Чтение 46–й страницы книги ~Подопечный~

- Ворота закрыть, рвы наполнить, все на стены. Боевая тревога по номеру
один.

В одну минуту мы, ошалевшие, остались в покоях одни. Зинаида ,
свернувшись калачиком, сидела на кровати и плакала.

Подошли к ней.

- Зин, ты что?

Зинаида, размазывая по щекам слезы , заголосила пуще прежнего.

- Единственного мужика путного в жизни встретила! Какие слова говорил.
Лапушкой называл. Малышом.

- И ты растаяла?

- Вам-то хорошо! А я, что я в жизни своей видела и слышала?

- Так ведь я ж тебе стихи читал, песни пел, - несколько даже растерянно
промолвил Мустафа, - А хочешь, я тебе тоже ласковых слов наговорю. У меня их
знаешь сколько?

Ангел достал записную книжку и принялся зачитывать наиболее удачные
вырезки из романов эпохи возрождения. Зинаида затихла, прислушалась, и уже
через пять минут смотрела на Мустафу влюбленными глазами.

- Действительно, что я в старом нашла? - Зинка обняла за шею ангела и
стала что-то мурлыкать тому в ухо. Мустафа расцвел розой. Великая сила слова.
Любовь победила.

А я , наверное, никогда не пойму, что же нужно женщинам для полного
счастья?

- Его Величество король Узур Первый просит вас пожаловать на крепостные
стены, - лилипут возник у меня под мышкой, скороговоркой передал сообщение и
тут же смылся.

Посовещавшись и окончательно приведя Зинаиду в чувство, мы решили
посмотреть на столь таинственных хруков. Тем более, что это полностью входило
в мои личные планы.

Король и ближайшая его свита стояли на холодном, пронизывающем ветру и,
старательно напрягая зрение, вглядывались вдаль.

А городок превратился в одну большую оборонительную линию.

Толпы снующих лилипутов с удивительной методичностью старательно ломали
глиняные хижины, превращая местность вокруг королевского дворца в гигантскую ,
непроходимую свалку. Закончившие свое дело быстро бежали под защиту крепостных
стен, где занимали положенное место. Вскоре ворота , пропустив последнего
карлика, захлопнулись.

- Можете подойти поближе.

Я даже удивился. От прежнего заносчивого короля не осталось и следа.
Перед нами стоял старик, облаченный бесчисленным грузом прожитых лет,
многочисленных войн и тысячами погубленных жизней сородичей.

- Только без выкрутасов ,- на всякий случай напомнил я ему.

- Сейчас не до ваших этих самых. Враг приближается к городу. Сильный
враг. Вот уже тысячи и тысячи лет мой народ ведет с ними тяжелую, кровавую
войну. И не видно ни конца ни краю.

- А кто они такие, хруки? - поинтересовался Мустафа.

- Сейчас сами увидите. Посмотрите, - король указал на желтое облако
спустившееся с неба, - Это пыль поднятая ими.

Я почувствовал слабую вибрацию под ногами, которая с каждой секундой
становилась все отчетливее.

- Ты тоже чувствуешь? - обернулся ко мне Мустафа.

Я только кивнул в ответ.

Желтое облако расплывалось у горизонта, обхватывая все пространство
вокруг крепости лилипутов. И вот, из мешанины звуков и пыли появились первые
хруки.

Поражающие своей неземной чернотой доспехи прикрывали их тела. Длинные
острые пики направлены к городу. Глаза, горящие адовым огнем блестели из под
опущенных забрал. Топот многочисленных подкованных сапог сотрясал землю.

- Хруки!...Хруки!..,- пронеслось над крепостью короля, и неземное
отчаяние слышалось в этом стоне.

- Так ведь это ж бабы!

Я еле успел свалить торчащего , как первомайский столб, Мустафу на пол.
Град стрел пронесся в том месте, где только что находился он.

- Васильич?! Это ж женщины! - с удивлением повторил он.

- Вижу, что не коровы, - стараясь не слишком высовываться из-за
невысокого бордюра, я выглянул наружу.

Пыль немного улеглась, и я мог лицезреть войско хруков в полной его
красе.

- Нам от этого не легче. Ты пойми правильно, Мустафа, в этой армии
исключительно женщины. И встреча с ними простых, как мы с тобой, мужчин не
может благотворно сказаться на нашем самочувствии.

- А чего? - ангел заерепенился, поправил волосы, распрямил плечи ,-
Мужики мы видные, где-то даже симпатичные...

- Дурень ты, а не ангел. Читал про амазонок? Они ж всех мужиков под нож
пускали. А ты...

За стенами послышался громогласный звук трубы. Я выглянул. Вне
досягаемости от копий и стрел лилипутов стояло трое хруков.

- Узур, к тебе делегация пожаловала.

