– Незнаемо, – ответил Ковакко и снова суетливо развел короткими ручками.
И снова прозвучал злой голос Хакамы:
– Миш!.. Ты говоришь так, будто готова за ним поехать!
Миш выпрямилась, бледная, решительная, но с сияющими глазами.
– Поехать? Побежать!
– Миш, что ты говоришь…
– Хакама, прости, но тебе не понять… Если бы я могла побежать за ним… вымолить у него прощение, то, может быть, все у нас было бы иначе.
Голос ее прерывался, в нем были страх, мольба, стыд, раскаяние. Маги в неловкости отворачивались, старались не встречаться с нею взглядами.
Россоха нарушил молчание тихим покашливанием. Проговорил негромко:
– А за Колоксаем в самом деле не проследили? Ни наши, ни сами гелоны?
– Нет, – ответил Ковакко.
– Жаль… Это могло быть не просто любопытно.
Беркут нахмурился, кивнул:
– Да, ты прав. Колоксай слишком… слишком герой. А герои так просто не уходят. А тем, кто остается, забывать о таких… ушедших не стоит.
– Полагаешь, что он может прийти за нами?
Беркут скривился: этот трус Ковакко чересчур прям, дальше своего объемного живота и трусливого носа не видит и смотреть не хочет.
– Он герой, – напомнил он. – А герои редко поступают как… просто люди.
– И что же?
– А то, – сказал Беркут медленно, словно объяснял деревенскому дурачку, – что пути героев невозможно предугадать, как невозможно и предусмотреть, где появятся, как появятся и с чем появятся!
Он старался не смотреть в сторону Миш, что сперва только выпрямилась при его словах, потом даже приподнялась и, только когда на нее начали оглядываться, опомнилась и села. Но глаза ее стали еще больше, трагичнее, а умоляющее выражение она даже не пыталась скрыть.
Ковакко снова развел ручками, что-то мямлил. Хакама поднялась, хлопнула в ладоши. Голос ее был мягким, мурлыкающим, но теперь в нем сильнее звучали жесткие деловые нотки:
– Увы, на какое-то время мы его потеряли. Так что давайте пока о том, что у нас есть. Итак, в землях Гелона сейчас правит Скиф. При нем Богоборец, о котором известно, что он потерял свою мощь точно так же, как и мы. До этого момента все шло до мелочей точно по звездным картам. Да и сейчас, наверное, идет, это мы что-то не все понимаем. Однако они не собираются идти войной на царство Миш, как мы рассчитывали и к чему подталкивали. Вопрос: что нам предпринять в этом, изменившемся случае?
Маги молчали. Хакама видела, как морщится Россоха, ему вообще не нравится столкновение с Богоборцем, как кривится Беркут, который любит простые решения. Вот если бы Олег поддержал Скифа с его местью, то все было бы просто… В земли Миш попасть непросто, а в единственном горном проходе, ущелье Красного и Черного Меча, нестройное воинство гелонов встретят отборные войска. Какими бы ни были героями эти Богоборец и сам Скиф, но против них выступят тысячи таких же героев.
Хакама сказала раздумчиво:
– Если нет вариантов, как заманить их в земли Миш… то придется нам самим идти в Гелонию.
Маги в нерешительности переглядывались. Понятно, в обороне легче всегда. К тому же здесь уже укрепились. А идти в земли Гелона… Говорят, он крепил свою молодую державу как никто другой. Стены крепки, в подвалах немерено зерна, мяса, а в самой крепости бьют обильные родники, так что воды вдосталь.
Короед сказал торопливо:
– Давайте все же искать, как их заманить снова! Это надежнее.
Хакама засмеялась, стараясь как-то поднять упавшее настроение чародеев.
– Конечно, конечно!.. Будем искать. Но мы ограничены во времени.
– Почему?
– Не знаешь? – удивилась Хакама. – Ах да, тебя не было на том… роковом собрании. Или был? Ну, когда создавался этот Совет Семи Тайных! Словом, Богоборец допустил небольшой промах. В своей самонадеянности он назвал день и час, когда родился! Более того, указал место, где появился на свет. Я тщательно проверила все звездные карты, сопоставила, и… все карты говорят, что он погибнет в день Битвы Муравья с Рекой! Я давала проверить свои расчеты Беркуту и Ковакко. Потом меня проверил Россоха, знаток звездного неба. Да, именно в день Битвы Муравья с Рекой прервется жизнь этого человека, которого мы зовем Богоборцем. А что после этого дня… уже полная тьма. Звезды молчат. Возможно, в потусторонний мир не могут смотреть даже звезды.
Короед спросил недоверчиво:
– Но не значит ли, что Богоборец погибнет в этот день все равно? Даже если мы не вмешаемся?
Хакама кивнула.
– Хороший вопрос. Я верю, что если мы даже не шелохнем пальцем, то он либо объестся и помрет, либо его ткнут ножом в пьяной драке, либо ему свалится на голову камень с крыши… Но, возможно, звезды избрали орудием его смерти именно нас?.. В любом случае я хочу присутствовать при его гибели. К тому же наши желания совпадают с желаниями нашей могущественной союзницы, владетельной Миш. У нее есть сын, доблестный Агафирс, которому уже тесно в его крохотной стране! А вот армию он собрал и подготовил очень большую и сильную.
Россоха вскочил в тревоге:
– Вы что же, в самом деле готовы идти на это безумие?
– Какое? – спросила Хакама ядовито.
– Идти на Гелонию!
– Мы идем на Богоборца, – уточнила Хакама. – Гелония нас не интересует, но она интересует владетельную Миш. И ее сына, доблестного Агафирса. Так что каждый из нас очень заинтересован в этом походе.
