Чтение 46–й страницы книги ~Фирма~

- Это как же, позволь спросить?

- Да вот как сегодня...

Георгий Георгиевич помолчал, покачиваясь всем корпусом с пяток на носки.

- Борзеешь ты, Рома. Нехорошо. Очень мне это не по душе.

- Я дело говорю, Георгий Георгиевич. Можно так. Можно иначе.

- Как же это - иначе?

- Тоньше. Правильнее. И действеннее. Запугать Вавилова - дело непростое.
Даже, можно сказать, невозможное. Он сам кого хочешь запугает. Да и мне это,
честно говоря...

- Что?

- Не по душе. Я не бандит, извините за выражение.

- Извиняю.

Толик навострил уши. "Запугать Вавилова"! Что они собираются делать? А
Кудрявцев-то - хорош гусь, оказывается! Непростой мужик, надо же!..

- Так что ты предлагаешь? - спросил Георгий Георгиевич.

- Надо по нашей теме их подловить. Вывести на официальный уровень.
Шантажировать, одним словом. Только через официальные каналы.

- Ну-ка поясни.

- У них есть артисты, которые торчат со страшной силой. Вот и нужно этому
делу придать огласку, дискредитировать фирму. Что, мол, поощряет она
торчков, ну вы понимаете...

- Думаешь, их это испугает? Про наркоту и так все знают.

- Смотря как обставить. Можно так заделать, под такую статью подвести,
что у них выхода не будет. У нас вон генеральных прокуроров с должности
снимают, не то что там... А тут - фирму какую-то прищучить... Думаю, можно.

- Хм... И что за артисты у тебя на примете?

- А вот это вы у него спросите. - Кудрявцев махнул рукой в сторону Бояна.
- Толик лучше знает. Он с ними со всеми трется в клубах.

- Да? - Георгий Георгиевич впился глазами в лицо Бояна. - Знаешь?

- Чего?

- Чего-чего? Ты же с Вавиловым сейчас начал дела вести, или я ошибаюсь?

- Начал... А что вы хотите?

- Мы хотим порядок навести. Мы хотим, чтобы наши эстрадные звезды не
превращались в бомжей, в алкашей и наркоманов. Хотим, чтобы они были похожи
на людей. Чтобы они зарабатывали нормальные деньги. И жили как люди. Вот ты,
к примеру... Сколько тебе Вавилов обещал за твой проект?

Толик почесал в затылке. Ему нравился этот Георгий Георгиевич. Серьезный
человек. Его окружала какая-то аура стабильности и крепкого, настоящего
богатства.

- Ну...

- Ладно, можешь не отвечать. Гроши он тебе обещал. А мы вот с Ромой
думаем свою фирму открыть. Вернее, она уже открыта... Да, Рома?

- Да, - неохотно сказал Кудрявцев.

- Собственно, я уже давно в шоу-бизнесе, - продолжал Георгий Георгиевич.
- Не новичок в этом деле... Ну так как, Анатолий? Что ты можешь сказать о
своих знакомых артистах? Все они тебе нравятся? Мне очень важно это от тебя
услышать. Почему - объясню чуть позже.

- Нет, не все.

- Так. Уже хорошо. А ты не удивлен, что сегодня вас отбили мои люди? -
неожиданно сменил тему Георгий Георгиевич.

- Спасибо, что отбили... Значит, у вас с Романом, я понимаю, какие-то
серьезные дела. И вы нас страховали... Зная, что... Ну, как бы это...

- Что Роман ушел в беспредел. Правильно я говорю?

- Правильно... В общих чертах, - кивнул Роман.

- Ну вот. Хоть в общих чертах, и то ладно - с деланным облегчением
произнес Георгий Георгиевич. - Но не только поэтому. Не только. - Он
внимательно посмотрел на Бояна. - А еще, и в первую очередь, потому, что
главное наше богатство - это что? Люди. Люди - главное наше богатство. Если
мы будем разбрасываться умными людьми, то вообще... не то что зарабатывать
перестанем, а просто без штанов останемся... Я всю жизнь так строю дела, что
у меня на первом месте - люди, а потом уже все остальное. Будут умные люди
вокруг - все будет хорошо. Умные и богатые. Это еще один мой принцип. Чем
больше вокруг тебя богатых и счастливых людей, тем тебе лучше и комфортней
живется. Надо давать зарабатывать тем, кто находится рядом. Это очень важно.
Я к чему такие слова говорю?

Он сделал шаг к Бояну. Тот пожал плечами.

- К тому, что и для тебя, Анатолий, у меня есть работа.

- Какая? - спросил Боян.

- Хорошая. По твоей специальности. Я же тебя давно знаю, правда,
заочно...

- Да, извините. Спасибо вам за кольца... Ну те, на свадьбу...

