Чтение 46–й страницы книги ~Сорок пять~

- Как! Вы еще не отправились? - вскричал Шико.

- Простите, сударь.

- Отправляйтесь скорее, - сказал Горанфло. - Господин Брике торопится.
Где Жак?

В свою очередь, появился брат Борроме с самой слащавой улыбкой на устах.

- Брат Жак! - повторил настоятель.

- Брат Жак ушел, - сказал казначей.

- Как так ушел! - вскричал Шико.

- Разве вы не просили, сударь, чтобы кто-нибудь отправился в Лувр?

- Но я же посылал Панурга, - сказал Горанфло.

- И дурень же я! А мне послышалось, что вы поручили это Жаку, - сказал
Борроме, хлопнув себя по лбу.

Шико нахмурился. Но раскаянье Борроме было, по всей видимости, столь
искренним, что упрекать его было бы просто жестоко.

- Придется мне подождать, - сказал он, - пока Жак вернется.

Борроме поклонился, нахмурившись в свою очередь.

- Кстати, - сказал он, - я забыл доложить сеньору настоятелю - ведь для
этого и поднялся сюда, - что неизвестная дама уже прибыла и просит у вашего
преподобия аудиенции.

Шико вовсю навострил слух.

- Она одна? - спросил Горанфло.

- С берейтором.

- Молодая? - спросил Горанфло.

Борроме стыдливо опустил глаза.

"Он ко всему - лицемер", - подумал Шико.

- Друг мой, - обратился Горанфло к мнимому Роберу Брике, - ты сам
понимаешь?

- Понимаю, - сказал Шико, - и удаляюсь. Подожду в соседней комнате или во
дворе.

- Отлично, любезный друг.

- Отсюда до Лувра далеко, сударь, - заметил Борроме, - и брат Жак может
вернуться поздно; к тому же лицо, к которому вы обращаетесь, возможно, не
решится доверить важное письмо мальчику.

- Вы немножко поздно подумали об этом, брат Борроме.

- Бог мой, да я же не знал. Если бы мне поручили...

- Хорошо, хорошо, я потихоньку двинусь по направлению к Шарантону.
Посланец, кто бы он там ни был, нагонит меня в пути.

И он пошел к лестнице.

- Не сюда, сударь, простите, - поспешил за ним Борроме, - по этой
лестнице поднимается неизвестная дама, а она не желает ни с кем встречаться.

- Вы правы, - улыбнулся Шико, - я сойду по боковой лестнице.

И он направился через небольшой чулан к черному ходу.

- А я, - сказал Борроме, - буду иметь честь проводить кающуюся к его
преподобию.

- Отлично, - сказал Горанфло.

- Дорогу вы знаете? - с беспокойством спросил Борроме.

- Как нельзя лучше.

И Шико удалился через чулан.

За чуланом была комната. Боковая лестница начиналась с площадки перед
этой комнатой.

Шико говорил правду: дорогу он знал, но комнату теперь не узнавал.

И действительно, она совершенно изменила свой вид с тех пор, как он
проходил здесь в последний раз; стены были сплошь завешаны доспехами и
оружием, на столах и консолях громоздились сабли, шпаги и пистолеты, все
углы забиты были мушкетами и аркебузами.

Шико на минуту задержался в этом помещении: ему захотелось все хорошенько
обдумать.

"От меня прячут Жака, от меня прячут даму, меня толкают на боковую
лестницу, чтобы очистить парадную: это означает, что хотят воспрепятствовать
моему общению с монашком и укрыть от моего взора даму, - все ясно. Как
хороший стратег, я должен делать как раз обратное тому, к чему меня желают
принудить. Поэтому я дождусь Жака и займу позицию, которая даст мне
возможность увидеть таинственную даму. Ого! Вот здесь в углу валяется
прекрасная кольчуга, гибкая, тонкая и отличнейшего закала".

Он поднял кольчугу и принялся любоваться ею.

"А мне-то как раз нужна такая штука, - сказал он себе. - Она легка,
словно полотняная, и слишком узка для настоятеля. Честное слово, можно
подумать, что кольчугу эту делали именно для меня: позаимствуем же ее у дома
Модеста. По возвращении моем он получит ее обратно".

Шико, не теряя времени, сложил кольчугу и спрятал себе под куртку.

Он завязывал последний шнурок, когда на пороге появился брат Борроме.

- Ого! - прошептал Шико. - Опять ты! Но поздновато, друг мой.

