бы пугающей странностью. Обычному человеку трудно было бы объяснить в
разумных терминах, что делает в Чиуауа этот ягуар, так далеко от
тропических джунглей. Но маг, благодаря своему звену, связующему его с
"намерением", видел бы этого ягуара, как средство выражения
воспринимаемого - не странность, а источник благоговения.
еще до того, как я произносил вопросы. Некоторое время я следовал курсу
моих собственных вопросов и ответов, пока наконец не понял, что мое
безмолвное знание ответов не имеет значения - ответы надо было выразить
в словах, только тогда бы они приобрели какую-то ценность.
Хуана объяснить то, что, по-видимому, было противоречием. Он
утверждал, что только дух может передвинуть точку сборки. А потом он
говорил, что мои чувства, переработанные в "намерение", сдвинули мою
точку сборки.
сказал он. - "Намерение" - это дух, поэтому дух двигает их точки
сборки.
Заключается в том, что я говорю только о магах, которые знают о духе и
о том, что "намерение" - единственные владения магов. Это не во всем
истина, поэтому считай ее ситуацией в сфере практичности. Реальным
состоянием является то, что маги более сознательны в своей связи с
духом, чем обычные люди, и то, что они стремятся манипулировать ею. Это
все. Я уже говорил тебе, что звено, связующее с "намерением", является
универсальной чертой, разделяемой всем, что здесь есть.
колебался, по-видимому, пытаясь подобрать слова. В конце концов он
сказал, что быть в двух местах одновременно
точка сборки достигает места безмолвного знания. Разделенное
восприятие, если оно достигалось своими собственными средствами,
называлось свободным движением точки сборки.
поощряет свободное движение точек сборки своих учеников. Это тотальное
усилие было загадочно названо "дотягиванием до третьей точки".
И, конечно же, главная часть его задачи, заключается в этом дотягивании
до третьей точки - нагваль "намеренно" вызывает это свободное движение,
и дух предоставляет нагвалю средства его достижения. Я никогда ничего
"намеренно" не вызывал таким образом, пока не появился ты. Поэтому я
никогда полностью не понимал гигантских усилий моего бенефактора,
который "намеренно" вызывал его для меня.
у своих учеников, - продолжал дон Хуан. - Ничто по сравнению с
затруднением его учеников понять то, что делает нагваль. Посмотри на
то, как ты сопротивлялся! То же самое происходило и со мной. Большую
часть времени я твердо верил, что надувательство духа было просто
надувательством нагваля Хулиана.
продолжал дон Хуан. - Теперь я знаю, что обязан ему бесконечно большим.
Поскольку я не могу описать, чем я действительно обязан ему, я
предпочитаю говорить, что он уговорил меня овладеть третьей точкой
соотношений.
"намерение", это дух, кувыркание мышления в чудесное, акт выхода за
наши границы и прикосновения к непостижимому.
Два односторонних моста
только что вернулись с гор, где провели ночь после того, как я вспомнил
мое переживание с ягуаром. Воспоминание моего разделенного восприятия
втянуло меня в состояние эйфории, которое для дон Хуана было обычным.
Оно вызвало во мне массу сенсорных переживаний, которые я теперь не
могу вспомнить. Моя эйфория, тем не менее, не убывала.
на ум очень возбуждающе, - сказал он. - Поскольку наши умы - это наш
рационализм, а наш рационализм является нашим самоотражением, все, что
находится за пределами нашего самоотражения, либо ужасает нас, либо
привлекает нас, в зависимости от того, каким видом личности мы
обладаем.
что обнаружил нечто новое.
он. - Кажется, это случай нас обоих.
притягивает меня мое переживание, вопрос состоял в том, что я был
напуган необъятностью возможности разделенного восприятия.
одновременно, - сказал я. - Я не могу отрицать свое переживание, и все
же мне кажется, что мой ум, сильно напуганный этим, отказался принять
как факт это переживание.
подобными этой, а затем забыли все о них, - заметил он и рассмеялся. -
Ты и я похожи очень во многом.
Однако он проецировал такую искренность, что мне захотелось поверить в
его правдивость.
принимать его заявления о равенстве между нами слишком серьезно. Я
сказал, что видел его в действии, слушая, как он говорит каждому из
своих учеников довольно искренним тоном: - "ты и я просто дураки. Мы
так похожи!" И я ужасался раз за разом, понимая, что они верят ему.
зеркало, которое не отражает наши представления. Ты уже за пределами
нашей досягаемости.
течение всей жизни, - сказал он. - Ты просто увидел мага, который,
наконец, научился следовать замыслам духа, вот и все.
идущего по пути знания, - продолжал он. - В терминах его связи с
"намерением", воин проходит через четыре этапа. Первый, когда он имеет
ржавое, ненадежное звено с "намерением". Второй, когда ему удается
очистить его. Третий, когда он обучается манипулировать им. И
четвертый, когда он обучается принимать замыслы абстрактного.
сущности. Они лишь делают его более изобретательным, таким образом, не
очень-то он и шутит, говоря мне или другим своим ученикам, что он так
похож на нас.
смеюсь над тобой, на самом деле я смеюсь над воспоминанием о себе в
твоей шкуре. О, как я держался за мир повседневной жизни! Я цеплялся за
него всеми своими ногтями. Все вокруг меня говорило мне, что пора
уходить от этого, но я не мог. Как и ты, я слепо доверял своему уму, и
я не видел смысла в том, чтобы поступать иначе. Я ничем не отличался от
обычных людей.
повседневного мира захватывала меня, и мне приходилось поступать так,
как поступают обычные люди. Я отчаянно цеплялся за свои непрочные
рациональные структуры. Не делай хоть ты этого.
сказал я, и это вызвало его смех.
как упорно бы я не пытался, мне не удается поступать так, как должен
поступать маг.
недостаточного знакомства с ним. В этом мире я связывал себя со всем
совершенно новым образом, который бесконечно более труден, поскольку он
имел очень мало общего с последовательностью моей повседневной жизни.
сторона представляла собой невозможность восстановления разбитой
вдребезги последовательности, вторая - невозможность использования
последовательности, продиктованной новой позицией их точек сборки. Эта
новая последовательность всегда слишком слаба, слишком нестабильна и не
дает магам уверенности, в которой они нуждаются для того, чтобы
функционировать так, словно они находятся в мире повседневных дел.
ее за нас, либо не решает. Если он все же делает это, мы находим себя
действующими в мире магов, но не зная как. Вот почему я настаиваю на
том, что с того дня, как я нашел тебя, имеет значение только
безупречность. Маги живут безупречно, и, по-видимому, это приманивает
решение. Почему? Никто не знает.
выразил ее, он прокомментировал мысль, которая у меня появилась. Я
думал о том, что безупречность всегда заставляла меня размышлять о
религиозной нравственности.
Сертаков Виталий
Самойлова Елена
Контровский Владимир
Махров Алексей
Шилова Юлия
Посняков Андрей