Чтение 46–й страницы книги ~Астронавт Джонс~

Уолтер улыбнулся.

- Согласен, только не просите меня менять форму обращения. Я могу
приобрести плохую привычку.

Макс собирался рассказать Уолтеру о своей липовой книжке. Но он не
знал, успел ли доктор Хендрикс до своей смерти поставить первого офицера в
известность, или нет.

Однако, он чувствовал невозможность следовать прежней линии. Звание
капитана требовало от человека иных морально-волевых качеств.

- Я хочу рассказать вам, как я попал на этот корабль.

Он рассказал ему все, уже не скрывая роли Сэма в их афере. Уолтер
выслушал его с хмурым видом.

- Я ждал, что вы расскажете мне это, капитан, - произнес, наконец,
он. - Когда вас назначили учеником астрогатора, доктор Хендрикс открыл мне
правду, хотя и не с такими подробностями. Мы согласились, что это должно
остаться между нами.

- Меня волнует, что может случиться, когда мы вернемся на Землю. Или
если вернемся.

- Когда мы вернемся! Вы спрашиваете у меня совета? Или помощи?

- Я не знаю. Мне просто хотелось рассказать вам.

- Есть два варианта. В первом мы можем прямо на корабле изменить
некоторые записи, в которых...

- Нет, Датч. При выходе на Землю у меня не будет фальшивых записей.

- Я был уверен в вашем ответе. Я чувствую то же самое, хотя... по
некоторым причинам был бы обязан помочь вам скрыть правду, попроси вы меня
об этом.

- Однажды я уже проделал это и даже чувствовал некоторое
удовлетворение от сделанного. Но теперь это не для меня.

- Я понимаю. Во втором варианте следует открыть всю правду и ждать,
что будет дальше. В любом случае, я проделаю весь путь вместе с вами.
Уверен, что ко мне присоединятся главный инженер и казначей.

Макс откинулся назад, почувствовав себя необыкновенно счастливым.

- Благодарю вас, Датч. Меня не волнует, что они сделают со мной...
если только не отлучат от космоса.

- Не думаю, что они пойдут на такое. Но если это произойдет, их ждет
нелегкая битва. А сейчас постарайтесь забыть об этом.

- Попробую, - Макс нахмурился. - Датч, скажите мне правду. Что вы
думаете о моей афере?

- Это трудный вопрос, капитан. Гораздо важнее, что вы чувствуете
сейчас.

- Я не знаю. Знаю лишь, как я чувствовал себя раньше - я был на тропе
войны.

- Я всегда искал объяснение, почему я сделал это, успокаивая себя
тем, что здесь вина не моя, а всей системы. Теперь это уже не
удовлетворяет меня. Не то, чтобы я сожалею о содеянном, имея в виду, что
мог вообще не попасть в космос. Но я уже не хочу уклоняться от расплаты.

Уолтер кивнул.

- Звучит достаточно разумно. Капитан, закон не совершенен. Человек
должен руководствоваться прежде всего здравым смыслом, избегая слепой
покорности. Я нарушал правила, и не раз; за что-то я расплатился, другое
осталось безнаказанным. Допущенная вами ошибка могла бы превратить вас в
педанта-моралиста, способного идти только прямо, слепо подчиняясь букве
закона. Либо, напротив, вы превратились бы в этакое дитя, полагающее, что
правила созданы для кого угодно, только не для него. Однако, про вас этого
не скажешь. Происшедшее заставило вас повзрослеть.

Макс усмехнулся.

- Благодарю, Датч. Я буду в "беспокойной норе".

- Капитан, вам хватит времени для сна?

- Конечно, я отдыхаю почти каждую вахту.

- До прыжка четыре часа, капитан.

Макс сидел на диване в контрольном отсеке, протирая заспанные глаза.
"Асгард" шел "в колее" уже несколько дней, готовясь предпринять последнее
усилие, которое вынесет его из этого пространства. А вот куда они попадут,
зависит от того, насколько точно отвечала созданная ими модель реальной
вселенной.

Макс посмотрел на Келли.

- Давно вы здесь?

- Не очень, капитан.

- Вы сами поспали хоть немного?

- Видите ли, капитан...

- Вы неисправимы, главный. Все готово?

- Да, сэр.

- Поехали.

Макс сидел на диване с закрытыми глазами, принимая данные от своих
помощников; он мысленно составлял программу и тут же переводил ее в
двоичное исчисление, понятное компьютеру.. За все эти дни он отсутствовал
в "норе" всего несколько минут.

