Чтение 46–й страницы книги ~Доставить живым или мертвым~

неоспоримых условиях, полагаясь на силу и аргумент стволов. Один из них
подошел к полковнику Агееву, который стоял ближе всех к Путину, и от
которого, видимо, ждал дальнейших указаний.

-- Этих? -- он кивнул головой в сторону штатских и, не дожидаясь
ответа, резко схватил Путина за руку. -- Идем, парень, и ты, -- взгляд на
Татьяну, -- тоже следуй за нами.

Путин крутанул рукой и на шаг отступил от агрессивного офицера.

В "рафике" что-то шерохнулось, тихо щелкнуло и одно из затемненных
стекол съехало в сторону. Из открывшегося провала раздался глухой голос
Шторма:

-- Володя, тебе нужна помощь?

-- Нет, все нормально,-- не поворачивая головы ответил Путин. -- Мы тут
сами разберемся с этими орлами...Как насчет того, чтобы КГБ мирно разойтись
с ГРУ? -- обратился он к Агееву.

-- ГРУ? При чем тут ГРУ? -- лицо полковника вдруг слиняло, теряя вместе
с колером и тевтонскую решимость.

-- Да, ГРУ, -- Путин двумя пальцами приподнял из нагрудного кармана
удостоверение. -- По просьбе президента России встречаем его самолет, с
дальнейшим сопровождением в резиденцию. Будут еще вопросы? -- Путин опустил
удостоверение в карман.

-- Почему именно ГРУ? У Ельцина своя охрана...

-- Потому что это воля президента и я с ней, во что бы то ни стало,
буду считаться.

Произошла переглядка. Лейтенант отступил, отступил и тот, кто хватал
Путина за руку. Татьяна открыла сумочку и достала из нее носовой платок. От
нервности ее трясло, она беззвучно плакала.

-- Таня, перестаньте волноваться, -- Путин взял ее за руку. -- Это
всего лишь рабочий эпизод.

Люди в камуфляже отошли к машинам, однако убираться не спешили. Агеев,
прижав к уху трубку, с кем-то вел переговоры.

Со стороны радара послышался тяжелый рокот приближающегося самолет.
Путин, взяв Татьяну за руку, потянул ее за собой. Они обошли "рафик" и
залезли в открывшуюся дверь. В машине было накурено и темно.

"Волга" и армейский уазик, в которые уже забрались люди в камуфляжной
форме, все еще стояли на месте, словно раздумывая -- куда направить свои
капоты...

-- Отъедем за диспетчерскую, -- сказал Путин и "рафик" медленно
стронулся с места. Он обогнул круглую башню и остановился на самом краю
запасной посадочной полосы.

Слева показались перемигивающиеся навигационные огни Ту-154, который
широким брюхом опадал на аэродром.

-- Вот он наш красавец, -- Шторм положил руку на плечо водителя. --
Коля, давай жми на газ и дуй на всех скоростях вперед. -- Он поднес к губам
микрофон и тихо кому-то сказал: -- Отсеки, пожалуйста, от нас "волжанку", а
то она нарывается на скандал...

Путин сквозь стекла видел, как "волга", тронувшись с места, тоже
устремилась за приземлявшимся самолетом. Какое-то время они шли вровень с
ней, но постепенно "рафик", у которого обычный двигатель был заменен на
роторный, вырвался вперед и начал сокращать расстояние между собой и
тормозящим самолетом.

От замершего лайнера исходил пар, его металлические бока дышали зноем и
керосиновым перегаром. Несколько минут он стоял без признаков жизни, словно
давая своему неутомимому сердцу передохнуть.

Из "рафика" вышли Путин с Татьяной. Они обогнули машину и встали так,
чтобы их могли заметить из самолета. Путин посмотрел назад: в метрах
двухстах цепочка спецназовцев из родного ГРУ перегородила "волге" дорогу.

Наконец задняя дверь самолета монолитно отслоилась от фюзеляжа, в
проеме показался человек в форме гражданской авиации и вскоре на землю
опустился аварийный трап. И когда в дверях самолета появилась внушительная
фигура Ельцина, Путин почувствовал смешанное чувство беспокойства и
отчетливо заявившего о себе облегчения. Он покосился на Татьяну, та стояла в
каком-то скукоженном виде, прижав к дрожащим губам платок. "Папа, -- женщина
вдруг сорвалась с места, и устремилась в сторону самолета. -- Папа, я здесь,
осторожно спускайся, лестница очень крутая..."

Путин подошел к Шторму.

-- Я поеду в одной машине с Ельциными и его женщинами.

-- А охрану его куда? -- Шторм глядел на спускавшегося с трапа Ельцина.

-- Коржаков с помощником президента пусть едут с вами, а орлов из
охранения посади в другую машину. Они из той же конторы, что и те, кто спит
и видит президента в гробу...И присмотри, Андрей Алексеевич, чтобы на хвосте
у нас большой толпы не было.

-- Это не проблема, осилим.

Движения президента были неуверенные, он двумя руками держался за
поручень и медленно, чем-то напоминая ленивца, преодолевал ступеньку за
ступенькой. Наверху, в проеме, появилась Наина Иосифовна, в бежевом платье.
Она пытался помочь Борису Николаевичу спускаться, но не могла сразу к нему
подступиться.