Россоха сказал твердо:
– Я – против. Я с вами, когда вы хотели ограничить власть этого Богоборца. Он слишком… молод. И потому чересчур быстр на простые решения. Но я против того, чтобы гоняться за ним по всему свету. Тем более если он нашел убежище в такой защищенной крепости, как Гелония. Будут реки крови, будет слишком много смертей. Нет, я против.
Маги молчали, он сказал достаточно твердо, а доводы показались вескими. Хакама подыскивала возражения, но первым опомнился Беркут, засмеялся:
– Россоха!.. Ты что, против воли богов? Даже боги подчиняются тому, что начертано на небесах!.. Если Богоборцу предначертано, то предначертано! Не нам, слабым, спорить с небесами. Более того, мы должны всячески помогать выполнению высших предначертаний, и тогда в мире будет порядок. Кто, как не мы, должны следить за этим порядком?
Россоха покачал головой.
– Ты не понимаешь. Было видение… оно у меня повторилось. Я верю, что именно его видела и Хакама. Так мне кажется, хотя наша хозяйка – женщина, да еще и красивая, а им если не соврать – то и радости от жизни не видеть. Я зрел будущее, что через ущелье Красного и Черного Меча двинется со стороны Гелонии огромное войско, а во главе на огромном белом жеребце едет Скиф!.. Так что нам надо ждать, когда Скиф все-таки двинется в земли Миш.
Молчали, думали. Внезапно раздался настолько чистый женский голос, что маги даже начали оглядываться, пока не уставились на Миш.
– Какой белый жеребец? – спросила она.
– Какой? – удивился Россоха. – Обыкновенный, только уж очень огромный!.. Хвост, грива, широкая грудь. На лбу темное пятно в виде звездочки, верхний луч выше других…
Миш тихонько в задумчивости произнесла:
– Странно…
– Что?
– Такой конь у Агафирса. Я всегда волнуюсь, когда он садится на такого огромного зверя.
Отзвук ее прелестного голоса еще медленно затихал в башне, постепенно уходя ввысь и там отражаясь негромким мягким эхом, как вдруг Хакама внезапно подпрыгнула, глаза ее озарились счастьем, ликованием.
– Что стряслось? – спросил Россоха.
– Мы неверно… – вскрикнула она, задыхаясь, – мы неверно… истолковали!.. Да, было видение, очень четкое и ясное, как огромная масса войска проходит через знаменитое ущелье Черного и Красного Меча! А во главе на коне едет Скиф. Но Скиф ли? Где на нем написано, что он – Скиф? Мы видели всадника, очень похожего на Скифа! Еще не поняли? Мы тогда ждали, что Скиф обязательно вторгнется в земли Миш с войском Гелона! Мы ждали этого, хотели этого, вот и поняли неверно!
Россоха пробормотал:
– А как надо понимать?
– Как будет на самом деле! Да, огромное войско двинется из Гелонии обратно в земли Миш. Но во главе поедет, как и ехал в ту же сторону… Агафирс!.. Не понял? Россоха, да их родная мать все еще не в состоянии отличить одного от другого!.. Она их различала только по голосам да по манерам. Это Агафирс поведет свое войско обратно после разгрома Гелонии и убийства Скифа и Богоборца. Вот и исполнится пророчество звезд, что из трех братьев останется только один, что он начнет завоевывать весь мир и завоюет его весь…
Миш сидела бледная, огромные страдальческие глаз на бледном лице стали еще прекраснее и трагичнее. Хакама ревниво подумала, что увидь Колоксай ее сейчас, он уж точно отказался бы даже от злых слов. А то и сам бы просил у нее прощения.
ГЛАВА 33
С высоты облаков земля выглядела как пестрый зеленый ковер с редкими желтыми проплешинами. Самые высокие леса казались мелкой травкой, однако Россоха различал даже мелких зверьков, ползающих змей, юрких ящериц.
Хакама стояла рядом, зачарованно всматривалась в зеркало. По дальней дороге двигается открытая повозка, с высоты хорошо видно человека, лежит, подставив солнцу лицо и бесстыдно выставив голый живот. На передке телеги усталый парнишка вяло помахивает кнутом, кони плетутся едва-едва.
– Как я тебе завидую, – сказала она льстиво. – За такое умение я отдала бы половину своих сокровищ!
Россоха пробормотал:
– Ничего особенного… Ты с муравьями дружишь, я умею с орлами.
– Да и вообще с птицами, – заметила она игриво.
– Да, – согласился он. – Но у орлов глаза лучше. Из-под облаков видят каждую мышь на земле!.. Разве не дивно?
– Я давно думала, – сказала она доверительно, – а не владеют ли некоторые животные магией? Как думаешь?
– Не знаю, – ответил он. – Хотя меня бы это не удивило. Я так и не пойму, почему совы летают совершенно бесшумно, а летучие мыши в полной тьме не натыкаются на стены… Ладно, ты хотела увидеть Ковакко, ты его увидела.
Хакама сказала торопливо:
– Погоди, не уходи! Думаешь, почему я тебя пригласила последним? Чтобы остаться наедине. Нам нужно поговорить, Россоха. Что бы мы ни говорили, ни делали, но очень многое зависит от тебя. Ты самый мудрый и уравновешенный, потому мне особенно важно именно твое мнение. И то, что ты с нами, очень важно. Понимаешь?.. Мы сейчас поужинаем, этот разговор и меня утомил, а потом мы с тобой посмотрим, в самом ли деле Агафирс готов двинуть войска на Гелонию…
Россоха буркнул с неприязнью:
– Конечно, двинет. Он спит и видит, как захватит Гелонию. А потом пойдет покорять весь мир!
Буджолд Лоис
Мацумото Сэйте
Корнев Павел
Ларссон Стиг
Доставалов Александр
Афанасьев Роман