ненасытной императрицей, Феодорой за пять столетий до этого. Я только
застенчиво опустил глаза и произнес:
некоторой трапезы и обильных возлияний. Опустилась ночь, догорали свечи;
собравшаяся здесь знать изрядно подвыпила. В сгущающемся ночном мраке я с
легкостью смешался с представителями знатных родов, с мужчинами и
женщинами, чьи родовые имена были Комнины, Фокасы, Склеросы, Далласины,
Диогены, Ботаниатисы, Цимисхии и Дукасы. Я поддерживал самые утонченные
разговоры и сам себя поразил собственной велеречивостью. Я наблюдал, как
потихоньку устраиваются супружеские измены за спинами у подвыпивших мужей.
Я учтиво распрощался с императором Алексеем и получил от него приглашение
навестить его в Блачерны - во дворце, стоявшем у самой дороги. Я отразил
выпады подруги Метаксаса Евдокии, которая слишком перепила и хотела, чтобы
я по-быстрому завалил ее тут же, в одной из смежных комнат (она в конце
концов наколола Василия Диогена, которому скорее всего, было лет
семьдесят). Я отвечал, причем весьма уклончиво, на вопросы о своем
"родственнике" Метаксасе, которого здесь знали абсолютно все, но чье
происхождение было для всех полнейшей загадкой. И только через три часа
после появления во дворце Дукаса я обнаружил, что наконец-то разговариваю
с Пульхерией.
едва мерцающие свечи. Она казалась немного испуганной, взволнованной, даже
возбужденной; грудь ее тяжело поднималась и опускалась, а над верхней
губой образовалась пунктирная линия из бусинок пота. Никогда еще за всю
жизнь не представала перед моими глазами такая неотразимая красота.
больше, чем все на свете.
он окружил себя со всех сторон красотой различного рода.
сюда в Константинополь?
давно уже мечтаю, ту, которую я люблю.
восприимчивы к подобным вещам, даже в Византии, где девушки созревают рано
и в двенадцать лет уже выходят замуж.
высокие курганы своей груди и задрожала. Мне кажется, что даже зрачки у
нее мгновенно расширились.
веков...
слишком много. Ведь это подлое времяпреступление - бахвалиться тем, что ты
явился из будущего.
комнате, где ты будешь в полной безопасности... Я сама приду к тебе...
когда мы повстречались в лавке.
к друг другу, они подводят нас вот к этому самому мгновенью, это они
прядут нити судьбы так, что все они сходятся к нашей встрече, разрушая
барьеры, которые возвело время...
поэт.
по-видимому, несколько перепил, и поэтому его надо уложить в одном из
покоев для гостей. Я ей подыгрывал, ведя себя так, будто алкоголь в самом
деле одурманил мои мозги. Завидев меня, Метаксас пожелал удачи. Затем при
свечах я проделал длительное путешествие по извилистым коридорам дворца
Дукаса, пока мне не показали просто убранную комнату в самом дальнем
закутке. Низкое ложе было единственным предметом обстановки, прямоугольная
мозаика в центральной части пола - единственным украшением. Через
единственное узкое окно в комнату проникала полоса лунного света. Слуга
принес мне таз с водой, пожелал мне хорошо отдохнуть ночью и оставил меня
одного.
приходила.
светских шалостях хозяйка дома, решила немножко позабавиться с деревенским
родственником. Это заставит меня понервничать и помучиться в одиночестве
до самого утра. А затем она пришлет мне слугу, чтобы он накормил меня
завтраком, и выставит вон. Или, может быть, через пару часов она велит
прийти сюда одной из своих рабынь, которой будет приказано притвориться
Пульхерией. Или пришлет сюда беззубую старую каргу, а гости будут
наблюдать за нами через потайные отверстия в стенах. Или...
достаточно было только прикоснуться к таймеру и шунтироваться в 1204 год,
где, беззащитные, спали Конрад Зауэрабенд и Пальмира Гостмэн, мистер и
миссис Хэггинс и все остальные мои туристы.
далеко? Что скажет Метаксас, когда узнает, что у меня не выдержали нервы?
спросил у меня: "Если тебе выпадет шанс добиться предмета самых
сокровенных твоих желаний, ты воспользуешься этим шансом?"
Теперь я это знал со всей определенностью.
неудачник, жертва собственной мнительности. Неудачник, во всех без
исключений случаях предпочитает наименее желательную альтернативу".
отсюда, еще до того, как сладкая твоя прародительница сможет предложить
тебе благоухание своих женских прелестей.
пророчества, ее пронзительное предупреждение: "Остерегайся любви в
Византии! Остерегайся! Остерегайся!".
оказываясь у двери, прислушивался к еле слышному смеху или далеким песням,
а затем поснимал с себя все свои одеяния, аккуратно сложил их на полу
рядом с ложем. Теперь я был совершенно голым, на мне ничего не было, кроме
таймера, я уже размышлял над тем, не снять ли и его тоже. Что скажет
Пульхерия, когда увидит этот коричневый пластмассовый пояс на моей талии?
Что смогу я объяснить ей?
вверху по линии. И тут же меня захлестнули волны подлинного ужаса. Без
него я чувствовал себя еще более обнаженным, чем просто без одежды. У меня
было такое чувство, что с меня содрано все до самых костей. Без таймера
вокруг бедер я становился рабом времени, как все остальные смертные. У
меня не было возможности быстрого бегства. Если Пульхерия замыслила
какую-то жестокую шутку и меня подловят в такой момент, когда у меня не
будет возможности тут же подхватить его, - в этом случае я бесповоротно
погиб.
Корнев Павел
Каменистый Артем
Ильин Андрей
Андреев Николай
Лукин Евгений
Березин Федор