Чтение 46–й страницы книги ~Выбраковка~

- Да в чем дело-то, шеф?
- Мол-ча-ать!!! - проорал шеф. - Ах, ты не знаешь, в чем дело?! Ничего,
там расскажут...
Тут прибежал старший дневной смены - все тот же Корнеев. Несмотря на
глубокую личную антипатию к "папенькиному сынку", на этот раз он в
точности как Валюшок двинул Гусева локтем. И даже выда-вил нечто похожее
на улыбку.
- Значит, так, Корнеев, - скомандовал шеф. - Бери машину, сажай туда
Гусева и вези его в головной офис. Лично доведешь до кабинета директора и
сдашь его помощнику. Если не будет особых распоряжений - сиди там и жди.
Потом заберешь... - шеф злорадно глянул на Гусева, - ...то, что останется,
и привезешь обратно. Лично отведешь ко мне в кабинет. После чего свободен.
Выполнять!
- Есть! - четко отрапортовал Корнеев, щелкая каблуками. - Разрешите идти?
- Стоп. Гусев, - шеф протянул руку, - оружие сюда.
Гусев, который на протяжении всей речи шефа и ухом не повел, резко
переменился в лице. Тем не менее он достал игольник и вложил его в
требовательно шевелящую пальцами ладонь.
Шеф критически оглядел игольник и небрежно швырнул его на подоконник
дежурки.
- Издева-а-ется, - проворковал он. И протянул руку вновь.
- Это мое, - деревянным голосом выдавил Гусев.
- У тебя своего ничего нет! - отрезал шеф.
- Интересная мысль. - Гусев возвел глаза к потолку. - И, кажется, верная...
- Корнеев, заберите у него огнестрельное! Корнеев осторожно придвинулся к
Гусеву.
- Пэ, будь любезен... - попросил он.
- Личная собственность, - казенно процитировал Гусев в окружающее
пространство, - не может быть отчуждена, кроме случаев...
- Сейчас будет тебе случай. Корнеев, читай ему "птичку"!
Корнеев оторопело глянул на шефа.
- Зачем? - спросил он. - И вообще, кого Пэ застрелит? Тут же только свои.
В директора он, что ли, пулять будет?
- Старший уполномоченный Корнеев!!!
- Шеф, вы же этого на самом деле не хотите! Слушай, Пэ, ну отдай ты пушку,
ей-богу!
- Корней, я тебя просто не узнаю. - Гусев улыбнулся давнему своему недругу
и сунул руку под куртку. Очень медленно вытащил "беретту", но шефу ее не
вручил, а пустил вдоль подоконника дежурки. Из окна метнулась рука и чуть
было пистолет не сцапала, но шеф оказался еще проворнее. Он жадно схватил
оружие, буквально выдернул из рукоятки обойму и подслеповато уставился на
верхний патрон. Выщелкнул его прямо на пол и ткнулся носом в следующий. На
лице шефа отразилось глубокое разочарование.
- Весь боекомплект сюда!
Гусев выложил на полированную доску еще три обоймы. Шеф и их придирчиво
исследовал.
- Ладно, - сказал он уже не так злобно. - Корнеев, все ясно? Выполняйте.
- Не хочу с вами портить отношения, - печально сообщил Гусев, - но зря это
все. Я на такие дела злопамятный. Пошли, Корней.
- Нет, вы только посмотрите на этого наглеца! - возопил за спиной шеф. -
Злопамятный он, видите ли! Да по тебе каторга плачет, кретин!
Гусев на ходу полуобернулся было, намереваясь ответить, но Корнеев
благоразумно увлек его за собой.
- На чем поедем? - спросил Корнеев бесцветным голосом, когда они вышли на
стоянку.
- На моей. - Гусев уверенно направился к "двадцать седьмой".
- Сам поведешь?
- Нет. Тебе приказано, ты и вези. Слушай, Корней, ты вообще из офиса
выходишь когда-нибудь? Смотри, надорвешься. И опять-таки всех денег не
заработаешь.
- У меня дочь больная.
- Что-то серьезное? - машинально спросил Гусев, предаваясь раздумьям о
том, какая головомойка ждет его у директора и что умнее будет говорить.
- Брак, - коротко бросил Корнеев. - По сердцу.
- Иди ты! - Гусев встал как вкопанный.
- Если не лечить - брак. А так держится потихоньку.
- Но должны же бесплатно...
- У нас такие операции просто не делают. Нужно везти за границу.
Представляешь, какие бабки? Ничего, еще года два отпашу...
- Тьфу! - Гусев распахнул дверцу, сел в машину и достал ключи. Нащупал под
сиденьем замочную скважину, повозился немного и выдвинул лоток сейфа.
Вытащил потертый исцарапанный "Макаров" и с откровенным неудовольствием
его оглядел.
