сколько различных этносов в основе нашего народа? Сто восемьдесят шесть.
Сколько определяющих признаков характеризует каждый из них? Девять.
Помножьте девять на сто восемьдесят шесть, вот машинка... Да, одна тысяча
шестьсот четыре, верно. И знаете, сколько этих признаков я определяю у
вас? Сейчас я вас обрадую: ноль. Иными словами, ни одного. А вы мне
говорите. Это вы можете сказать вон тому, видите - стоит как бы в
задумчивости? Ну вот, он из Легиона Морского Дна, заботник нашего сектора.
Вот он вам поверит, потому что тоже почует в вас знатного военного - на
это его хватит, - а что касается этнологии - у него кишка тонка, их этому
или вообще не учат, или учат где-то, куда он не попал. Да. Ну а когда
подойдете к столу - только стойте и смотрите. Вопросов не надо. Там есть,
кому спросить, там их много, а отвечать буду я один: это же мой эпизод, я
его вынашивал, лелеял, пестовал целых три часа! Да, такие у нас темпы.
Могут быть ошибки? Вам известна наука, в которой не ошибались? Мне - нет.
Цена ошибки? Цена - не моя стихия. Я создаю историю, я получаю от этого
удовольствие, как - как от... э-м... ну, вы понимаете, не так ли? Вдоль
левой стены!
эпизод Истинной Истории Великого Ассарта. Хронология: с седьмого по
шестнадцатое Второго Никаза года Пяти Правых рук и трех пальцев правой и
одной и одного пальца левой руки Четвертого Большого Круга!
юге провинции Саш донкалата Самус воинами Восьмого полка Оранжевых Тигров
под командой благородного донка и острия. Седа ар-Рагона ти Утас шу
Ратана, осажденного Правым крылом Второго Скачущего Войска Младшего
Властителя мира Нерашах Икана баш-Адона.
победоносным разгромом того же войска - сверху, с эпизодом междоусобной
войны Ратана и Гамота - слева, и Высочайшего внимания, оказанного
Властелином младшей дочери донка Седа - Итире, приглашенной для ночных
преклонении и смущенных услуг. Все нити выведены и вяжутся. Прошу
благосклонно оглядеть схему.
Мигул. Местонахождение документов: Главная Консервация Истории Мигула,
город Рангат планеты Мигулана. Местонахождение вещественных доказательств:
одежда, вооружение - Музей Мигульской Славы, адрес тот же. Развалины замка
Иш-Шутар - на прежнем месте, на юге провинции Саш, теперь - деканат Сашит.
Жизнеописания участников: Большой Свод Великих жизней. Места погребения
участников установить не удалось.
вещественные доказательства; жизнеописания и родословное дерево донка Седа
и его дочери, впоследствии известной как Итира Изящная, а также трех
старших офицеров Восьмого полка Оранжевых Тигров. Родословные древа
пересадить на Ассартскую почву, для чего материалы по получению передать в
Сектор Родословных. Назначение современных представителей указанных родов
на Ассарте предоставить на благоусмотрение Власти. Место для размещения
развалин замка Иш-Шутар предложить выбрать Департаменту Топографии.
направить ваши мысли и снисходительно принять. С трепетной уверенностью
ожидаю проницательных вопросов, благородные донки и коллеги.
один из композиторов, зевнув, сказал:
тогдашнего Властелина Сита Эноса. В среднем на десятилетие их приходится
тридцать четыре на одну планету, этих смущенно услуживавших. Множим на
семнадцать. Да, Властелин Сит будет выглядеть веселым правителем: пятьсот
семьдесят восемь девочек за десять лет; по наложению хронологий, ему в те
годы было от семидесяти восьми до восьмидесяти восьми лет. Надо подумать,
кому заказать его портрет - чтобы люди поверили, что это было ему по
плечу.
пробормотал другой Композитор. - Только при чем тут плечо?
Композитор Периода. - Включаем? Отрицающих нет? Чудесно. Ну, последний
эпизод - и по домам. Что там у нас?
Хронология: пятое сура в год...
же... э-м... вы меня понимаете, не так ли?".
оглядываться.
над кем. Над самими собой разве что.
удаляясь от центра. Миновал первый пояс, и теперь перед его глазами
проходили невзрачные пейзажи второго.
