рыб из рода одноперых, не имеющих другого плавника, кроме хвостового. Я
признал яванскую, настоящую змею длиною в девяносто сантиметров, с брюшком
белесовато-серого цвета, которую легко можно было принять за морского
угря, если бы не золотистые полоски на боках. Из рода строматид, с их
характерным чрезвычайно сплющенным телом, я приметил рыб-паров яркой
окраски, со спинным плавником в виде серпа; рыбы эти съедобны и в
высушенном и в маринованном виде являются превосходным блюдом, известным
под названием karavade. И, наконец, я увидел морских карасей -
транкебаров, тела которых покрыты чешуйчатым панцирем из восьми продольных
полос.
Характер почвы понемногу изменялся. Мягкий песчаный грунт уступил место
как бы подобию шоссейной дороги из обломочных пород, покрытой ковром из
моллюсков и зоофитов. Среди образцов этих двух вышеупомянутых особей я
заметил устрицеобразные раковины, тонкостенные с нежными замочными зубами
из плиоцена Красного моря и Индийского океана, шарообразные раковины
оранжевых луцин, шиловок, персидских багрянок, снабжавших "Наутилус"
превосходной краской, рогатых каменок длиною в пятнадцать сантиметров,
вытянутых вверх, точно руки, готовые вас схватить, роговидных кубаревиков,
сплошь покрытых шипами, двустворчатых раковин-лингул, уткородок, съедобных
раковин, экспортируемых на рынки Индостана, полипов, пелагий-панопир,
слегка фосфоресцирующих, и, наконец, очаровательных веерообразных
глазчаток - этих великолепных опахал, являющих собою одно из самых
роскошных воспроизведений океанской фауны.
членистоногих животных, преимущественно ракообразных, с треугольным,
слегка округленным панцирем: "пальмовые воры" - особенность здешних
побережий, ужасные партенопы омерзительного вида. Мне довелось несколько
раз встретить другое, не менее гнусное животное - это был гигантский краб,
описанный Дарвином. Природа наделила пальмового вора инстинктом и силой в
такой степени, что он может питаться кокосовыми орехами; вскарабкавшись на
прибрежные деревья, крабы обрывают кокосы; орехи при падении трескаются, и
животные вскрывают их своими мощными клешнями. Здесь, в этих прозрачных
водах, крабы передвигались с удивительной быстротой, между тем как морские
черепахи, из тех, что водятся у малабарских берегов, медленно ползали
между скал.
размножаются миллионами жемчужницы. Эти драгоценные моллюски прикрепляются
к подводному утесу и буквально присасываются к нему посредством биссуса
коричневого цвета, лишаясь тем самым возможности передвигаться. В этом
отношении жемчужницы уступают обычным устрицам, которым во взрослом
состоянии природа не отказала в способности свободно двигаться.
округлой формы раковину, плотные створки которой почти одинаковой
величины, а наружная поверхность чрезвычайно ребриста. Спиральные ребра
некоторых раковин изборождены зеленоватыми обрастаниями водорослей,
которые идут лучеобразно. Раковины эти принадлежат молодым устрицам.
Раковины в возрасте десяти лет и свыше, наружная поверхность которых
благодаря утолщению створок покрывается более грубыми концентрическими
краями почти черного цвета, достигают в ширину пятнадцати сантиметров.
понял, что этот кладезь поистине неисчерпаем, ибо творческая сила природы
все же превышает разрушительные инстинкты человека. Нед Ленд, верный своей
наклонности к разрушению, спешил наполнить самыми лучшими моллюсками
сетку, висевшую у его пояса.
капитаном, который, по-видимому, вел нас по знакомой ему дороге. Дно
заметно повышалось, и порою моя поднятая рука выступала над поверхностью
моря. И тут же под ногами неожиданно возникала впадина. Часто нам
приходилось обходить высокие пирамидальные утесы. В мраке их расщелин
гнездились огромные ракообразные. Приподнявшись на высоких лапках, они
впивались в нас взглядом своих круглых глаз, напоминая собою пушки с
наведенными дулами, а под нашими ногами копошились нереиды, глицеры,
ариции и другие кольчецы, вытягивавшие свои длинные усики и щупальца.
группе скал, покрытых пестрым ковром подводной флоры. Вначале мне
показалось, что в этой подводной пещере царит глубокий мрак. Солнечные
лучи словно бы угасали у самого входа в грот. То был призрачный свет
поглощенных водою солнечных лучей.