- Брось, пустое... Хотя спасибо, что помнишь. Это приятно... Так вот, я
говорю, что давно тебя знаю. И работы твои видел. Дерьмо твои работы, если
честно. Но тем не менее ты молодец. Тему взял. Развел галерейщиков по полной
программе. Не хуже, чем у О.Генри... Ладно, это все лирика. У вас был
трудный день... - Последнюю фразу Георгий Георгиевич произнес подчеркнуто
язвительно. - Сейчас вас отвезут в город... Домой. А завтра мы увидимся и
поговорим предметно, Анатолий, если у вас, конечно, возникнет такое желание.
Насиловать я вас не собираюсь. Мне нужны работники, которые сами хотели бы
работать. А гнать на службу из-под палки - пустой номер. Ничего хорошего из
этого не получится... Все, господа, не смею вас больше задерживать.

- Хочешь, ночуй у меня, - сказал Кудрявцев, когда "вэн", довезший их до
Кутузовского, остановился возле дома Романа.

- Ага. Можно, - ответил Толик, которому ужасно хотелось расспросить друга
о таинственном и крутом Георгии Георгиевиче.

- Тогда пошли, - бросил Кудрявцев. - Только в ночник зайдем. Надо
что-нибудь выпить взять...

Толик покосился на шофера. Тот смотрел в сторону и делал вид, что не
слышит, о чем беседуют его пассажиры.

Боян вылез из машины и зашагал вслед за Романом по Кутузовскому.

- Может, хватит? - спросил он осторожно на пороге ночного магазина.

- Ты что, туда же? - Кудрявцев со странной гримасой покосился на Толика.
Такого выражения на лице Романа Боян еще не видел.

- Куда - туда же? Я говорю, может, не надо сегодня?

- Нового учителя себе нашел? Очередного гуру?

- Да брось ты, Рома, о чем ты?

- Все о том! Что, Грек понравился? Вижу, пришелся он тебе по душе. Давай,
давай, поиграй с ним...

- А чего мне с ним играть? И почему - Грек? Это кличка, что ли?

- Кличка, кличка.

- Да, понравился. Во всяком случае...

Они уже стояли у прилавка, и Роман, слушая Толика, искал в шеренгах
разнокалиберных бутылок то, что отвечало его настроению.

- Во всяком случае, он говорит правильные вещи. И потом, он ведь нас спас
сегодня. Ты что, забыл?

- Спас? Ха-ха... Спас, конечно. Еще как! А насчет правильных вещей -
смотри сам. Если они тебе кажутся правильными, тогда, конечно, полный
вперед.

- Кажутся. Все лучше, чем водяру жрать и по вонючим пивным болтаться.
Меня там чуть не вырвало, в этом твоем шалмане.

- Тебя в шалмане "чуть" не вырвало, а у Грека натурально сблевал.

- Так это другое...

- Другое... А мне вот там откровенно блевать хочется, у этого Георгия
Георгиевича, суки драной... От одного его вида тошнит. Падла... Собака
бешеная...

- Ладно, хватит тебе, - одернул Романа Толик.

- А пошел ты! - неожиданно крикнул Кудрявцев. Охранник у входа в магазин
не пошевелился, но как-то весь подобрался.

- Да ради бога! Охота смотреть, как ты нажираешься.

Толик повернулся и шагнул к выходу.

- Попутный ветер тебе в...

Кудрявцев не договорил, махнул рукой и снова повернулся к прилавку.

- Мне "Смирнова", вон ту, литровую.

"ВЕЧЕРНИЕ СОВЫ"

(ГОНОРАР)

Хорошие новости не подняли Борису Дмитриевичу настроения.

Сегодня он с утра чувствовал свою печень. Она не болела, не тянула, не
давила, он ее просто чувствовал, и это отравляло ему существование. Словно
Гольцман был не здоровым, богатым мужиком в самом расцвете сил, жестким и
деятельным, способным мгновенно принимать важные решения и держать любой
удар, а нежной, болезненной и мнительной тургеневской барышней, падающей в
обморок от одного только воспоминания о пощечине, данной на вчерашнем балу
удалым поручиком карточному шулеру.

Борис Дмитриевич привык быть здоровым. Ему нужно было быть здоровым. Он
не мог позволить себе болеть, ложиться на обследование в больницу, пусть
даже самую лучшую, не мог болтаться по поликлиникам и тратить время на
беседы с врачами и коллегами-больными в очереди перед кабинетом.

Последние годы он все чаще смотрел на себя в зеркало - в ванной, в
спальне, перед тем как лечь спать или проснувшись рано утром, - смотрел и
тихо гордился, что вот, скоро пятьдесят уже, столько пережил, столько
испытал, а еще очень даже в форме, еще может молодым дать пусть не сто, но
очень много очков вперед...

И никогда ничего не болело. Да что там - не болело! Он не чувствовал
своего сердца, не чувствовал почек, легких... Ни с похмелья, ни во время
скандалов с подчиненными и конкурентами - ни разу организм не дал сбоя, не