Чтение 46–й страницы книги ~Волчье логово~

- Вот это мне особенно понравилось, - прокаркал шаман, когда Нездешний
швырнул священника в белых одеждах в пасть змея. - В темноте, окруженный
врагами, зная, что помощи ждать неоткуда, он выбирает охраняемую дверь.
Превосходно. В нем непременно должна быть надирская кровь. А как он заставил
солнце просиять в Пустоте! Прекрасно, замечательно. Цу Чао, наверное, теперь
дрожит - я бы уж точно трясся на его месте.

- Не знаю, дрожит он или нет, - сказала Мириэль, - но отец в самом деле
едет к нему в Гульготир. А там солнце по заказу светить не станет. Цу Чао
окружит себя стражей и будет его ждать.

- Боги тоже будут ждать. - Кеса-хан махнул рукой, и костер запылал снова.
- Завтра мы должны перевести женщин и детей в Кар-Барзак. Я уже известил
Анши Чена - он оставит на перевалах небольшое количество воинов. Пятьдесят
человек будут удерживать стену дотемна - авось справятся.

- Но что будет с отцом? - настаивала Мириэль.

- Его судьба в руках богов. Либо он будет жить, либо умрет - мы здесь
бессильны.

- Цу Чао отыщет его в пути с помощью магии. Не мог бы ты прикрыть его?

- Нет, это не в моей власти. В долине Кар-Барзака водятся страшные звери
- все мои силы уйдут на то, чтобы прогнать их в горы и очистить нам путь.

- На что же тогда надеяться отцу?

- Там увидим. Не надо его недооценивать.

- Но должны же мы сделать хоть что-то!

- Ну конечно же. Мы будем сражаться. Заставим Цу Чао сосредоточить
внимание на Кар-Барзаке. Крепость нужна ему - это предмет его мечтаний.

- Почему?

- Ее построили Древние. Там они творили демонов, называемых "полулюдами",
которые воевали за них. Полулюды - это звери, слитые с людьми: великое
волшебство! Столь великое, что оно погубило самих Древних, и в Кар-Барзаке
оно живет до сих пор. Скоро вы сами увидите эту долину - искореженные
деревья, хищных овец и коз. Там даже клыкастые кролики встречаются. Ничто не
может жить там, не претерпев искажений. Даже гранитная кладка замка
перекосилась так, словно он слеплен из мокрой глины.

- Чего ж нас-то туда несет? - спросил Ангел. Кеса-хан улыбнулся, блеснув
темными глазами.

- Кое-кто оказал нам услугу, разбив чары Кар-Барзака, - сказал он и
уставился в огонь.

- Ты о чем-то умалчиваешь, - сказала Мириэль.

- О многом, - признался он, - но многого вам и не надо знать. Наши враги
добрались до Кар-Барзака раньше нас - и уничтожили источник магии,
поплатившись за это жизнью. Теперь нам нечего бояться. Мы будем оборонять
крепость и тем продлим род Собирателя.

- Как долго мы сможем ее удерживать? - спросил Ангел.

- Посмотрим. Первым делом мне надо изгнать зверей из долины. Оставьте
меня.

Глава 16

Альтарин стоял в своей палатке с адъютантом Повисом по правую руку и
командиром Черных Рыцарей - альбиносом Инникасом - по левую. Перед ними
парил в воздухе образ Цу Чао.

- Вы не оправдали доверия своего императора, - говорил чародей. - Он дал
вам простое задание, которое вы позорно провалили, не сумев справиться с
горсткой надиров. - Эта горстка надиров, - холодно ответил Альтарин, -
засела за тремя узкими перевалами. Я потерял больше двухсот человек, пытаясь
взять их штурмом, а ваше хваленое Братство преуспело не больше, чем я.
Какой-то старик в одиночку отразил их атаку.

- Не смейте высказываться против Братства! - прошипел Цу Чао. - Вы хуже,
чем профан, - вы предатель.

- Я служу императору, а не тебе, ты, надутый... - Альтарин застонал и
повалился на руки Повису. Между ребер у него торчал длинный нож.

Повис, широко раскрыв глаза от ужаса, опустил умирающего генерала на пол.

- Вы убили его! - прошептал он, глядя на беловолосого Инникаса.

Альтарин пытался что-то сказать, но кровь запузырилась у него на губах, и
голова запрокинулась. Инникас нагнулся и вытащил нож, вытерев его о шелковый
камзол генерала. Повис встал, руки его дрожали.

- Не совершай необдуманных поступков, мальчик, - сказал образ Цу Чао. -
Сам император отдал приказ о его казни. Ступай приведи Галлиса. Скажи, что
император повысил его.

Повис стоял как вкопанный, глядя на труп своего начальника.

- Ступай! - рявкнул Инникас, и юноша опрометью выбежал из палатки.

- В тридцати милях к северу, мой господин, есть еще один перевал, -
доложил Инникас.

