Делать мне ничего не оставалось. В смысле выбор был невелик -- пришлось мне
звездануть его хорошенько по носу, чтобы образумить. Но образумить не
получилось.
хватаясь за окровавленную губу. Протекавший мимо народ начал притормаживать,
но аккуратно: чтобы и в сути конфликта разобраться, и в его участники не
влезть. -- Шею сверну, падла!
кого, кроме меня, внимания. Привык уже к безнаказанности. Тут я заметил, что
с улицы на его голос проталкиваются еще двое юных засранцев, а этот начал
отводить назад ногу, чтобы пнуть осмелившуюся сопротивляться старушку. Народ
потек мимо быстрее, делая вид, что не замечает. Но я знал: стоит мне
успокоить этих гавриков, общественность тут же возьмется за меня. Озверевшей
пацанвы прохожие боятся, а вот того, кто против этой мелюзги выступит, живо
скрутят за причинение травм растущей смене. Во всяком случае, попытаются
скрутить. А там, глядишь, и милиция объявится.
продвигалась настоящая бабуся, мирно торговавшая до этого рядом со входом в
гастроном сигаретами. Сама себя поперек шире, она сноровисто раскидала
дружков нападавшего.
обидчика и ловко, как в кино, подсекла его опорную, левую ногу. Парень
взлетел и с маху приземлился на копчик. Я даже прижмурился, представляя, как
ему сейчас больно.
внимание приехавших на "Самаре", я ринулся к прилавкам. Покупателей в силу
раннего послеобеденного времени здесь было негусто, так что спешащая
старушка могла привлечь внимание многих. Этого мне совсем не хотелось. Я
сбавил шаг, немного покрутился возле очереди в мясо-молочный отдел, а потом
под ее прикрытием юркнул в служебный коридорчик. И уткнулся в тощую
высоченную стерву.
подбородком и громадными выступающими зубами излучала непримиримое желание
поскандалить. И видно было, что она рада случаю поорать. А я всем нутром
ощущал, как хлопчики из "Самары" берут магазин в клещи. На кой хрен я их
ждал, идиот? Ну и что, потешил свою любознательность? Теперь тебе только еще
стрельбу учинить, чтобы по НТВ в вечернем выпуске рассказали про
пенсионерку-ковбойку...
зашепелявил я, перебивая стремление тетки поорать. И волшебное слово
сработало:
шепота.
-- Я крутился возле нее, просительно задрав голову и оттягивая собеседницу
вглубь, к заднему входу.
тетка.
блокнотик, скомканный дамский платочек и карандаш. Вот он, выход!
Дома забыла. Я скоро! Вот щас сбегаю...
прикинул, с какой стороны сюда быстрее добираться с улицы, и почти помчался
в противоположную. Донесся до ближайшего угла, свернул за голые, но вполне
густые кусты, сбавил шаг и уже спокойнее поплелся прочь. Но я чуял, что
расслабляться еще рано. Похоже, я -- как бы нечаянно, тайком от себя самого
-- начинаю затягивать расставание с ожерельем. Шкурой рискую, а все не
решаюсь его вернуть -- грузинам или САИП. Выходит, что бы там о себе я ни
думал, а Михаил был прав: есть во мне жадность, есть. Пусть и непростая. По
сути, я и на учебу, и на явки-лежбища, и на оборудование потому и не жалел
денег, что исподволь готовился к хорошему кушу. Чтобы разок рискнуть, а
потом навсегда в кусты -- бездельничать в свое удовольствие.
x x x
одном из подъездов, еще не оборудованных кодовым замком, переоделся в
работягу-монтера. Примостив зеркальце на люке мусоросборника, сделал себе
накладки на зубы, чтобы выглядели желтыми и прореженными возрастом, нос
расширил, подкраснил. Курточка и простой костюмчик -- чистенькие, хоть и не
новые. Ботиночки, прибавляющие рост. Все без шаржа, в русле сегодняшней
жизни.
квартирному телефону и сделал тройку первоочередных звонков. Договорился о
встречах. Со странно заикавшимся Владимиром Захаровичем Артемовым, замом
генерального директора "Изумруда", условился на завтра, у него в офисе. А со
Шмелевым, с которым подружился еще в период торговли кожтоварами и прочим
ширпотребом на "Спортивной" и который прислал мне спешный вызов через
инвалидку, договорились неопределенно. Нагряну к нему либо сегодня вечером,
либо завтра. Шмель так возликовал, услышав меня, что готов был ждать, когда
я к нему приду, совсем не выходя из дома. Что было странно.
