порубежникам животы свои класть, ни на какую помощь из Москвы не рассчитывая.
Старше государя на два года, он в полной мере имел возможность наблюдать смуту
бушевавшую до воцарения Ивана Васильевича. Боярская дума издавала указы, страну
разоряющие, наместники самовольно на уезды садились и судили людей по своему
разумению. В поисках прибытка, воеводы подбрасывали ночью ворованные вещи али
вовсе трупы на дворы богатых мужиков или зажиточных купцов, дабы потом
судебными волокитами да расследованиями разорить их дочиста. Торговые люди и
смерды разбегались тогда во все стороны, лавки не открывались, базары стояли
полупустые. До того дошло, что ремесленники иноземные, из нищей Европы на
богатую благополучную Русь за сытой жизнью прибежавшие, начали назад, в сторону
Литвы подаваться.
вот поди же ты!
собачьей головы, ни метлы не привязано?! Я вам что, бродяга безродный, али
человек государев? Повесить немедля!
сильна опаска того, что в Москве смута начнется. Как тогда боярскую вольницу
усмирять?
совсем другое - кованную рать на Москву вести. Но... Но он опять вспомнил годы
своего детства: тощую ботвинью с гычкой, потертый отцовский тулуп, его тусклые
глаза после неудачных торговых дней. Нет, боярскую вольницу на Русь более
допускать нельзя! Не останется тогда страны более, разорвут в клочья, как
волчья стая заблудшего телка. Пусть кровь православную проливать грешно - но за
этот грех перед Господом он отвечать согласен.
Руси Святой нового такого надругательства не допустим.
погибших и раненых, а о замерзших и обмороженных. Отогреться в чистом поле с
помощью костров не удавалось, а мокрая одежда кнехтов практически не грела.
Стоимость проклятой Богом русской деревеньки стремительно приближалась к ста
воинам - погибшим, раненным, обмерзшим. Она просто-напросто не стоила таких
огромных потерь! Да еще время, о котором господин епископ не напоминал, но
задержись они здесь еще хоть на день без явного успеха...
крестоносцам. - Сегодня нам следует вспомнить пример французских рыцарей, почти
сотню лет сражавшихся с англичанами в пешем строю. Каждый из вас стоит сотни
язычников, и все, что от вас требуется, это войти в крепость первыми и
истребить всех, кто посмеет поднять на нас оружие! Остальное доделают кнехты,
которые станут прятаться за нашими спинами.
потом сказать, что крестоносцы пешим строем, сомкнувшись плечом к плечу и
укрывая за своими спинами легкую пехоту от вражеских стрел штурмовали несколько
деревенских изб. Если господин епископ не пытается ввести его в заблуждение, то
за земляными валами укрываются не больше двух десятков воинов. Против
закованных в латы рыцарей им, естественно, не устоять, а всякого рода бабы и
подростки, способные плескать водой из-за частокола или тыкать через него
копьями и топорами, для открытого боя совершенно непригодны. Нужно всего лишь
добиться возможности встретиться с язычниками лицом к лицу, клинок к клинку - и
'втоптать их в снег, а всех остальных жителей деревни выгнать на улицу, раздеть
и поливать водой до тех пбр, пока они сами не превратятся в ледяные статуи!
прячущихся за нами кнехтов. Они засели в центре крепости, и на таком расстоянии
из лука нашего доспеха не пробить. Когда мы окажемся внутри, русским останется
только сдаться или умереть.
накопилось слишком много ярости, слишком много ненависти против дикарей, не
желающих признавать общепринятые законы и несколько раз подряд заставлявших
оправдываться за их тупость и упрямство. Какое должно быть наслаждение опустить
свой длинный меч на их безмозглые головы!
должен командовать кнехтами и начать атаку одновременно с нами, чтобы не дать
лучникам уйти из центра деревни к воротам. В вашем распоряжении пять сотен
епископских пехотинцев. Сигнал к общей атаке будет дан с помощью трубы.
язычниками. В своих сверкающих латах они чувствовали себя в полной безопасности
от возможных стрел и камней. Впрочем, стрелять по ним никто и не стал. За
полчаса чуть больше сотни закованных в броню опытных воинов выстроились в
прямой видимости ворот, символизируя собой несокрушимую мощь Ордена. Из
зарослей напротив запертых створок грохнули пушки. Ядра врезались точно в цель,
разбрасывая щепы и оставляя ровные круглые пробоины.