относительной темнотой пещеры. Я различил купол свода, столь причудливо
округленного, опиравшегося на естественные пилястры с широким гранитным
основанием, напоминавшие тяжелые колонны тосканской архитектуры. Зачем
понадобилось нашему непостижимому вожатому влечь нас за собою вглубь этой
подземной пещеры? Я скоро понял, в чем была причина.
подобия круглого колодца. Тут капитан Немо остановился и указал нам на
предмет, которого я сразу не заметил.
диаметром в два метра и, стало быть, больше той, которая украшала салон
"Наутилуса". Чаша, вместившая бы в себя целое озеро святой воды!
биссусом к гранитному пласту и рос в одиночестве в спокойных водах грота.
По моим соображениям, эта тридакна весила килограммов триста. В такой
устрице было, надо полагать, не менее пятнадцати килограммов мякоти.
Надобно иметь желудок Гаргантюа, чтобы переварить дюжину подобных устриц!
раковины. По-видимому, не в первый раз приходил он в этот грот! И я
вообразил, что он привел нас сюда ради того лишь, чтобы показать нам этот
курьез природы. Но я ошибся. У капитана Немо были к тому свои причины: он
интересовался состоянием тридакны.
вложил кинжал между створками, чтобы не дать им сомкнуться; затем он
приподнял рукой бахромчатый край мантии.
величиною с кокосовый орех. Жемчужина безупречной сферической формы,
чистейшей воды, бесподобного отлива! Драгоценность баснословной стоимости!
В порыве неуместного любопытства я протянул руку, чтобы схватить этот
перл, осязать его, взвесить! Но капитан, знаком остановив меня, быстрым
движением вынул кинжал из раковины, и створки ее мгновенно сомкнулись.
тридакны, он давал ей возможность постепенно расти. С каждым годом
выделения моллюска прибавляли к ней новые концентрические слои. Один
только капитан Немо знал грот, где "зреет" этот прелестный плод; один он,
так сказать, растил его, чтобы со временем перенести в свой великолепный
музей. Могло быть и так, что, по примеру китайцев или индусов, он сам
вызвал развитие этой жемчужины путем внесения в мантию моллюска инородного
твердого тела - в виде бусинки или металлического шарика, - которое
благодаря отложениям перламутра постепенно обросло перламутровым покровом.
Как бы то ни было, но, сравнивая эту жемчужину с теми, которые мне
доводилось видеть прежде, и с теми, что хранились в коллекции капитана
Немо, я мысленно оценил ее по крайней мере в десять миллионов франков. Это
был перл творчества природы, а не предмет роскоши! И какое женское ухо
могло бы выдержать тяжесть такой жемчужины?.
и наше шествие в этих спокойных водах, еще не вспененных искателями
жемчуга, возобновилось. Путь к жемчужной отмели пролегал в гору.
месте или уклонялся в сторону по своей воле. Я уже не страшился более
опасностей, столь смешно преувеличенных игрой воображения. Подводная скала
заметно вела нас к поверхности моря. И, наконец, на глубине одного метра
под уровнем океана моя голова выступила из воды. Консель догнал меня и,
приблизив стекла своего шлема к моим, передал мне глазами дружеский
привет. Но плоскогорье простиралось всего лишь на несколько метров.
называть водную среду своей стихией?
хочет вернуться обратно. Но нет! Движением руки он приказал нам спрятаться
в расщелине скалы. Затем он указал на какую-то точку в водной массе. Я
стал внимательно всматриваться.
мысль об акулах пронеслась в моем мозгу. Но я ошибся: на этот раз мы имели
дело не с морскими чудовищами.
явившийся, несомненно, собирать колосья раньше жатвы. Я заметил дно его
лодки, стоявшей на привязи в нескольких футах над его головой. Он нырял и
всплывал непрерывно. Опускаясь в воду, он держал между ног камень,
обточенный в виде сахарной головы и привязанный веревкой к корме лодки,
что помогало ему быстрее опускаться на дно. В этом состояло все его
водолазное снаряжение. На глубине примерно пяти метров он выпускал камень,
бросался на колени и торопливо заполнял сетку, привязанную у пояса,
первыми попавшимися под руку раковинами. Затем он всплывал на поверхность,
опоражнивал сетку, опять брал камень и снова начинал ту же операцию,
продолжавшуюся секунд тридцать.
этот бедняга индус предположить, что люди, существа, подобные ему,
находятся рядом с ним, под водою, наблюдая за каждым его движением, не
упуская ни единого момента его ловли?
Белоусов Валерий
Ильин Андрей
Свержин Владимир
Махров Алексей
Андреев Николай
Шилова Юлия