говорит, пускай он придет в восемь часов, как условились".
так вот сказал. Аркадий-то, верно, знает, какое место.
Насчет таблеток каких-то сказал...
говорит, поймет..." И трубку сразу повесил. Больше ничего не сказал... Ой,
опаздываю я, заговорилась!
том, уже ушедшем от меня мире, пришел к Анне Николаевне, и она мне
сообщила о загадочном госте Аркадия, парне с усиками, похожем на Раджа
Капура. Она тогда обнаружила наблюдательность, хотя след и был ложным.
совсем не знаком, который по телефону-то говорил?
- Только, я думаю, он подделывался... нарочно хрипел-то! Может, правда
боялся, что я его распознаю. - Она опять испугалась: - Ох, Боря, кто ж это
такой? Вы додумались, может?
Боря, дверь-то, дверь не забудьте захлопнуть как следует, а то она
отходит! - крикнула она с порога и побежала вниз по лестнице.
вчера переставил часы, сверившись у Анны Николаевны. И вдруг мне пришло в
голову, что свидание-то назначено на восемь утра. Конечно, не вечера, как
это я сразу не догадался? Ведь таблетки должны быть у Аркадия к концу
рабочего дня, не позже! Но тогда "наше место" скорее всего обозначает тот
самый скверик на углу возле института, где мы объяснялись с Ниной... "Наше
место"... Кто же мог так говорить?
Левицкого и для Бориса Стружкова. И ни для кого больше. Однако же! Вроде
бы получается, что я же сам... то есть кто-то из Стружковых... любезно
доставил Аркадию яд? Помог осуществить мечту, так сказать? Весело...
меня, пока я наспех умывался и приглаживал волосы щеткой Аркадия. Голоден
я был зверски, но готовить завтрак было некогда и к тому же я не знал, где
чьи продукты лежат в холодильнике. Я схватил со стола Анны Николаевны
кусок хлеба и, на ходу заглатывая его, ринулся вниз по лестнице.
притронулся к карману куртки - пачечки по-прежнему лежали там. Пачечки,
которые я взял вчера... то есть сегодня вечером со стола Аркадия. Но до
этого момента теперь остается часов одиннадцать-двенадцать и кто-то еще
только собирается передать Аркадию эти самые таблетки...
потом выйду, представлюсь и... Ох и выдам же я ему! За все! За таблетки,
за Аркадия... за идиотские штучки с хронокамерой, - чтобы разучился живых
людей вместе с грязными досками туда-сюда швырять... За Анну Николаевну -
тоже... чтобы не разгуливал по чужим квартирам среди ночи, чтобы не хрипел
чужим голосом в телефон!
придется менять программу на ходу. Самому себе как-то неловко морду
бить... А между прочим, никто там и не может появиться, кроме одного из
Борисов Стружковых! Никто другой таких подробностей об Аркадии не знает...
Нина разве? Но Нина не сумела бы говорить хриплым басом по телефону. А
кроме того, она весь вечер проболтала со мной... со мной "здешним"...
вернее, "тогдашним"... "теперешним"... Ах, чтоб тебе, ну и путаница! Но,
словом, я отлично помню, что девятнадцатого мая мы сидели с Ниной в кафе,
а потом до полуночи шатались по улицам и никак она не могла до десяти
часов оказаться в квартире Аркадия... Не говоря уж о том, что если б и
могла, так зачем ей туда лезть?
кустами боярышника и тяжело перевел дыхание. Вход в скверик и главная
дорожка просматривались отсюда отлично. А за моей спиной поднимался
кирпичный брандмауэр трехэтажного дома, так что укрытие было превосходное.
Плохо только, что голод мучил меня все сильнее. Ведь со вчерашнего (или с
послепослезавтрашнего?) обеда я ничего во рту не держал, кроме этого
кусочка хлеба, а он только раззадорил аппетит. Меня мутить начинало с
голоду и обо всяких петлях и прочих каверзах времени думать не хотелось...
