перекурке. Он знал, что команда Баграша сейчас на юге. Тяжелых встреч нечего
было опасаться. Его неудержимо потянуло зайти на знакомую территорию. Он
вернулся и вошел в табельную будку. Пожилой табельщик, тоже ярый болельщик,
взглянув на него через узкие железные очки, засмущался, вежливо приподнял
картуз, но потребовал пропуск.
надо к кому, я позвоню, затребую. Но Кандидов уже шагал прочь.
большинству из завсегдатаев стадиона. Болельщики были осведомлены также о
причинах ухода Кандидова с завода. Об этом весьма ехидно упоминала в своем
фельетоне о перебежчиках и "Комсомольская газета". И, когда в финал
Спартакиады профсоюзов после долгой борьбы вышли как раз обе эти команды и
последняя игра должна была решить, кто завоюет почетный кубок Спартакиады, все
понимали, что хотя "Магнето" - одна из сильнейших команд страны, а "Гидраэр" -
клубная команда, борьба предстоит не на живот, а на смерть. Сошлись две
системы, два различных принципа игры, две спортивные школы.
решающей игре с магнетовцами, изо всех сил постараются доказать свою правоту,
правоту своего метода. Об этом заявил в газетном интервью их капитан Баграш.
тени мяча от своих бывших друзей, ставших теперь опаснейшими противниками.
"Надеюсь, что и на этот раз, как и в подавляющем большинстве предыдущих игр,
ворота мои опять останутся сухими", - писал он в газете. И все знали, что
обещание будет сдержано.
рассчитывать на ничью: ноль - ноль. Но, по олимпийским правилам, ничья
исключалась. Дали бы добавочное время, а потом продолжали бы игру до
результатов, до первого мяча. Многие понимали, что игра будет идти не только
за кубок, но и за честь Кандидова.
странное беспокойство. Противная неутолимая зевота мучила его, судорожно
сводила скулы, хотя он отлично выспался накануне. Потом ему стало досадно и
смешно - он вспомнил свои победы. Он взглянул на руки. Из каких только углов
мира он не принимал мячи. Смешно... Неужели он, лучший игрок страны, первый
мастер европейского экстра-класса, стушуется перед пятеркой играющих в классе
"Б" голубых форвардов, которых знает как свои пять пальцев.
поговорить, потолковать, перекинуться словечком и мыслишкой, как прежде, когда
он был с Карасиком. Антон был рад предстоящей встрече с ребятами, рад был
увидеться с ними, хотя бы и на разных сторонах поля. Он соскучился... Сперва
только надо доказать, что они неправы. Вот насуют им, тогда говорить с ними
легче будет, За ним прислали машину. Он поехал на стадион. Внизу, под
трибунами, у раздевалок, он столкнулся с Багра-шом. Антон зарделся.
поле, в центре, заниматься придется.
выглядеть после матча. Он размашисто повернулся и налетел на Настю.
Озабоченная, разгоряченная, она нечаянно натолкнулась на него. Он ощутил
теплое и родное прикосновение- Настя, - загораживая ей путь, сказал Антон, -
сколько зим...
Осклабившись, он стоял у раздевалки магнетовцев. - Правильно!.. Натощак трудно
говорить. Когда скушают пяток голешников, тогда...
веснушчатый футболист "Магнето".
Цветочкин. - Что это за номер, не понимаю. Ты его возьми на учет, под особое
наблюдение.
полузащитником, да тут еще, на его счастье, вывихнул ногу левый полузащитник в
основном составе. А Карасик играл как раз левого хава.
походка была иная, независимая. Старый Мартин крепко его вышколил. Немало
пришлось вытерпеть Карасику. И в редакции часто потешались над ним, когда он
приходил хромая или со свежим синяком.
вы на глиссере или угробитесь на поле?
возьмешь. Сковырнут его. Но Баграш имел свои соображения. Он поставил Карасика
неспроста. Он знал, что для Антона играть против Карасика было особенно
трудно. Это был расчет. А для победы команды надо было учесть все. "В крайнем
случае заменим", - решил Баграш.
Заблаговременно прибыв на стадион, гидраэровцы проходили последний массаж. Сам
Мартин Юнг массировал ребят. От его крепких, умелых рук, мнущих мышцы, в тело,
в каждую жилу входила крепость и уверенность.
сосредоточенна. Груша сердито ловила себя на том, что несколько раз мысленно
прошептала: "Господи, вот бы наши выиграли, вот бы наши!.. Хотя бы один
гол!.." Правда, не вслух, про себя. Но и это было недостойно управительницы
погоды. Бога, конечно, не было, но, кто знает, вдруг что-нибудь вроде. А вбить
мяч Кандидову надо было непременно, какими угодно средствами - земными или
небесными.
майки гидраэровцев крупные белые буквы. Команда, выйдя на поле, должна была
составить слово "гидраэровцы". Как раз одиннадцать букв. Карасик, бледный от
волнения, ходил по раздевалке. На груди его была буква "ы". Он был самый
маленький, и ему выпала последняя в слове буква.
Черт его знает, конечно, "еры" должны попасть именно мне... Столько хороших
букв на свете! В одной нашей команде два "р", и ни одного мне не попалось. Вот
везет! Груша, стоя на коленях и штопая порвавшуюся майку Фомы, пришепетывала,
держа булавки в зубах:
это к нему, а он: "Пошла ты, Аграфена", - говорит.
Мартин Юнг на корточках осматривал обувь игроков. Он лазал рукой внутрь
бут-сов в самый носок, щупал пальцами, нет ли гвоздей, глядел, хорошо ли
прилажены щитки. Старик волновался.
которое выговаривает старый спортсмен Мартин Юнг, есть честное слово. И я буду
повторять: "Мы побьем их, детишки, вы играете на гораздо много лучше
магнетовцев! У них один Цветочкин. Его надо задерживать, блокировать. Антон -
это верно, мастер прима! Но не надо себе вбивать в голову ничего такого. Надо
вбивать ему мячи. Я уж давал вам тактику. Мы побьем их, детишки! Или я ничего
не понимаю в футболе, и не был тренер Спарты, и не ломал ногу на мачте с
"Глазго-Ренджерс", и не был великий хавбек, и я не Мартин Юнг, а просто пфу,
трепач. Я правильно говорю?
Много ходить тасовать - таш-таш-таш, а потом потерял. Опять буду повторять:
наш главный принцип - техника и тактика. Не отдельный красивый трюк, а
корпорация. Это понятно? И, пожалюста, играйте с душком... как это
говорится?., да, да, с душой. Рассержайтесь вы, кашалоты, растоптайте их,
сглотайте их с головой. Мы побьем их, детишки, это как пить дать. О! Он вынул
из заднего кармана плоскую фляжку, отвинтил, сконфузился: "Это мой допинг",
отпил из горлышка, завинтил, положил фляжку в карман. Он хлопал тыльной
стороной ладони животы, трепал ребят по шее:
футбол!..
разводить не умею, но сегодня скажу вроде Наполеона. Восемьдесят тысяч человек
смотрят на нас сегодня с высоты этих трибун. Играем сегодня за наше дело, за
нашу дружбу, так? За кубок играем и за человека. Против Антона и за него. Так?
Мяча к нему не подпускать. Покоя не давать. Мелкий пас. Короткая подача.
Ложные прорывы. Цель - сбить с толку. Так? Цветоч-кина зажать. Держать по
Прозоров Александр
Никитин Юрий
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Перумов Ник