Король , прикрываясь круглым щитом, выглянул .

- Эй, вы, маленькие слизняки, наша повелительница желает, что бы вы
выслушали ее требование, - прокричали парламентарии.

- Что еще хочет от моего народа эта бесстыжая дылда? - в свою очередь
прокричал король.

- Наша Повелительница обещает , что ваш городишко через пару часов
превратиться в груду камней. Если вы не выполните одной ее воли.

- Что она хочет?

- До драгоценных ушей Повелительницы дошел слух, что у вас гостят трое
чужих. Отдайте их нам, и мы оставим вас в покое.

- Мне кажется, это никогда не кончиться ,- Мустафа пошарил глазами
вокруг, собираясь найти путь к спасению.

- Неприятная история, -пробурчал я ,- Только сумели выкарабкаться из
одной ямы, тут же попадаем в другую. Но все дело в том, что нам придется по
своей воле сдастся.

- Да никогда ,- это Зинаида гонор показывает ,- Чтоб я , к этим ... Не
пойду.

- Ты б лучше помолчала. Раньше надо было мозгами шевелить. Если б не твои
причуды, давно были в другом месте.

Зинаида заткнулась, сраженная логикой, а к нам уже направлялся сам
король.

- Начинается ,- пробурчал ангел. И как всегда накаркал.

Перед тем, как обратиться к нам, король с минуту чесал затылок, обдумывая
действия и заодно ожидая, пока его ребята не окружат нас со всех сторон.

- Слышь, Герои? Дело вон как повернулось. Я, конечно извиняюсь, но
обстоятельства сложились так, что ради благополучия моего народа я вынужден
отдать вас в руки правосудия представителей соседствующей с нами страны.

- Да мы понимаем ,- закивал я ,- Политический кризис, так сказать.

- Во, во! Кризис ,- поддакнул Узур Первый ,- Вы парни молодые, может в
живых и останетесь. А вот с девчонкой посложнее. Снесут голову и закопают
где-нибудь в пустыне. Может оставите ее мне. А с повелительницей я сам
договорюсь.

- Как же, хрен старый, - взорвалась Зинка, - У меня мозги уже на место
встали. Чтоб всю жизнь молодую на тебя пахать. Да ни за какие сокровища.

- Ну и ладно, - слишком легко согласился король, - Значит всех троих и
сдадим. Только без обид. Ежели в живых останетесь, заходите в гости, чайком
побалуемся. Взять их.

- Мы сами ,- остановил я короля ,- Мы ж все понимаем. Не надо лишних
жертв. И слез не надо.

Сопровождаемые толпой солдат, мы спустились со стены и нас вежливо
выпроводили за ворота.

Когда створки за нами закрылись Мустафа обнял Зинаиду за плечи:

- Ты Зин помни всегда, даже если убивать станут, я тебя не променяю ни на
какую другую. Люблю я тебя. Вот.

- Вы ребята не о том сейчас думаете, - прервал я начинающийся лирический
диалог, - Того и гляди нас всех на деревьях развешают, а вы все о чувствах.
Оставьте их на после похода. Так сказать на шесть часов вечера. Пошли. Нас ждет
торжественный эскорт.

Через несколько минут мы оказались заключены в крепкие руки подскочивших
женщин-воинов. На меня и Мустафу нацепили кандалы, а Зинаиду затолкали в
клетку. Потом погнали вперед. И долго я еще видел, как, вытирая слезы, машет
платком маленький король великой страны. А рядом с ним тихо рыдает неутешная
дочь, потерявшая в этот несчастливый день и жениха и производителя.

Армия хруков двигалась по бескрайним степям. Снова на нас изливало жару
солнце, снова в глотке образовался цельный комок из одного желания пить.

Нас то и дело подталкивали, попинывали, подшлепывали. В наш адрес
сыпались шуточки проходивших мимо солдат. Иногда злых, иногда не слишком
лестных, а иногда и просто неприличных.

- Эй, милашка, ты чего такой костлявый? А повеселиться со мной не хочешь?

- Это тебе говорят ,- буркнул я Мустафе, - Ты из нас двоих костлявее.

- Зато у тебя нос фотогеничнее ,- не остался в долгу ангел, - Что
будет-то? Как думаешь, прирежут?

- Хотели бы, давно на мелкие кусочки разрубили. А раз ведут, значит для
чего-то мы потребны.

- Думаешь, для...

- Не исключаю такой возможности, - глубокомысленно произнес я. А в самом
деле, зачем? Эх, мне бы только о Сердце Тьмы узнать. А там.., - Выкрутимся,
Мустафа, не боись.

Прошел день, прошла ночь, еще день, и еще ночь.

Мы превратились в походные трупы, ничего не соображающие, бросающиеся на
редко подносимую воду, как на... на воду, конечно. По ночам становилось