Он заставлял Келли и Ковака сменять друг друга на вахте, пока
позволяла обстановка, хотя заставить Келли отдохнуть было довольно сложно.
Ланди, Смайт и Ногуччи по-прежнему работали в режиме "один к трем",
периодически подстраховывая друг друга в напряженные моменты. Сам Макс
работал без отдыха; он вынужден был мысленно рассчитывать каждую
предпринятую ими коррекцию, получая информацию из глубины своей памяти.

В отсеке находилась вся "беспокойная" команда за исключением Ланди.
Он появился в тот момент, когда Макс как раз закончил расчеты и заложил
программу в компьютер.

- Подарок от кока, - заявил он, водрузив на стол вазу с мороженым.

- Какое мороженое? - поинтересовался Макс.

- Шоколадное, сэр.

- Мое любимое. Когда будешь делить его, помни, что мне предстоит в
ближайшие дни.

- Так нечестно, капитан. Главному приходится кормить гораздо большую
массу, чем вам.

- А у меня наивысший метаболический рейтинг, - объявил Ногуччи. -
Поэтому мне нужно положить больше других.

- Пусть мороженое разделит Келли, а мы будем надеяться, что честность
не оставила его. Когда следующая коррекция?

- Через двадцать минут, капитан.

- Так скоро?

- В интересах безопасности, сэр.

- Согласен.

Произведя коррекцию, они съели мороженое, после чего Макс занялся
расчетом прыжка. На этот раз за компьютером сидел Ковак, чья надежность не
уступала главному оператору, а Келли работал со стереографом. Макс
полагал, что его огромный опыт компенсирует недостаток данных. Ланди
ассистировал главному, а Смайт и Ногуччи отвечали за все остальное.

За два часа до прыжка Макс вызвал главного инженера, сообщив ему, что
они на подходе. Компаньон уверил, что позаботится о силе и векторе
необходимого ускорения.

- Хорошей охоты, капитан.

Перейдя на десятиминутный график коррекций, Макс чувствовал в себе
еще достаточно сил, хотя и не был так же свеж, как раньше. Однако,
величина коррекций была довольно мала-главный инженер, несомненно, знал
свое дело. Когда компьютер показал, что до прыжка осталось меньше часа,
Макс поднялся на ноги и потянулся.

- Всем приготовиться. Разбудите Ногуччи. Все выпили стимулирующие
таблетки? Пусть кто-нибудь одолжит мне одну.

Взяв у Ковака таблетку, Макс запил ее холодным кофе.

- Ну, ребята, поехали!

Данные потекли непрекращающимся потоком. Спустя некоторое время Макс
начал уставать. Он едва успевал снимать данные о коррекции с пульта
компьютера и передавать их в двигательный отсек, а Келли уже ждал его с
новой порцией данных. Судя по величине коррекций, они постоянно сходили "с
колеи". Прежде, чем передать главному инженеру очередное указание, он
бросил взгляд на компьютер и понял, что видит уже совершенно иную
комбинацию огней.

- Повторить! - закричал он.

Келли тут же выполнил приказ. Прокрутив числа у себя в голове, Макс с
ужасом понял, что они ничего не говорят ему. Что значила последняя
коррекция? Использовал ли он научно обоснованный метод расчета аномалии? И
можно ли назвать это расчетом? И что делает корабль-разведчик для выхода
из аномалии?

- Капитан! - резко позвал Келли.

Встряхнув головой, Макс опустился в кресло.

- Простите. Идем дальше.

С непрекращающимся чувством паники он попробовал приступить к
программированию. Теперь, по крайней мере, он знал, что это такое-ходить
по самому краю запретной черты, потеряв уверенность в своих силах.

Он убеждал себя в необходимости отказаться от дальнейших усилий -
сбавить скорость, потратить несколько недель на обратный путь и затем
предпринять новую попытку. Но Макс знал, что стоит ему смалодушничать, и
на вторую попытку у него просто не хватит духу.

В этот момент он внезапно почувствовал, что кто-то стоит за его
креслом, положив ему руки на плечи, успокаивая и приводя его в чувство. И
он вновь начал ясно и четко диктовать Коваку цифры.

Двадцать минут спустя он все так же с точностью автомата продолжал
работу. Он рассчитал еще одну коррекцию, продиктовал данные Коваку и
бросил взгляд на пульт управления.

- Внимание!

Он нажал кнопку, позволяющую совершить прыжок с точностью до
микросекунды. Только теперь он оглянулся, но за креслом никого не было.