под обрывом! Он пролетел метров десять, собака пограничников его почуяла,
а то бы и сейчас там лежал. Вы Горецкого не допрашивали? Вот кого надо
потормошить! Расколется, никуда не денется.
даже не подозревал, что его спасают. Думал, что сотня человек среди ночи
поднялась, чтобы ловить его, охламона несчастного!
лыжах, в армии разряд по боксу получил, он, как говорят, был в форме. Нет,
в честном бою Горецкий с ним ни за что бы не справился. Но ведь у убийцы
право первого удара.
зависит от врачей.
смотрел вперед, пытаясь ослабевшими спьяну глазами определить, кто идет
навстречу.
над ним. И на всякий случай усмехался презрительно и высокомерно. Издали
заметив Анатолия Евгеньевича, бывшего директора столовой, остановился,
расставив ноги пошире и опустив вперед тяжелую голову, сразу сделавшись
похожим на деревенского быка, вырвавшегося из загона. Хромов исподлобья
смотрел, как медленно, все медленнее приближался к нему Анатолий
Евгеньевич. Иногда он устало прикрывал глаза красными веками, а открыв их,
обводил тусклым взором окрестности, пока снова не находил среди изб,
заборов, прогуливающихся лошадей, гудящих на ветру деревьев маленькую
фигурку Кныша. Убедившись, что тот никуда не пропал, Хромов удовлетворенно
прикрывал глаза. Открыв их в очередной раз и увидев Анатолия Евгеньевича
прямо перед собой, Хромов колыхнулся взад-вперед и улыбнулся как смог.
Хромов.
чем, собственно, вы?
собеседника. - Я спрашиваю, жизнь у тебя сегодня кислая? Ну! Отвечай! У
тебя спрашиваю!
ответить что-то резкое, что сразу поставило бы на место этого упившегося
хама, но...
сегодня.
намек получился уж слишком прозрачным, продолжил: - Может быть, это только
в ваших глазах я, простите, растворяюсь,, как вы только что выразились?
расставленных ногах. - Чего только не напридумают себе люди в утешение!
Если тебе, Толька, кисло, какая разница, в чьих глазах растворяешься?
сначала скажи - кисло?
коробило это пренебрежительное обращение "Толька", и он все подбирал
момент, чтобы обрезать Хромова, а когда нашел все-таки достаточно обидные
слова и уже открыл рот, чтобы произнести их четко и звонко в морозном
воздухе, увидел, что Хромов спит. - Счастливо добраться, Станислав
Георгиевич, - неосторожно произнес он и тем разбудил Хромова.
посреди улицы? Толька!
здесь самым порядочным человеком, и если я тебе этого не говорил, то
всегда так думал! - ложь была настолько очевидной и наглой, что Хромов, не
выдержав, расхохотался хрипло и отрывисто.
он смутился от похвалы.
его! Придумать такое надо!
отпущу, не дергайся, рукав оборвешь!
что и никудышный. Пошли, у меня дома кой-чего есть, да и у тебя, смотрю,
карман отдувается! - Хромов ткнул Анатолия Евгеньевича в бок, безошибочно
попав в бутылку. - Пошли, Толька.
обижайся, не коси глазом, у меня тоже стены не дрожат от топота ног!
можно было бы убежать, скрыться от этих пьяных разоблачений. Но как назло
не было рядом ни подворотни, ни прохожего. И он послушно шел рядом с
Хромовым. А тот спотыкался, ноги его вязли в снегу, какая-то неведомая
сила бросала его из стороны в сторону, и тщедушный Анатолий Евгеньевич
вынужден был поддерживать Хромова, описывая вместе с ним замысловатые
фигуры. Теперь он оглядывался уже не в поисках убежища, боялся, что увидят
его в столь непристойном виде да еще подумают, будто тоже напился.
ему... Озирается, озирается... Кому ты нужен, чтоб на тебя еще
оглядывались! А если и подумают, что ты напился, то удивятся, конечно...
Георгиевич... Человек заслуживает уважения уже хотя бы потому, что...
Ведь когда-то же надо заговорить, голос свой надо подать в пространство!
Ведь помрешь - и голоса твоего никто знать не будет!
так разговорились с вами, то надо бы и выражения выбирать. Я к вам не
навязывался, шел своей дорогой...
хитрый. Я самый хитрый на всем западном побережье Острова, вот!
но не могу и подтвердить ваши слова, поскольку, как вы сами понимаете,
такие вещи не могут быть вот так сразу, на ходу...
Евгеньевич брезгливо осматривал ненодметенный пол, стол, заваленный
огрызками, одежду на стульях, неприбранную постель...
как дома!
гостя, через всю комнату бросил ее туда же. Анатолий Евгеньевич испуганно
проследил за полетом куртки, но, не услышав звона разбитой бутылки,
успокоился. А Хромов, подойдя к столу, на секунду задумался, глядя на
остатки прошлых пиршеств, потом свел вместе четыре угла клеенки, одним
махом собрав все в узел, и непочтительно швырнул его в сени. Стол он
застелил старыми чертежами, в центре установил бутылку водки. Посмотрел на
нее, наклонив голову, и вдруг, вспомнив что-то, направился к кровати.
Покопавшись в куртке Анатолия Евгеньевича, он и вторую бутылку поставил на
стол. Потом принес кусок кетового балыка, достал из тумбочки банку красной
икры, которая сверху уже успела подернуться сухой корочкой, положил рядом
нож и две алюминиевые ложки. Распрямившись, еще раз окинул взором стол,
как полководец осматривает поле будущего боя, долго считал вилки, которые,
видимо, двоились в его глазах, шевелил губами, и чувствовалось, испытывает
растерянность, старается понять-чего же не хватает на столе...
трезвый, видишь, что стаканов нету, а молчишь... Вот ты какой человек,
Толька!
Анатолий Евгеньевич услышал, как хлопнула входная дверь, и через окно
увидел Хромова уже во дворе. Тот из кружки поливал стеклянные баночки
из-под каких-то не то соков, не то специй. Когда Хромов вошел и поставил
баночки с замерзшими капельками воды, у Анатолия Евгеньевича отлегло от
сердца - они были чистыми.
табуретку. Откупорив бутылку, он быстро и верно налил Анатолию Евгеньевичу
полную баночку. - Выпей сначала. Штрафную. Пей, говорю, а то тебе со мной
скучно будет. Дураком покажусь. Ты ведь не хочешь, чтобы я дураком тебе
показался, нет? Пей! - рявкнул Хромов, увидев, что гость колеблется и
смотрит на полную до краев баночку чуть ли не с ужасом. Он с подозрением
проследил, чтобы Кныш выпил все без утайки, и лишь тогда налил себе. -
Теперь рассказывай! - приказал Хромов и сунул в рот полную ложку икры.
выгнали, почему не стал физиком пилотом, космонавтом, инженером на худой
конец? А еще расскажи, почему в гости к тебе никто не ходит, почему тебя к
себе не зовут? Ну? Молчишь? Позволяешь, значит, думать все, что угодно?
Доставалов Александр
Володихин Дмитрий
Никитин Юрий
Сертаков Виталий
Корнев Павел
Каменистый Артем