столик. Затем уселся в кресло, слегка подобрав мой самодельный длиннополый
плащик, водрузил свои сапоги рядом со шляпой, практически повторив позу
хозяина, и, повернувшись к нему, изобразил внимание.
пальцами малоуловимый жест. На столе, рядом с его ботфортами возник
серебряный поднос с высоким серебряным кувшином и двумя бокалами на тонких
ножках. Хозяин не глядя лениво протянул руку, и тотчас на кувшине откинулась
крышечка и он наклонился, наполняя один из бокалов. Рука в перчатке
нетерпеливо пошевелила пальцами, и наполненный бокал, плавно снявшись с
места, поплыл в ее сторону, стараясь не расплескать ни капли.
Баран!.." - и в свою очередь, растопырив пальцы, ткнул ими в сторону
кувшинчика. И этот серебряный пузан вместо того, чтобы наполнить второй
бокал, поплыл к моей руке сам! Ну, я, конечно, не растерялся и, ухватив его
за изысканно изогнутую ручку, нажал на педальку, открывающую крышечку, после
чего приник к горлышку. Вино и вправду было неплохим, но еще большее
удовольствие я получил от созерцания изумленной рожи Епископа. И ножки свои
он со стола сдернул! Чтобы лучше видеть, что это такое я вытворяю с его
посудой!
опустевший кувшинчик назад, хозяин кабинета несколько пришел в себя. Закрыв
рот и довольно улыбнувшись, он проговорил:
устраиваясь поудобнее и чувствуя, что ярость уже переполняет меня. - Весь
вопрос в том, нужен ли ты мне?
меня внимательно!..
вернешь мне мой посох, затем дашь мне встретиться с моими друзьями. Вот
когда я буду уверен, что с ними все в порядке, тогда мы, может быть, и
продолжим нашу милую беседу. А до этого - никаких разговоров!
взгляда, и только по тому, как нервно дергалась его рука, державшая бокал,
было ясно, сколь велико его напряжение. Наконец он, видимо, пришел к
какому-то решению и расслабился. Откинувшись на спинку своего кресла, он
снова водрузил ботфорты на стол и проговорил в воздух:
секретарши.
а потом к этому сумасшедшему верзиле. Да, верни ему его замечательную
дубину. - И, словно уловив некоторое сомнение своей помощницы, добавил:
глупостей, тем более что его... посох в Храме совершенно бесполезен.
кроме моей, в Храме не действует?
улыбку.
внимательно оглядев меня еще раз, он снова улыбнулся. - Тогда ступай к своим
друзьям. Кстати, может быть, хоть ты их образумишь... - И он приветливо
помахал мне ладошкой. - Встретимся за обедом, будет милое общество.
совсем рядом раздался его голос:
которого, как я понял, близкие друзья называли Бормотун. Сама секретарша
делала вид, что меня рядом нет, хотя ее глазки явственно косили в мою
сторону. А монах, как только я появился, откровенно уставился на меня, как
на некое чудо. Я же, не обращая внимания на его бестактность, уперся тяжелым
взглядом в безразличную мордашку Геллы:
сиротливо притулилось мое резное чудо. Я направился в указанном направлении
и, привычно ухватившись за уже порядочно потертую моей рукой деревяшку,
неожиданно осознал, до какой степени мне ее не хватало. Настроение у меня
сразу улучшилось, и мой голос, обращенный к сопровождавшему меня монаху,
прозвучал вполне довольно:
бабой дразнишь, он тебе ноги-то повырывает.
опытом, монах двигался очень расторопно, так что мы оказались у помещения,
отведенного моей спутнице, довольно быстро. А вот здесь произошла некоторая
заминка.
и пробормотал:
Однако дверь и не подумала открываться. Этот факт весьма удивил монаха, и он
снова склонился к замку. Правда, лишь на мгновение, чтобы убедиться, что тот
открыт. Убедился и даже подтвердил это обстоятельство вслух:
этого никак не желал понимать, а упрямо пытался вломиться в покои Эльнорды
вопреки своему же собственному нежеланию туда входить. Легко подергав за
ручку еще пару раз, он неожиданно рассвирепел и, ухватившись за нее двумя
лапами, дернул изо всех своих немалых сил. Ручка, конечно, оторвалась, а
из-за двери донесся до боли знакомый мелодичный голосок:
ослабли коленки. Оторванную ручку он продолжал держать двумя руками перед
собой, как будто надеялся, что она защитит его от грядущих неприятностей. В
то же время он растерянно посмотрел в мою сторону, давая поднять, что мне
пора брать инициативу в свои руки и разбираться со своей подругой самому.
проткну!
драгоценного времени?
распахнулось.
открывающейся дверки. Так что его просто снесло. Правда, он же послужил
амортизатором, и дверь не грохнула о стену, а мягко остановилась с негромким
мелодичным всхлипом. Впрочем, всхлип, как я сразу понял, принадлежал не
двери, а амортизатору.
моей шее уже повисла моя рослая красавица:
передали мое сообщение!.. А бедняге Душегубу башку прям напополам
раскроили!..
заглянула за нее. Я тоже поинтересовался говорившим.
ладошкой расквашенный, похоже, нос, глядя на нас обоих мученическим
взглядом.
не случилось, а он просто прилег, отдохнуть.
позу монаха.
поведение самого прекрасного члена нашего Братства.
мне Эльнорда.
ладонь. Под его распухшим и посиневшим носом ярким мазком алела уже
подсыхающая кровь, а разбитые губы свидетельствовали, что и зубам досталось
изрядно.
я.
зрелище представлял собой покалеченный верзила. Но тот энергично замотал
головой и невнятно повторил:
меня за рукав и потащила к себе в комнату.