В голову почему-то упорно лезла яичница-глазунья. Уж не знаю, почему
именно яичница, но я ее прямо наяву видел: из трех яиц, и вся беленькая
такая, пузырчатая, а желтые глазки так и колышутся, а краешки так и
подпрыгивают в шипящем масле, золотистые, кружевные, аппетитно хрустящие
краешки... Я облизнулся, глотнул слюну и зажмурился от судороги в пустом
желудке.
человек.
куда-то поплыла. Я глядел на аллею и пытался сообразить - почему Аркадий,
откуда Аркадий, как он узнал?
своим "незнакомцем", а тот позвонил утром просто для страховки, не зная,
что Аркадий дома не ночует... Постой! Тогда получается, что "незнакомцев"
уже двое: один сидел в комнате Аркадия, другой звонил утром? Нет... это
мог быть один и тот же! Он не дождался Аркадия, пришлось удирать... утром
позвонил. Да, возможно... Но так или иначе, где же он? Аркадий вон ждет не
дождется и явно нервничает: то на часы смотрит, то на вход в скверик...
даже гримасничает от нетерпения и переминается с ноги на ногу, как
застоявшийся конь. Что-то в нем странное, в этом Аркадии, а что - понять
невозможно...
свои часы. Двадцать семь минут девятого! Через три минуты начинается
рабочий день в институте. Поэтому Аркадий и нервничает. А "незнакомец"-то,
он разве не знает об этом? Знает, конечно, - не зря назначил свидание
рядом с институтом, за полчаса до начала работы. Тем более странно... И
вообще, куда же он девался? А что, если... что, если... (Я чуть не
вскочил, так поразила меня эта мысль.) Что, если я уже начинаю наблюдать
"то самое" двадцатое мая со всей его загадочной путаницей? Может быть,
"незнакомец" потому и появился в нашей лаборатории после работы, что утром
они с Аркадием не смогли встретиться?
раздраженно махнул рукой и направился к выходу.
заводная кукла, все, что привело его в этот день к бессмысленной гибели!
Не мог я этого допустить, и никакая логика тут не помогала, никакие
рассуждения о временных петлях не могли меня остановить! Ведь через две
минуты Аркадий войдет в институт - и никогда уже не выйдет обратно!
не видел и не слышал.
молча глядели друг на друга. Аркадий озабоченно хмурил густые черные брови
и словно старался что-то сообразить. Наконец он сказал деланно-небрежным
тоном:
заметил... Ты откуда тут взялся?
двусмысленно. Но я почти не обратил на это внимания и даже не ответил
ничего Аркадию. Я не мог оторвать глаз от его костюма. Главное, от его
немыслимо шикарных отворотов...
всем и погрузиться в созерцание костюма! В нормальной обстановке я либо
вообще не заметил бы, что у Аркадия обновка, либо глянул бы мимоходом и
пробурчал что-нибудь вроде: "Ничего вещичка!"
основном тем, что сопоставлял и пытался связать воедино разрозненные и с
виду весьма далекие друг от друга события, факты, детали. Видно, мозг мой
уже настроился на автоматическое включение по программе: факт - ассоциация
- гипотеза и так далее. И сейчас эта программа сработала четко и
безотказно.
отреагировал бы даже помимо всяких ассоциаций. Ну, отреагировал бы
однозначно: просто покатился бы со смеху. Клоунский какой-то наряд,
ей-богу! Коричневый пиджак, двубортный, с невероятно широкими отворотами.
А отвороты - кожаные! И вдобавок пристегнуты по краям на большие медные
кнопки.
моментально вспомнил слова Нины: "Костюм на нем какой-то странный был...
борта широченные и блестят..." Мозг уже заработал по схеме и начал
выдавать вопрос за вопросом: "Почему я не видел его в этом костюме
двадцатого на работе? Такие борта и я бы заметил!.. Где он прятал этот
костюм и зачем надел его сразу после работы?.. Зачем вообще понадобился
Аркашке такой идиотский костюм?.."
мучительно соображая: зачем они? Мне вдобавок почему-то страшно было
поднять глаза на лицо Аркадия - вдруг он сейчас ухмыльнется так же криво и