аристократии, институт меритолордов <Меритолорд - член Палаты лордов
(пэр) не по рождению, а получивший титул за особые заслуги> дал нам хотя бы
уверенность, что руководство страны не состоит из идиотов.
чрезвычайной ситуации. Вторжения, пожары, засухи, эпидемии... - Он лизнул
большой палец и зашуршал заметками. - Некоторые люди просто обожают мыслить
о немыслимом.
спросил Мэллори.
вы бы не удивлялись, что наши солоны решили сделать ноги.
сточную канаву, - провозгласил Дизраэли. - Ее воды до предела насыщены
сбросами пивоварен и литейных мастерских, газовых и химических заводов!
Устои Вестминстерского моста облеплены жуткими лохмами гнили, каждый
проходящий по Темзе пироскаф взбивает из этой отвратительной жижи такое
зловоние, что команда едва не падает в обморок!
непременно приходится чуть-чуть сгущать краски. Но погодка сейчас абсолютно
дикая, тут уж не поспоришь. Несколько дней хорошего дождя, чтобы промыть
Темзу и взломать этот гнетущий облачный купол, и все будет в порядке. Ну а
еще пара недель такой кошмарной погоды, и тем, кто постарше или слаб
легкими, сильно не поздоровится.
Дизраэли.
весьма вероятно, что испарения и миазмы разнесут смертельную заразу. -
Дизраэли выколотил трубку и начал снова набивать ее черным турецким табаком.
- Я очень люблю этот город, Мэллори, но бывают времена, когда благоразумие
должно брать верх над привязанностью. Я знаю, у вас семья в Сассексе. На
вашем месте, я бы уехал туда не теряя ни минуты.
С кинотропным сопровождением!
спичкой. - Или отложите.
резонанс!
действительно что-то значит. Ваш доклад будет напрасным сотрясением воздуха.
карману летние каникулы на природе.
Ребята, читающие по складам грошовые ужастики. Не забудьте порекомендовать
им мои сочинения.
успеть. - Он взял со стеллажа последний номер ?Семейного музея?. - Что вы
думаете о куске, напечатанном на той неделе?
Нужно обращаться к чувствам.
челюстных костях рептилии? По правде говоря, единственное, что публике
хочется знать о динозаврах, - почему эти чертовы твари взяли вдруг и
передохли?
кометой, врезающейся в Землю, гигантской пылевой бурей, уничтожающей
миллионы рептилий, и тому подобное. Очень драматично, очень катастрофично,
за это-то публика и любит катастрофизм. Катастрофа занимательнее, чем вся
эта униформистская болтовня о том, что Земле сотни миллионов лет. Надоедливо
и скучно - сплошное занудство от начала и до конца!