Чтение 46–й страницы книги ~Последний кольценосец~

вглядываясь в мутноватую ядовито-опалесцирующую глубину стакана.

-- Это точно -- не оправдание... Ну что, поехали? Он не мог уже
сообразить, который день длится их запой -- благо ни на какой службе они
себя более не числили. Начали сразу, едва лишь прослышавший о войне глава
торгового дома "Альгоран" примчался, загоняя коней, в Умбар и узнал от него
подробности. Странно, но, будучи порознь, они еще кое-как держались, а тут
глянули друг другу в глаза и поняли -- разом и окончательно: конец всему,
что было им дорого, и погубили это дорогое они своими собственными руками.
Два благонамеренных идиота... И был кошмарный тошнотно-перегарный рассвет,
когда он очнулся от кувшина ледяной воды, бесцеремонно вылитого на него
Грагером. Грагер был точь-в-точь прежний -- стремительный и уверенный, а его
налитые кровью белки и многодневная щетина казались деталями не слишком
удачного камуфляжа. "Подъем! -- сухо сообщил он. -- Мы снова в деле. Нас
вызывают в Минас-Тйрит -- лично доложить Королевскому совету о перспективах
сепаратного мира с Мордором. Естественно, срочно и совершенно секретно...
Черт меня дери, может быть, кое-что еще можно исправить! Его Величество
Денетор -- достаточно прагматичный правитель, и ему, видать, эта война тоже
нужна как щуке зонтик".

Они трудились над документом три дня, без сна и еды, на одном кофе,
вложив в эту работу всю душу и все свое мастерство: ошибиться по второму
разу они не имели права. Это действительно был шедевр: сплав неумолимой
логики и безошибочной интуиции, основанный на блестящем знании Восхода и
изложенный великолепным литературным языком, способным тронуть любое сердце:
это была дорога к миру -- с предметным описанием опасностей и подвохов,
подстерегающих на этом пути. Уже направляясь в порт, он улучил минутку,
чтобы заскочить к Элвис: "Я тут ненадолго отлучусь в Гондор, так что не
скучай!" Та побелела и вымолвила едва слышно:

-- Ты ведь уходишь на войну, Тан. Мы расстаемся надолго, а скорее всего
-- навсегда... Неужели ты не мог хотя бы проститься со мною по-человечески?

-- С чего ты взяла, Эли? -- искренне изумился он. Пару секунд
колебался, а потом махнул рукой и раскололся: -- Сказать по правде, я затем
и еду, чтоб остановить эту идиотскую войну... В любом случае она мне
отвратительна, и играть в эти игры я не собираюсь -- клянусь тебе чертогами
Валинора!

-- Ты уходишь воевать, -- безнадежно повторила она, -- я знаю это
наверно. Что ж, я буду молиться за тебя... И пожалуйста, ступай -- не стоит
сейчас на меня глядеть.

...А когда их корабль миновал уже угрюмые штормовые побережья Южного
Гондора и вошел в устье Андуина, Грагер пробормотал сквозь зубы:

-- Представляешь, прибываем мы в Минас-Тйрит, а там делают большие
глаза: "Кто вы такие, ребята? Какой Королевский совет, вы в своем ли уме?
Это какая-то шутка, никто вас не звал и не ждет". То-то будет смеху...

Но это была никакая не шутка, а ждали их действительно с нетерпением --
прямо на пристани Пеларгира:

"Барон Грагер и барон Тангорн? Вы арестованы". Так задешево купить
лучших разведчиков Заката могли только свои.

ГЛАВА 39

-- А теперь поведайте нам, барон, как вы там в своем Умбаре продавали
Родину.

-- Я б ее, может, и продал -- по здравому-то размышлению, -- только
ведь на такую Родину хрен найдешь покупателя.

-- Занесите в протокол: обвиняемый Тангорн чистосердечно признается,
что планировал перейти на сторону врага и не сумел этого сделать лишь по не
зависящим от него обстоятельствам.

-- Вот-вот, именно так и записывайте -- "может, чего и планировал, но
ничего не успел".

-- Да для того, чтобы вас четвертовать, с лихвою хватит и тех
документов, что вы привезли с собою, всех этих ваших "предложений о мире"!

-- Они были составлены по прямому приказу Королевского совета.

-- Эту басню мы уже слыхали! Вы можете предъявить этот приказ?

-- Черт побери, я уже набил мозоль на языке, втолковывая вам, что он
поступил под литерой "Г", а такие документы -- согласно инструкции --
подлежат уничтожению сразу по прочтении!

-- Полагаю, джентльмены, что нам с вами просто не к лицу вникать в
обычаи воров и шпионов...

Эта сказочка про белого бычка тянулась уже вторую неделю. Не то чтобы
вина разведчиков (а уж тем более -- грядущий приговор) вызывали у тяжущихся
сторон какие-либо сомнения -- просто Гондор, как ни крути, был правовым
государством. Сие означает, что здесь неугодного человека нельзя отправить
на плаху по одному лишь мановению начальственной длани: необходимо соблюсти
приличия, обставляя это дело должным числом формальностей. Главное --
Тангорна ни разу не посетило ощущение несправедливости происходящего, то
самое предательское чувство, что обращает иной раз в полный кисель
мужественных и вполне вроде бы здравомыслящих людей, побуждая их писать
унизительные и бесполезные "обращения на высочайшее имя". Разведчиков
собирались казнить не по ошибке и не по навету, а именно за то, что они
совершили -- пытались остановить войну, абсолютно ненужную их стране; пенять
не на кого -- все честно и по правилам... И когда однажды ночью барона
подняли с койки ("На выход с вещами!"), он просто не знал, что и подумать.