и дружить-встречаться он предпочитал по принципу: "не последний день живем".
Телефон, указанный Принцессой Любови Никитичне, не отвечал. Вот как она меня
заворожила:
И совершенно не помню когда. Другой номер, который Принцесса сама мне дала,
тоже молчал.
был жуткий колотун.
укомплектовался и отправился наносить официальные визиты -- теперь уже в
парадном наряде Мухина, номинального директора агентства "MX плюс". Серые
наутюженные брючки, черная рубашка с красным галстуком, замшевый пиджак и
плащ с меховой подкладкой. Шляпа. Возможно, при моем метре шестидесяти двух
это широкополое артистическое сооружение слишком бросалось в глаза, но на то
и была ставка. Вряд ли такой облик ассоциируется с разыскиваемым боевиком. А
физиономию свою я неузнаваемо округлил прокладками у десен и узенькими
очками с толстыми стеклами. Изумительная штука: для зрителя глаза мои
выглядели большими и чуть выпученными, а я, благодаря корректирующим линзам,
все видел нормально, один к одному. Конечно, то, что всюду приходилось
маячить самому, без курьеров, помощников, усиливало риск и стоило
дополнительных хлопот и нервов. Но все равно этот риск был наименьшим из
возможных. Сейчас ребята на меня наверняка кровно обижаются, но нет у меня
иного выхода. Нет. Большинство конспирирующихся горят именно на контактах с
помощниками и начальством. И сами горят, и друзей подставляют. Такая
действительность. И за себя-то самого не всегда можешь поручиться, что
обошелся без хвоста. Чего уж говорить о соратниках.
только себя. Кстати, это и азам обычного менеджмента соответствует: хочешь,
чтобы было сделано хорошо, -- делай сам.
Даже когда я доставлял удовольствие При и сам его получал от ее прелестей,
такое впечатление у меня возникало, что чем изворотливее и тщательнее я
действую, тем точнее вписываюсь в колею, определенную для меня кем-то
другим. Оно бы ничего, если б знал то, что меня ждет в ее конце. И какие
предстоят перекрестки. Значит, с Артемовым мы договорились встретиться
завтра у него в офисе. Но на всякий случай я пренебрег игрой в
респектабельного директора фирмы. Уж слишком легко и просто там было
организовать мой арест или убийство, выставив меня кем угодно -- хоть
шантажистом, хоть грабителем. Поэтому я решил заявиться сегодня. И не в
офис, а по-свойски: к Артемову домой. Еще до того, как согласиться работать
на него, я поинтересовался, где он живет и с кем. Оказалось, что живет он в
двух шагах от "Студенческой", с очаровательной женой-блондинкой и двумя
детишками. Судя по тому, как они в выходной прогуливались по парку Горького,
семью свою Владимир Захарович любит. Обычно такие люди по вечерам
предпочитают находиться дома. А если и нет -- я готов в случае чего и
подождать, и поторговаться.
не я ж его в эту катавасию втянул, а он меня. Сам виноват, что мне теперь не
до деликатности. В подъезд, оборудованный электронным замком, я вошел с
помощью универсального ключа. Между этажами несколько преобразился.
давно перестал их стесняться. Убрал очки, накладки, галстук и шляпу.
Переобулся в прибавлявшие рост ботинки. Натянул на голову лыжную шапочку и
превратился в отмороженного "пацана". Из тех, что оброк с киоскеров за крышу
требуют. Прополоскал рот смесью водки с чесноком. И в довершение всего
открыл дверь квартиры отмычкой.
возились возле телевизора. Дочке лет шесть, мальчику не больше четырех.
Поздний брак, наверное.
кухня; впереди -- раздвижные двери гостиной, слева и справа -- две обычные
двери. Присев на корточки, я открыл сумку и включил детектор подслушивающих
и записывающих устройств. Чисто вроде бы. Повернул регулятор звукового
Панов Вадим
Куликов Роман
Ильин Андрей
Володихин Дмитрий
Посняков Андрей
Шилова Юлия