- Возьми сотню человек - лучшее, что у вас есть. Надиры пойдут в
Кар-Барзак, перехватите их в долине. Они будут растянуты: голова уже войдет
в крепость, хвост попытается дать вам бой. Женщины и дети окажутся на
открытом пространстве - перебейте их! Посмотрим, будут ли надиры так
геройствовать, когда им не за что станет драться.

- Слушаю и повинуюсь, мой господин, - с поклоном ответил Инникас.

- Удалось ли вам связаться с Гракусом и остальными?

- Нет, господин, только с Замоном, который стережет их лошадей в горах.
Он говорит, что до места они добрались благополучно и собирались спуститься
под землю. Возможно, это магия Кар-Барзака препятствует общению.

- Они там - это главное. Все идет, как задумано. Вентрийцы высадились на
юге, и дренаи, лишившись Карнака, беспорядочно бегут от них. Наши войска
вот-вот вторгнутся на Сентранскую равнину. Но без того, что находится в
Кар-Барзаке, наше будущее не будет прочным. Смотри не подведи меня, Инникас!

- Можете положиться на меня, господин.

- Хорошо.

***

Солнце закатилось за горы, и готиры отступили, унося своих раненых. Сента
без сил опустился на землю, Белаш плюхнулся рядом.

- Должен признаться, я здорово устал, - сказал дренаи.

- Я тоже, - сознался надир, привалившись головой к черному камню стены. -
Нынче они атаковали особенно яростно. - Он потер слипающиеся глаза. - Через
два часа нас здесь уже не будет.

- Далеко ли эта крепость?

- К рассвету будем в долине, - угрюмо ответил Белаш.

- Непохоже, чтобы это вселяло в тебя бодрость, дружище.

- Злое это место. - Белаш достал из кошелька на поясе кости, зажал их в
ладонях и вздохнул. - Мне кажется, Белаш умрет там.

- Что это у тебя такое? - спросил Сента, чтобы переменить разговор.

- Правая рука моего отца. Его убили давным-давно, а я все еще не отомстил
за него.

- Как это случилось?

- Он погнал лошадей на рынок в Намибе - это долгий путь. С ним были мой
брат и Анши Чен, и только Анши остался жив. Он ехал сзади и убежал, когда
чужие напали.

- За что ты его так не любишь? За то, что он струсил?

- Он не трус! - отрезал Белаш. - Врагов было слишком много, и он был бы
глупцом, если бы полез в драку. Дело в том, что мы с Анши любили одну и ту
же женщину, а она предпочла его. Но он хороший вождь, да отсохнет мой язык,
сказавший это. Я пытался напасть на след убийц отца. Я нашел его тело и
похоронил его, только эти кости взял себе. Но следы к тому времени стали
слишком старыми. Анши видел человека, нанесшего смертельный удар моему отцу,
и описал его мне. С тех пор я живу надеждой найти его. У него белые волосы и
глаза, словно кровь.

- Найдешь еще, - сказал Сента.

- Может быть. - Белаш встал и пошел вдоль стены, заговаривая с бойцами и
опускаясь на колени рядом с ранеными и умирающими.

Сента вытянулся, заложив руки за голову, и стал смотреть, как проступают
звезды на темнеющем небе. Было свежо и прохладно, а камни внизу казались
почти мягкими. Сента закрыл глаза, а когда открыл их снова, увидел перед
собой Мириэль.

- Я задремал, - улыбнулся он, - и мне приснилась ты.

- В каком-нибудь непристойном виде, конечно. Он сел и потянулся.

- А вот и нет. Мы сидели на лугу у ручья, под ивой, и держались за руки.
Вот так. - Он взял ее руку и поднес к губам.

- Опять ты за свое, - сказала она, отдернув руку.

- А как же! Почему ты не поцелуешь меня, красавица? Только разок -
посмотреть, понравится тебе или нет.

- Не хочу.

- Ты режешь меня без ножа.

- Ничего, переживешь.

- Ты боишься, правда? Боишься отдать что-то. Боишься жить. Я слышал, как
ты предлагала себя Ангелу прошлой ночью. Это была ошибка, красавица, и он
правильно поступил, отказав тебе. Донельзя глупо, но правильно. Чего ты
боишься?

- Я не хочу говорить об этом, - сказала она, порываясь встать. Он тронул
ее за руку.

- Поговори со мной.

- Зачем? - прошептала она.

- Затем, что я тебе не чужой.

Некоторое время она молчала, и он ее не торопил. Потом сказала:

- Если ты любишь кого-то, ты открываешь перед ним все двери своего
сердца. Впускаешь его. А когда он умирает, ты остаешься беззащитным. Я
видела, как страдал отец, когда мать погибла, и не хочу страдать так сама.

- Но это неизбежно, Мириэль. Таков наш удел. Мы точно времена года:
весной расцветаем, летом мужаем, осенью вянем, зимой умираем. Но глупо было