сходство между ним и его женой. Та же светлая кожа с золотистым оттенком.
Светло-каштановые волосы, да еще у мужа золотистые усы. И та же вызывающая
манера держаться и осанка. Но заметна и разница. Глаза у Бакстера
темно-карие, бегающие, распутные. Они были чуть навыкате, и так странно
нависали над ними веки, что взгляд казался ненавидящим. Рот тоже
чувственный. И во всей повадке наглый вызов, словно он готов сбить с ног
всякого, кто посмотрит на него неодобрительно, - быть может, потому, что в
душе он и сам себя не одобрял.
оценивающий взгляд художника, он пришел в ярость.
разговаривать с Пэплуотом. Речь его, пересыпанная ругательствами, выдавала
грубость натуры. И опять он поймал на себе неприязненный, осуждающий
взгляд юноши. И круто повернулся, как ужаленный.
слышалось: брось, он просто "тряпка", что с такого возьмешь.
него все с тем же неодобрительным любопытством и успевал отвести глаза
прежде, чем встретиться с ним взглядом. Доуса это бесило. И они молча
ненавидели друг друга.
она поселилась у матери. Доус стал жить у своей сестры. В том же доме жила
сестра его зятя, и откуда-то Пол знал, что эта девушка, Луи Трейверс,
теперь его любовница. То была дерзкая, развязная бабенка, она насмешничала
над Полом и, однако, заливалась краской, если он после работы шел с ней до
станции.
ждала его и зажгла в гостиной камин. Остальные, кроме матери, отца и
младших детей, ушли из дому, и в гостиной они оказались вдвоем. Комната
была длинная, низкая и уютная. На стене висели три его маленьких наброска,
а на каминной полке его фотография. На столе и на высоком старом
фортепиано розового дерева стояли кувшины с разноцветными листьями. Он сел
в кресло, Мириам пристроилась на коврике перед камином у его ног.
Опустилась на колени, будто в молитве, и на ее красивом задумчивом лице
играли теплые отсветы пламени.
А у нее правда тяжелый характер?
вот Бакстером?
опротивел?
сказал Пол.
Он откинул голову так же вызывающе, как Клара.
есть неистовость. Я вижу ее как художник, вот и все.
такая она грустная. Его взяла досада.
мужчин.
этого не понял. Опять они сидели молча. Пол хмурил брови, что вошло у него
в привычку, особенно когда он бывал с Мириам. Ее пугали эти морщины,
хотелось разгладить его лоб. Казалось, это печать человека, который живет
в Поле Мореле, но ей чужд.
несколько веточек.
похожа на колдунью или на жрицу, но вовсе не на гуляку?
смеешься попросту, весело. Ты смеешься только чему-нибудь странному,
несообразному и как-то так, будто тебе от смеха больно.
чувствую, нам стало бы легче дышать.
же смеюсь над тобой... конечно, смеюсь.
хочется. Этот смех словно знак, что ты страдаешь. Ты самую душу мою
заставляешь хмуриться, погружаешь меня в горькие мысли.
Пол.
чувствует бесплотным духом.
волновала Мириам. Пол ей казался прекрасным - глаза его темнели,
становились глубокие-глубокие, как бездонные колодцы.
быть возвышенным.
с вызовом. Но все равно в ее огромных темных глазах раскрывалась ее
беззащитная душа и во всем ее облике ощущался тоскливый призыв. Если бы
мог он поцеловать ее поцелуем возвышенным и чистым, он поцеловал бы. Но
так он не мог ее поцеловать, а по-другому с нею, казалось, невозможно. И
она томилась по нему.
займемся Верленом.
посмотрел на ее нервные, красноватые руки, так отчаянно хотелось утешить
ее, поцеловать. Но ведь не смел он... или не мог. Что-то его удерживало.
Его поцелуи были для нее грешны. До десяти они-читали, потом пошли в
кухню, и с ее отцом и с матерью Полу опять стало весело. Темные глаза его
блестели, в нем было какое-то особое обаяние.
проколота.
Вернусь я поздно, и мне здорово влетит.
поспешно принялся за починку. Мириам принесла миску с водой и, стоя рядом,
следила за его работой. Она любила смотреть на его руки, когда они заняты
делом. Он такой гибкий и сильный, и даже когда спешит, в движениях его
чувствуется какая-то особая непринужденность. За работой он, похоже, забыл
о ней. А ей так нравится, когда он чем-то увлечен. Хорошо бы провести
руками по его бокам. Ей всегда хотелось его обнять, но только пока в нем
самом не пробудилось желание.
быстрей?
быстро провела сверху вниз.
огненная волна взмыла у него в крови. Казалось, это начало в нем ей
невдомек. Словно он неодушевленный предмет. Всегда ей невдомек, что он
мужчина.
пол сарая, проверяя, крепки ли шины, и застегнул куртку.
Каменистый Артем
Шломо Вульф
Мережковский Дмитрий
Максимов Альберт
Суворов Виктор
Мичурин Артем