Скрестив за спиной свои длинные руки и откинувшись назад, Шико делал вид,
будто любуется трофеями.

- Господин Робер Брике хочет выбрать себе подходящее оружие? - спросил
Борроме.

- Я, друг мой? - сказал Шико. - Боже мой, для чего мне оружие?

- Но вы же им так хорошо пользуетесь!

- В теории, любезный брат, в теории - вот и все. Жалкий буржуа, вроде
меня, может ловко действовать руками и ногами. Чего ему не хватает и всегда
будет не хватать - это воинской доблести. Рапира в моей руке сверкает
довольно красиво, но, поверьте мне, Жак, вооружившись шпагой, заставил бы
меня отступить отсюда до Шарантона.

- Вот как? - удивился Борроме, наполовину убежденный простодушным видом
Шико, который, добавим, принялся горбиться, кривиться и косить глазом
усерднее, чем когда-либо.

- И к тому же у меня не хватает дыхания, - продолжал Шико. - Вы заметили,
что я слаб в обороне. Ноги никуда не годятся, это мой главный недостаток.

- Разрешите мне заметить, сударь, что путешествовать с таким недостатком
еще труднее, чем фехтовать.

- Ах, вы знаете, что мне предстоит путешествие? - небрежно заметил Шико.

- Я слышал от Панурга, - покраснев, ответил Борроме.

- Вот странно, не припоминаю я, чтобы говорил об этом Панургу. Но не
важно. Скрывать мне нечего. Да, брат мой, мне предстоит попутешествовать, я
отправляюсь к себе на родину, где у меня есть кое-какое имущество.

- А знаете, господин Брике, вы оказываете брату Жаку большую честь.

- Тем, что беру его с собой?

- Это во-первых, а во-вторых, тем, что даете ему возможность увидеть
короля.

- Или же его камердинера, ибо весьма возможно, и даже вероятно, брат Жак
ни с кем другим не увидится.

- Вы, значит, в Лувре - завсегдатай?

- О, и самый настоящий, сударь мой. Я поставлял королю и молодым
придворным теплые чулки.

- Королю?

- Я имел с ним дело, когда он был всего только герцогом Анжуйским. По
возвращении из Польши он вспомнил обо мне и сделал меня поставщиком двора.

- Это у вас ценнейшее знакомство, господин Брике.

- Знакомство с его величеством?

- Да.

- Не все согласились бы с вами, брат Борроме.

- О, лигисты!

- Теперь все более или менее лигисты.

- Но вы-то, наверно, менее.

- А почему вы так думаете?

- Ведь у вас личное знакомство с королем.

- Ну, ну, я ведь тоже, как и все, занимаюсь политикой, - сказал Шико.

- Да, но ваша политика в полном согласии с королевской.

- Напрасно вы так полагаете. У нас с ним частенько бывают размолвки.

- Если они между вами случаются, как же он возлагает на вас миссию?

- Вы хотите сказать - поручение?

- Миссию или поручение - это уже не существенно. И для того и для другого
требуется доверие.

- Вот еще! Королю важно лишь одно - чтобы у меня был верный глаз.

- Верный глаз?

- Да.

- В делах политических или финансовых?

- Да нет же, верный глаз на ткани.

- Что вы говорите? - воскликнул ошеломленный Борроме.

- Конечно. Сейчас я объясню вам, в чем дело, - Я слушаю.

- Вы знаете, что король совершил паломничество к богоматери Шартрской?

- Да, молился о ниспослании ему наследника.

- Вот именно. Вы знаете, что есть вернейшее средство достичь цели,
которой добивается король?

- Во всяком случае, он, по всей видимости, к этому средству не прибегает.

- Брат Борроме! - сказал Шико.

- Что?

- Как вы отлично знаете, речь идет о получении наследника престола
чудесным путем, а не каким-нибудь иным.

- И об этом чуде он молил...

- Шартрскую богоматерь.

- Ах да, сорочка!

- Наконец-то вы поняли! Король позаимствовал у добрейшей богоматери
сорочку и вручил ее королеве, а взамен этой сорочки он вознамерился поднести
ей одеяние такое же, как у богоматери Толедской - говорят, это самое
красивое и роскошное из всех одеяний святой девы, какие только существуют.

- Так что вы отправляетесь...

- В Толедо, милейший брат Борроме, в Толедо, осмотреть хорошенько это
одеяние и сшить точно такое же.

Борроме, видимо, колебался - верить или не верить словам Шико.