- Не могу без ствола, - виновато сказал он, протягивая Корнееву ключи. -
Голым себя чувствую.
- Такой же маньяк, как и все, - хмыкнул Корнеев, заводя мотор.
- Не без этого. - Гусев копался под курткой, прилаживая оружие. В
пластиковом ложементе игольника маленький пистолет тонул, из кобуры
"беретты" - вываливался. Наконец Гусев просто сунул его за пояс.
Корнеев давно не сидел за рулем и путь на Лубянку выбрал неудачный - через
набережную. Когда машина нырнула под Большой Каменный мост и Корнеев
свернул налево, Гусев дернулся было, но опоздал. Впереди махнули жезлом, и
поперек дороги выкатился милицейский "ушастик".
- Тютелька в тютельку, - сказал Гусев и посмотрел на часы. - Сейчас хозяин
домой поедет. Ладно, минут десять покукуем.
Корнеев оглянулся - сзади и с боков их уже заперли такие же не наблюдающие
часов раздолбай.
- Может, спецсигнал включить? - задумался вслух Корнеев. - Продеремся
как-нибудь.
- Да ладно, - отмахнулся Гусев. - Мне спешить некуда, у тебя до конца
смены тоже еще часа полтора. Отдохнем.
Некоторое время они сидели в полном молчании. Наконец Корнеев не выдержал.
- Так чем же вы стреляли в министра, товарищ Гусев? - спросил он, ловко
имитируя начальственный тон. - Заряд усиленный, сердечник бронебойный?
- Стекла хреновые делает наша промышленность, - ответил Гусев, стряхивая
пепел за окно. - И министров о...уевших развелось как собак нерезаных. Что
это за извращение такое - на заднем сиденье трахаться, когда машина по
всей дороге скачет, будто укушенная?
- Опаздывал, наверное.
- К жене и детишкам...
- Обедать в тесном семейном кругу!
- Вот!
- Пэ, ты жене изменял когда-нибудь? Гусев удивленно зажмурился.
- Корней, - сказал он проникновенно, - что с тобой? Ты же меня третьего
дня чуть на дуэль не вызвал!
- А если я извинюсь?
- Давай. Мочи.
- Извини, пожалуйста, я был не прав. Видишь ли, Пэ, ты ведь не ходил
дежурным по отделению, верно? А у дежурного, между прочим, когда он на
пульт садится, психология ломается коренным образом. И раздражительность к
концу смены резко подскакивает. Я просто немного перенервничал. Ну...
- В общем, забыли этот инцидент, а?
- Ну, забыли... - Гусев невоспитанно выбросил на дорогу окурок.
- Чего мусоришь? - тут же среагировал Корнеев.
- Люблю!
- А еще выбраковщик...
- Вот в этом ты весь, Корней. Ты чересчур правильный. Везешь коллегу на
экзекуцию и следишь, чтобы он бычки за окно не кидал. А если меня прямо в
головном офисе возьмут и расстреляют? Не станет ли вам, Корнеев,
мучительно больно из-за того, что даже в последний час своего товарища по
оружию вы не удержались от замечаний в его адрес?
- Красиво, - ухмыльнулся Корнеев. - Тебе бы книжки писать. О светлом пути
и безоблачно счастливом будущем.
- Давно не читал ничего современного. Неужели такая муть?
- Ну отчего же... Хотя иногда ловлю себя на том, что с удовольствием взял
бы какой-нибудь детективчик типа Марининой. Да только где ж его возьмешь
теперь?!
- Вот уж лажа эта Маринина была! - не удержался Гусев. - Одна нормальная
книга, я помню - "Стилист", и то она там периодически срывается с высокого
штиля на язык милицейского протокола.
- Лажа не лажа, а в Италию свалить денег хватило.
Гусева такая логика слегка ошарашила, но тему он решил не развивать.
Откинул кресло поудобнее и снова закурил. Корнеев выдвинул ему
девственно-чистую пепельницу.
- А почему ты насчет моей жены беспокоился? - вспомнил Гусев.
- Да я вообще. Интересуюсь. Что-то у меня сломалось в жизни, понимаешь? Не
то чтобы я свою разлюбил, нет. Но скучно все, пресно. А когда
перепихнешься по-быстрому на стороне, так и домой - как на крыльях... Вот
и думаю - один я такой или это нормально.
- Говорят - нормально.
- Ты давно в разводе?
- Лет шесть или семь, - равнодушно сказал Гусев и сам удивился, как легко
у него получается говорить о том, что когда-то рвало душу. - Нет, я своей,
конечно, не изменял. Просто в голову не приходило. Мы по большой любви
женились.
- Так что же развелись?
- Она слишком остро хотела ребенка. А я чересчур активно сопротивлялся.
- Почему?
- Да потому что трус я, - бросил Гусев. - Просто банальный трус.