посередине каюты. Каюта была небольшая, продолговатая, с койкой и платяным
шкафом у правой стены, умывальником и туалетным столиком с большим зеркалом
-- у левой. Над койкой висел прекрасной работы акварельный портрет молодой
женщины с нежным, красивым лицом и властным взглядом больших черных глаз. У
стены против дверей, под большим круглым иллюминатором, сейчас наглухо
задраенным наружной шторой, стоял небольшой письменный стол с письменным
прибором, стоячим настольным портретом той же молодой женщины и большой
старомодной пишущей машинкой.
голову между ладонями, долго сидел с закрытыми глазами, изредка покачиваясь
на месте, как при мучительной зубной боли. Наконец он поднялся, постоял с
минуту, опустив голову и опершись кулаком о стол, потом встряхнулся и
решительно взялся за только что принесенные им книги, альбомы, атласы. Часа
три он усердно, не отрываясь, работал над ними, внимательно изучал
художественные изображения представителей подводной фауны и флоры, делал
выписки, копии с рисунков, составлял списки, классифицировал.
внимательно пересмотрел все его внешние и внутренние карманы с инструментами
и приспособлениями, освободил один из внутренних карманов, переложил его
содержимое в другой. Затем направился было к письменному столу, но на
полпути остановился, оглянулся и пошел к двери. Попробовал, хорошо ли она
заперта, прислушался и, видимо успокоенный тишиной в коридоре, вернулся к
письменному столу и принялся за пишущую машинку. Долго разбирал ее, добрался
до центра доски под кругом тонких буквенных рычагов. Там находился невысокий
металлический ящичек, окрашенный под общий, синеватый цвет машинки. Горелов
отвинтил его от доски, отложил в сторону, опять собрал машинку и попробовал
ее работу. Все было на месте, механизм действовал исправно, как всегда,--
отсутствие крупной детали совершенно не замечалось. Горелов взял
металлический ящичек и, задумчиво взвешивая его в руке, пробормотал:
поверхности...
потом вернулся к экскурсионному мешку, вложил ящичек в пустой внутренний
карман, прикрыл его там несколькими мелкими инструментами и тщательно
застегнул карман. Замкнув мешок, Горелов засунул его под койку и ушел
завтракать в столовую.
выдвинул до отказа один из ящиков письменного стола и отогнул вниз его
заднюю стенку. За ней открылся узкий потайной ящик. Вынув оттуда несколько
деталей замысловатых форм, моток тонкого провода, он рассовал все это по
карманам экскурсионного мешка.
центральный пост управления и, оформив пропуск у вахтенного лейтенанта
Кравцова, направился а госпитальный отсек.
басом, приближаясь к койке зоолога. -- Пришел за вашим напутствием, Арсен
Давидович. Как-никак, первый самостоятельный вылет вашего птенца!
протянул Горелову руку для пожатия.
ему:
Давидовича!
Эх, завидую вам! Ну ничего! Скоро вместе будем работать на длительной
глубоководной станции.
Горелова, потом вновь опустил веки, быстро перебирая пальцами свою
золотистую бородку.
наставлений, Горелов вышел из отсека, неплотно закрыл за собой дверь и
застыл на месте возле нее, словно задумавшись.
длительных остановках подлодки?
зоолога врасплох. У Горелова замерло сердце.
зоолога. -- Зачем я стану говорить! Я же ведь знаю... Вы же меня
предупреждали...
Потом донесся его спокойный голос:
двери и все с той же жесткой улыбкой твердыми, уверенными шагами быстро
направился к выходной камере.
Матвеева, который быстро и ловко, несмотря на перевязанную руку, помогал ему
надевать скафандр.
-- Давно вышли?
курс прямо на север. Отплыв километров на двадцать от подлодки, он некоторое
время усердно охотился у дна и на различной высоте над ним. Он хватал все,
что казалось ему незнакомым, заполняя мешок рыбами, морскими ежами,
голотуриями, гидрополипами, глубоководными раками, придонными моллюсками.
Через час он, по-видимому, решил, что поработал достаточно. Плотно замкнув
мешок, Горелов, снесся по радио с подлодкой, определил при помощи лейтенанта
свое местонахождение и сообщил ему, что собирается поработать еще
час-другой, после чего опять снесется с подлодкой и вернется домой.
перчатки, проверил готовность ультразвукового пистолета и, запустив винт на
десять десятых хода, понесся на восток, поднимаясь все выше и выше над дном.
Впереди перед ним тянулся с юга на север великий подводный хребет. Где-то
здесь, высоко вздымаясь над его ровным гребнем, находилась вершина, открытая
Шелавиным. Горелов долго и безуспешно искал ее. Наконец нашел и, пустив
кислород в воздушный мешок, поднялся на нее.. По глубомеру она отстояла от
поверхности океана всего на тысячу сто метров.
просторной ниши. Пустив в ход внутренний механизм воздушного мешка, он
загнал обратно в патрон кислород и сел на небольшой обломок скалы. Когда
поднятая им туча ила рассеялась и вода вокруг приобрела свою обычную чистоту
и прозрачность, Горелов снял электроперчатки, вынул из мешка металлический
ящичек, взятый из пишущей машинки, и, выбрав ровное место на обломке,
поставил ящичек рядом с собой. Потом приладил к нему длинные тонкие детали,
и ящичек получил вид странного морского ежа с растопыренными во все стороны
необычайной формы иглами. Между этими иглами он натянул тонкий провод и один
его конец обернул на левой руке вокруг кнопки, к которой обычно
пристегивается перчатка. После этого Горелов нажал на верхней площадке
ящичка кнопку. Часть его передней стенки откинулась, легла горизонтально, и
на ней оказалась миниатюрная клавиатура пишущей машинки. На верху оставшейся
части стенки засветилось длинное узкое окошечко. За окошечком видна была
натянутая бумажная лента.
клавишах машинки, Горелов принялся медленно выстукивать на них.
непонятные сигналы:
ЭЦИТ... ЭЦИТ..."
хватает. Кроме обычных работ по исследованию физических и химических свойств
придонных вод океана, их температуры, солености, плотности, химического и
газового состава он занялся проблемой, за которую принялся было еще в
Саргассовом море, но не успел закончить из-за "возмутительной", как он
выражался, бомбардировки района его работ. Задача заключалась в изучении
поддонных вод, глубины их проникновения, их происхождения, свойств и
состава. Эта работа требовала больших усилий, затраты времени, установки
сложных бурильных машин и глубоких насосов, действующих в прозрачных и
одновременно непроницаемых оболочках, которые предохраняли эти машины от
давления огромных толщ океана.
принялся здесь Шелавин. Она заключалась в изучении электрических токов,
возникающих в слоях морского дна и впервые открытых советскими геологами в
Арктике.
Афанасьев Роман
Панов Вадим
Трубников Александр
Роллинс Джеймс
Афанасьев Роман
Перумов Ник