отметил кто-то из пожилых дворян. - От этих пушек больше грохота, чем пользы.
вновь забьют в них порох, закатят новые ядра. А тянущий по ногам ветерок отнюдь
не благоприятствовал долгому стоянию на одном месте.
створками и стеной. Ворота словно подпрыгнули, раскалываясь вдоль,
перекосились, и изрядный кусок упал вперед. За ними, поперек проезда, лежали на
высоту вала ровно уложенные один на другой крупные ледяные кубики. Сквозь
прозрачный лед просвечивали какие-то бревна, разлапистые сучья; тележные колеса
и даже рыбацкие сети. Похоже, русские не просто поставили ледяную стену, но еще
и вморозили в нее для прочности все, что только было под руками.
врага, может рубиться на мечах пешим и конным, может часами стоять под плотным
огнем из мушкетонов, арбалетов и луков. Но чего он не сможет никогда - так это
лазить по стенам, наподобие белки или куницы. Тщательно продуманная атака
сорвалась.
меч в ножны.
взять быстро и без потерь! Он мог продолжить стрельбу по воротам. Лед - слабая
преграда против чугунных ядер, и за несколько дней бомбарды и пищали пробили бы
здесь ровный и широкий проход, даже если русские станут восстанавливать свое
ледяное сооружение каждую ночь. Он мог сделать несколько навесов, защищающих
кнехтов от падающих сверху камней и льющейся воды, подвести их к стенам, и за
несколько дней разрыть в них достаточно широкие проходы для солдат. Он мог
сделать несколько десятков самбуков, и, наконец, реализовать численное
преимущество, захлестнув стены атакующей волной... Но на все это требовалось
хотя бы неделю! А за неделю он обещал дерптскому епископу добраться до
Новгорода - иначе священник запросто уведет туда половину войск вовсе без него.
отбиться от всей армии Ордена! - прорычал он, не в силах ничего сделать. -
Проклятые русские!
Поблагодарил за хлеб, за соль, взметнулся в седло - и умчался прочь. А Зализа
остался маяться с неожиданной бедой, свалившейся на его голову. Государь болен,
бояре смуту затеяли, князь Шуйский на трон метит. А вдоль дороги от Орехового
острова к Копорью целых два поместья волостников княжеских лежат. Они за
вотчину службу нести всяко обязаны. Позовет - не захотят, а все равно ехать
придется.
дети, как он Волошина в допросную избу забрал, с полной откровенностью
недовольство проявляли. Как узнают, что царь руку свою сильную по немочи разжал
- что сделают? Не поднимут ли головы, не затеют ли крамолы какой? Делать что-то
надобно. И немедля.
подворника:
приезжал немедля. Или пошли кого, коли сам занят.
детства потребно теперь называть не просто Феофаном, а боярином - но махнул
рукой и запер ставни. Заметался по горнице, уткнувшись взглядом в пол.
Перво-наперво, боярские дети Иванов и Мурат. Они замышлять ничего не станут -
их князь Шуйский исполчить может. Значит, потребно их обоих из поместий убрать,
дабы вестники княжеские не нашли. Кто еще? Боярский сын Николаев, когда
опричник смотр ополчению проводил, с мечом на него кинулся, слова дурные
говорил. Тоже не очень надежный помещик. Боярский сын Ероша тогда же тоже спор
затеял, в праве государева Человека приказы отдавать сомневался. И его хорошо
бы из усадьбы убрать, пока вести дурные сюда не дошли. Да разве каждому в душу
заглянешь? Кто знает, у кого и где какие родичи по Руси живут, кто с кем дружбу
свести успел. Если так мыслить - всех нужно из домов выгонять и куда-нибудь в
лес прятать. Всех...
французскому бюро, достал лист бумаги и начал писать.
с чересседельными сумками с припасом, в алом куяке поверх кольчуги. Правда, без
копья - в порубежных делах, когда все больше лесными тропами приходится
пробираться, от рогатины больше мороки, нежели пользы. Легко взбежал по
крыльцу, позвякивая кольцами кольчуги:
Лондон Джек
Перумов Ник
Никитин Юрий
Курылев Олег
Пехов Алексей
Шилова Юлия