Подъехал еще один "рафик". Путин, махнув Шторму рукой, развернулся и
пошел навстречу Ельцину. Тот, прижав к себе Татьяну, медленно направлялся в
сторону полосы. Рядом с ними шла Наина Иосифовна.

Они встретились как раз на середине запасной полосы. Татьяна
высвободилась из рук отца и, обернувшись в сторону Путина, дрожащим голосом
произнесла: "Папа, вот этот человек хочет тебе помочь...Он тебе все сам
расскажет..." "Здесь не место для разговоров, -- голос Президента загустел и
напоминал ворчание потревоженного медведя. -- Подумать только, президенту
великой Руси надо прятаться...Как вас зовут? -- вопрос явно адресовался
Путину" "Подполковник Путин...Владимир... Имею честь засвидетельствовать вам
мое уважение и вместе с тем доложить, что действую по приказу генерала
Федорова..." "Путин, говоришь... Ну что ж, пути Путина неисповедимы... Веди,
только помни, что про всю здешнюю возню я уже знаю...И про свиней знаю,
которые своими рылами подрывают корневище государства и про мосек разных
знаю...На чем поедем? На этих консервных банках? -- Ельцин трехпалой рукой
указал на "рафики". -- Мне, брат, не привыкать, я и на двухколесной тачке
поеду, а если надо, и тебя в ней повезу...Мы не гордые. Верно, Танюша?"

С аэродрома они мчались по ночным улицам Москвы, которые были пустынны
и лишь группки патрулей в военной форме как бы предвосхищали предстоящие
события.

Путин, сидящий рядом с Ельциным, наклонился к нему и тихо сказал:
"Борис Николаевич, вам домой ехать нельзя, не советую, осталось очень мало
времени..." "Едем в мою резиденцию, куда же еще, -- президент взглянул на
Татьяну. -- Таня, дочь, где твой Алешка? Надо его с собой забрать и
детей..." "Лена с детьми уже в Архангельском, я волнуюсь за Лешу..." --
Татьяна уже вполне пришла в себя и говорила твердым уверенным тоном.

Они припарковались на 2-й Тверской-Ямской, за два квартала от дома No
54, где жили Ельцины. Путин достал из кармана трубку и передал Татьяне:
"Таня, вам надо переговорить с мужем...Мы сейчас за ним заедем. Может, вы
хотите ему сказать, чтобы он взял с собой какие-то вещи..."

Телефон долго не отвечал. Татьяна нервничала, а Ельцин, повернувшись к
ней вполоборота, ворчал: "Паразиты, из-за них мы должны объезжать свой
дом...Ничего, они у меня еще попляшут казачка..."

Наконец трубка откликнулась и Татьяна тихо, чтобы, наверное, не
волновать мужа, велела ему собираться и взять на "всякий случай" пару белья,
теплые вещи и пирог, который она оставила на холодильнике...

В дом Путин отправился с двумя спецназовцами. В фойе их встретили не
два, а шесть человек -- два милиционера и четверо в гражданской форме. Двое
из них бросились к Путину и загородили дорогу, однако вошедшие вслед за ним
два автоматчика в камуфляже несколько охладили их порыв. Подошедший
милиционер, который недавно уже нарывался на конфликт и заметно поумневший,
довольно сдержанно поинтересовался -- куда и по какому делу они
направляются?

-- Валера, объясни товарищам, какую задачу мы выполняем, -- бросил
Путин одному из сопровождавших его, а сам побежал вверх по лестнице, в 26-ю
квартиру.

В Архангельское они прибыли далеко за полночь. На крыльце их встречали
старшая дочь Лена с детьми.

Лена бросилась к Ельцину и прильнула к его груди. Путин слышал, как она
сквозь слезы говорила: "Я так волновалась, а тут разные звонки... Кто-то
позвонил и сказал, что твой самолет сбили над Казахстаном..." "Да перестань,
ты же видишь, мы все в кучке и ни хрена с нами не случится", -- Ельцин
гладил дочь по волосам, а сам думал о другом -- где и что делает президент
Горбачев?

Лена подошла к матери и тоже ее обняла, и тут же -- Татьяна, и три
женщины, прильнув головами друг к другу, не стесняясь посторонних людей,
разрыдались...

-- Вишь, как куры, раскудахтались, -- Ельцин кивнул головой на свое
"женское счастье" и тяжело начал подниматься на крыльцо. Затем оборотился и
нашел глазами Путина. -- Подполковник, идите за мной, надо переговрить...

Все пятьдесят два спецназовца, которые сопровождали главу государства
России в Архангельское, остались на территории резиденции. Они заняли
позицию по всему ее периметру и вскоре все, кто был в доме, принялись для
них готовить "спецужин" -- яичницу из трехсот яиц с беконом.

Путин набрал номер адъютанта Федорова и доложил о ситуации. Вскоре ему
перезвонил сам генерал и в его голосе отчетливо слышалась надсадная горечь:
"Кантимировская и Таманская дивизии уже разогревают моторы...Не знаю, что
будет, но сейчас очень многое зависит от твердости Ельцина...А как у тебя,
Володя, силенок в случае чего хватит?" "Не знаю, насколько круто
заваривается вся эта каша, но не помешали бы лишние люди и лишние стволы..."
"Я выслал пару бронетранспортеров, резервную радиостанцию и сорок
человек...это все, чем могу помочь...А сейчас соедини меня с Ельциным, у нас
есть о чем с ним потолковать"...