лаются только его подворники и случайно забредшие на усадьбу смерды.
галоп, в несколько мгновений проскочил простреливаемое из усадьбы пространство
и остановился вблизи своего отряда:
и присмотрите за ними.
хотел.
Михайлович, оседлайте со своим десятком дорогу, дабы подмога крамольнику не
подошла. А остальные: ломайте стену!
двинулись к стене. Зализа, чтобы не выглядеть трусом, тоже послал своего У рака
вперед, под выстрелы. Тут же радостно запели стрелы. Защитники усадьбы метились
не в стрельцов, в него. Опричник взял в руку щит, передвинул его вперед,
закрывая одновременно и себя, и шею коня. Словно ожидая этого момента, в щит
тут же ткнулась длинная бронебойная стрела - впилась на излете, почти не войдя
в прочную ясеневую доску. Еще одна чиркнула по шлему. Спустя несколько
мгновений еще одна стрела насквозь пробила колчан и крепко пригвоздила его к
седлу. Урак болезненно всхрапнул.
расстояние в двести шагов, воткнули в землю бердыши, положили сверху пищали.
Оглушительно грохнул залп - от кольев высокого тына полетели щепы, послышался
болезненный вскрик. Опытные бойцы, не раз осаждавшие крепости, первые выстрелы
сделали по бойницам, выкашивая вражеских стрелков.
подходить к прорезям, то ли подсчитывали потери. А стрельцы тем временем
быстрыми привычными движениями прочистили стволы, насыпали свежего пороха,
забили его пыжами. Правда, на этот раз вместо жребия они забили в пищали
обернутые пенькой свинцовые пули, каждая размером с большой палец руки.
стреляли торопливо, и никуда не попали. Стрельцы уложили тяжелые кованные
стволы на бердыши, дружно ткнули фитилями в запальные отверстия. Грохнул залп,
направленный в участок тына рядом с воротами. На этот раз от заточенных бревен
полетели не только щепки - с тяжелым треском наружу вывалился один из колов, во
многих местах светились сквозные пробоины. Увидев мелькнувшую в просвете
фигуры, Зализа схватился за лук, но выдернуть не смог - его вместе с колчаном
продолжала удерживать вражеская стрела. Пока опричник ее извлекал, стрельцы
снова перезарядили пищали и дали новый залп. Из тына удалось выворотить еще два
кола.
помчался туда, однако помощь опричника не понадобилась. В четырех гонах от
усадьбы лежали на тропе вместе с лошадьми трое одетых в броню воинов. Двое из
них еще постанывали, один не дышал, а бездоспешных лошадей плотный залп жребия
из десяти стволов мгновенно смолол насмерть.
но останавливаться не стали.
распознать не всякий может. Они хотели боярина своего защитить, а наше дело:
крамолу в здешних местах извести. Стойте здесь крепко, и к усадьбе никого не
пускайте.
еще три залпа, проломив изрядную дыру, и Зализа, не останавливаясь, послал
Урака прямо в нее.
обнажив саблю. - Выходи!
барина, стреляя из луков, то вступать в прямую схватку не хотели. А может, сам
боярин спрятаться приказал, дабы под саблями и бердышами попусту не полегли.
крыльце сам Харитон Волошин. - А тебя, крамольник бесчестный, давно свиньям
скормить пора.
из камазеи. В руках боярин держал совню.
усадьбы, поудобнее перехватил щит и шагнул навстречу крамольнику.
еле успел пригнуться и подставить щит под прямой удар в грудь. Щит жалобно
хрустнул, а служилый боярин отскочил на шаг, еще раз со всей силы ударил
опричнику в щит, отскочил в сторону и рубанул незваного гостя сверху вниз.
Семен, радуясь тому, что крамольник попусту тратит силы, закрылся - щит жалобно
хрустнул и верхняя часть его обломилась, завалившись назад. Зализа еле успел
развернуть корпус, и направленный точно в грудь клинок с обиженным визгом
скользнул по прочным пластинам юшмана.