понимал, что сейчас идет двойная игра, гонки преследования между их
Экипажем и группой Заставы: кто первым обнаружит противника? Каждый служил
одновременно наживкой и рыбаком.
суету у входа; поравнялся со знакомой пивной и вошел.
улыбалась - сама себе, рядом никого не было, никто ее не видел. Улыбалась
воспоминаниям; когда человеку дано такое умение - снова и снова переживать
то лучшее, что в жизни приключалось, то, даже не имея иных доказательств,
можно считать его счастливым, как бы солоно ему ни приходилось потом. Лезе
сейчас было очень хорошо, и о прошлом она вспоминала не для того, чтобы
отвлечься от настоящего, случись оно неблагоприятным, но наоборот, чтобы
сделать его - настоящее - еще более приятным.
насилия, ускользнула она домой, в свою небогатую комнатенку в плотно
обитаемой квартире очень недорогого (хотя и в Первом поясе) дома,
заперлась на все обороты, залезла под одеяло, и только после этого ее
пронял настоящий страх и заколотила дрожь. Задним числом пережитые страхи
кажутся еще страшнее потому что есть время испугаться как следует,
переживая каждую всплывающую в памяти мелочь и ужасаясь тому, во что она
могла бы развиться, к чему привести. Представляла, как, опрокинув
навзничь, плющит ее о землю наглый Задира, отвратительный и, наверное,
очень тяжелый и скверно пахнущий, и грубо, без бережения, срывает то, что
ему мешает, так что она обнажившейся кожей ощущает, как жестка и холодна
трава - или асфальт, или мостовая - и как ей становится очень больно и
страшно, еще страшнее. То есть она не вспоминала, как это было - слава
Рыбе, не было, пощадили ее высшие силы, да и за что было бы так
наказывать, - но представляла, как случилось бы, если бы высшие силы не
вмешались. Но тогда это впечатление о предстоящем промелькнуло как-то
очень быстро - некогда было вникать в детали, - а вот под одеялом время
нашлось, и она вникала и боялась. Еще более боялась потому, что с этой
стороной жизни была знакома хотя и хорошо, но теоретически, а теоретически
боль не представишь, и она то ли кажется совсем ничтожной, то ли напротив,
такой невыносимой, какой на самом деле не бывает. Вот почему-то боли Леза,
очень целомудренная, тогда больше всего и боялась.
улыбалась и тому страху, и следующему, едва ее не убившему: она
только-только успела угреться под одеялом, как в дверь квартиры заколотили
так, словно хотели ее высадить, с такой нетерпеливой злостью. Леза не
ожидала, что это к ней, не было у нее таких знакомых, чтобы ломиться в дом
среди ночи, да и вообще она знакомств избегала. Почему? Потому что ждала.
Знала и верила: если сильно верить и терпеливо ждать, то непременно придет
единственный, сказочный и прекрасный, увидит ее, поднимет на руки и
унесет. Раньше она различала его как-то не очень ясно, словно сквозь
дымку, знала только, что он прекрасен, добр и могуч, иначе это был бы не
он. А потом увидела в реальности и сразу поняла, о ком все время потаенно
мечтала.
глазах помог он уйти из этого мира своему папе, ни то, как расправился с
напавшими на него; а когда он набросился на ту отвратительную, злобную и
старую женщину и почему-то вместо того, чтобы просто оттолкнуть ее и
убежать, стал делать с нею то самое, что нельзя делать на людях, потому
что это самая большая человеческая тайна, - у нее, конечно, сердце екнуло,
но и то - не потому, что он это делал вообще, а потому что - с другой...
Впервые пережилось такое бессильное ощущение, такая истома и колючее
сожаление, что это не она там, не ее обнаженные ноги вздрагивают от
движений его тела... Нет, с ним она могла бы и при всех, - вот что стало
ей ясно, и она не отворачивала бы так свое лицо, но улыбалась всему миру
счастливо и победоносно. Но она была здесь, по эту сторону экрана, а он -
невообразимо далеко...
вызывал опасения, она была слаба и одинока, а они сильны и их было
множество. Кто "они", оставалось не вполне ясно, но это смелости не
прибавляло. А вот теперь с наступлением темноты что-то упорно гнало ее на
Шилова Юлия
Якубенко Николай
Флинт Эрик
Посняков Андрей
Грабб Джеф
Шилова Юлия