В помещении тюремной канцелярии их с Грагером встретили начальник
Пеларгирской тюрьмы и принц Фарамир, одетый в полевую форму какого-то
неизвестного им полка. Начальник был хмур и растерян -- его явно понуждали к
какому-то крайне неприятному решению.

-- Вы читать умеете? -- холодно вопрошал принц.

-- Но в вашем приказе...

-- Не в моем, а в королевском!

-- Так точно, сэр, в королевском! Так вот, здесь сказано, вы формируете
специальный добровольческий полк для особо рискованных операций в тылу врага
и имеете право вербовать в него преступников, как тут сказано, "хотя бы и
прямо из-под виселицы". Но здесь не сказано, что это могут быть люди,
обвиняемые в государственной измене и сотрудничестве с врагом!

-- Но ведь не сказано и обратное. Не запрещено -- значит разрешено.

-- Формально так, сэр. -- Из того, что какой-то там тюремщик обращается
к наследнику гондорского престола просто "сэр", а не "Ваше Высочество",
Тангорн заключил: дела принца совсем плохи. -- Но это же очевидный всякому
недосмотр! В конце концов, на мне лежит ответственность... время военное...
безопасность Отчизны... --Тут начальник несколько приободрился, отыскав
наконец точку опоры. -- Одним словом, я не могу разрешить -- до письменного
разъяснения свыше.

-- О, разумеется, в годину испытаний мы не вправе слепо блюсти букву
инструкции -- следует поверять ее своим патриотическим чутьем... Вы ведь, я
вижу, патриот?

-- Так точно, сэр... то есть Ваше Высочество!! Рад, что вы верно поняли
мои мотивы...

-- А теперь слушай меня внимательно, тюремная крыса, -- не меняя тона,
продолжал принц. -- Обрати внимание на четвертый пункт моих полномочий. Я
могу не только принимать к себе добровольцами крепостных, преступников и
прочая: я наделен правом насильственно мобилизовывать -- именем короля --
чиновников военизированных ведомств, к коим относится и твое. Так что я
увезу отсюда либо этих двоих, либо тебя, и клянусь стрелами Оромэ -- там, за
Осгилиатом, у тебя будет вдоволь возможностей проявить свой патриотизм! Ну
так как?..

Они обнялись, лишь когда стены тюрьмы скрылись в отдалении. Тангорну
навсегда запомнилось, как он стоит посреди ночной улицы, опершись от
накатившей вдруг слабости на плечо принца; глаза его закрыты, а на
запрокинутое к небу лицо медленно оседает холодная морось, напитавшаяся
городскими дымами... Жизнь и свобода -- что еще, в сущности, нужно человеку?
Фарамир, не теряя ни минуты, уверенно повел их темными, тонущими в грязи
улицами Пеларгира к порту.

-- Черт вас побери, парни, почему вы нарушили мой приказ -- сидеть в
Умбаре и не высовывать оттуда носа? И что это за история с вашим вызовом?

-- Приказ до нас не дошел, а насчет вызова... мы думали, это ты нам все
растолкуешь как член Королевского совета.

-- Уже нет: Королевскому совету пораженцы ни к чему.

-- Вот оно как... Послушай, а этот самый твой полк... Ты придумал все
это специально, чтобы вытащить нас?

-- Н-ну, скажем, не только для этого.

-- А ты ведь здорово под ставился...

-- Плевать. У меня сейчас восхитительный статус -- "дальше фронта не
пошлют, меньше взвода не дадут", вот я и использую его на всю катушку.

У причала они отыскали небольшое суденышко: рядом, прямо на пирсе,
кемарили, кутаясь в маскировочные плащи, двое странноватого вида солдат. Они
приветствовали (явно неуставным образом) Фарамира, окинули оценивающими
взглядами разведчиков и, не мешкая, принялись готовиться к отплытию --
насколько мог судить Тангорн, весьма умело. "Что. принц, будем трогаться, не
дожидаясь рассвета?" "Знаешь, то, что в приказе нет оговорки насчет
государственных преступников, -- и впрямь чистый недосмотр; ты как, хочешь
проверить, быстро ли они спохватятся?"

Фарамир как в воду глядел. "Дополнение No 1 к Королевскому указу No
3014-227: О нераспространении амнистии преступникам, пожелавшим принять
участие в обороне Отечества, на лиц, повинных в государственных
преступлениях" прибыло в Пеларгир с нарочным на следующее утро: суденышко же
принца к тому времени прошло почти полпути до пристаней Харлонда, где
базировался формирующийся Итилиенский полк. Их, конечно, достали бы и там,
но когда полицейские чины с ордером на арест появились в лагере итилиенцев,
выяснилось. что разыскиваемые -- какая жалость, буквально час назад! --
отплыли в составе разведгруппы на тот берег Андуина; да, рейд будет долгим
-- может, месяц, а может, и больше; нет, группа работает в автономном