попусту в щит колотился, а по заклепкам бил! Щит в схватке, конечно, долго не
живет, но "разобрать" его в три удара... Это немалое мастерство нужно.
деревяшку, провел рукой по поясу, нащупывая петлю кистеня, одновременно то
пригибаясь, то отбрасывая от себя клинком острое жало совни. Боярин Харитон
умело удерживал его на расстоянии трех шагов, не давая дотянуться до себя
саблей, а сам быстрыми тычками норовил попасть то в лицо, то в прикрытой одной
кольчужкой бок.
полосонул саблей по алому боярскому животу, рассекая легкий шелк, но Волошин
изогнулся, втянув живот едва не до позвоночника, и отделался легкой царапиной,
успев наградить Семена болезненным тычком в спину. А опричник с внезапным
ужасом понял, почему боярин Харитон не стал одевать своего доспеха, хотя время
на это имел:
крамольник нужен!
образом оказался перед опричником и стремительно приближался к лицу.
мысль, но руки оказались быстрее разума, и успели поднять клиник сабли
вертикально. Тяжелый удар копейного наконечника обрушился на тонкую сталь - но
великолепный суздальский клинок выдержал, хотя ударом его вмяло в лицо так, что
левая щека словно онемела, а на языке ощутился привкус крови.
копья в живот подкрадывающегося стрельца. Тот молча сложился пополам и упал на
землю. - Живьем?
ременную петлю и выдернул кистень из-за пояса. Откидываясь назад от
направленного в лицо тычка, он взмахнул бронзовым многогранником, захлестывая
древко совни и еще раз предупреждающе закричал:
и осмелевшие стрельцы кинулись вперед, сбивая изменника с ног. Как ни пытался
Волошин дотянуться до ножа у себя на поясе или хотя бы ткнуть противника
кулаком, множество рук прижало его к земле и моментально скрутило его же
собственным поясом.
и поддернул к себе совню. После пережитого она показалась ему самым
великолепным из всего существующего оружия, и опричник решил оставить ее себе.
Он повернулся к коню. Урак, неуверенно перебирая тонкими ногами, крутился на
месте, то припадая крупом вниз, то снова поднимаясь.
заваливаться на бок. Из груди его торчали сразу две стрелы.
что?!
и под стенами Казани, и по склизким тропам Северной пустоши, тяжело хрипел,
роняя с губ алую пену. Еще несколько мгновений он смотрел укоризненно смотрел в
глаза своему хозяину, а потом опустил веки.
ломайте! Все дворы и сараи осмотреть, все перевернуть! Иноземцев ищите,
колдунов, обереги чародейские, идолов странных! Ждете, пока они на вас порчу
наведут?
внутрь, шаря по комнатам и сундукам. Зализа вошел вместе со всеми, горя
желанием крушить и убивать. Двери он не просто открывал, а выбивал ударом ноги,
узкие высокие шкафы и комоды расколачивал кистенем, ящики и шкатулки разбивал,
чтобы посмотреть, что находится внутри. В покоях боярина разнес в щепы
стул-сундук и раскидал по полу огромное множество грамот, разодрал широкую
перину, сделав комнату похожей на заснеженную поляну. В соседней комнате
многогранник кистеня сразу опустился на стоящий у бревенчатой стены, под
овальным зеркальцем, складень с румянами.
колотить по спине кулаками. Разумеется, пробить надетую поверх поддоспешника
броню она не смогла, но ушибленное Волошинским копьем место немедленно
отозвалось острой болью, и Зализа окончательно озверел.
стоящую под балдахином постель. Это оказалась наглая боярская дочка, что еще
больше раззадорило опричника. Он схватился за ворот ее поневы, рванул его
сверху вниз, обнажая белое тело, крупные груди с бледно-розовыми сосками.
Алевтина попыталась вцепиться ногтями ему в лицо, но Семен быстро закрутил обе
слабенькие лапки ей за затылок, сжал одной рукой, а другой окончательно порвал
рубашку и стал стягивать с себя порты.