на две группы, начали забирать в стороны -- прикрывать наши фланги. Мы с
Мухой приблизились к дверям штаба; они располагались в левом торце здания.
Док с Боцманом направились к противоположному торцу -- их задачей было
попытаться пробраться в здание через какое-нибудь окно. Я встал перед
дверью. Муха рывком распахнул ее передо мной -- и я с автоматом на изготовку
ринулся в открывшийся проем. Следом, прикрывая мне тыл, кинулся и Олег.
находившихся здесь солдат и командовавшего ими сержанта. Их было пятеро,
трое из них сидели на деревянном диванчике и курили. Но двое -- наверное, из
молодых -- стояли на страже, и автоматы были при них...
боевого опыта. Ведь так сразу в человека не выстрелишь -- для этого надо
быть или совсем отмороженным, или перейти определенный психологический
барьер, который преодолевают все, кто участвовал в боевых действиях. В
общем, эти двое не нажали на курки своих автоматов, и через секунду их
бесчувственные тела лежали на полу. Одному хватило тычка кончиками пальцев в
кадык -- это ловко проделал Муха; а другой упал после того, как я подъемом
стопы аккуратно припечатал его по уху.
к чертовой бабушке! Оружие, быстро!..
Затем Муха под моим присмотром снял с ошалевших спецназовцев ремни, споро
связал всех пятерых и сунул каждому в рот по их хваленому берету.
вдруг неожиданно услышали чьи-то приближающиеся вкрадчивые шаги. Не имея ни
времени, ни возможности куда-нибудь спрятаться, мы с Мухой прижались к
стенам. Из-за поворота показался темный силуэт; Муха тут же рванулся к нему,
но я успел его поймать:
посматривая назад, Док.
оказывается, в комнате, спал. Лежал себе в углу, пока мы не влезли. Мы его
из-за темноты сразу не углядели, пошли к двери, а он сзади на нас и кинулся.
Ну Дима наш даже оглядываться не стал кто, да что... На противоходе ему
ка-ак... Красиво!
бежал! Я его как будто спиной почуял: развернулся не глядя, а он на мою
правую сам и наткнулся...
-- сзади. Пошли!
Здесь Док остался охранять лестничную площадку, а мы, осторожно выглянув в
коридор и снова не найдя там никого, втянулись внутрь. Я, как обычно, шел
первым. Муха, ступая по полу неслышно даже для меня, двигал следом. Боцман
пятился задом, присматривая за тем, что творится за нашими спинами. Мы
поочередно заглядывали в комнаты, но, кроме старых канцелярских столов и
папок с какими-то бумагами, там ничего не было.
по которой мы сейчас передвигались, -- была раза в два длиннее, чем другая.
Мы уже подходили к месту, за которым располагался короткий отрезок коридора,
когда я первым услышал, что там, за поворотом, люди, причем их достаточно
много -- врасплох их уже, как внизу, не взять...
затем рвануть вперед с выставленным перед собой автоматом, изрыгающим
свинцовую смерть: примерно так показывают киношники бой, ведущийся в
городских условиях. К сожалению, любители палить очертя голову и без разбору
всегда отыщутся. Особенно этим отличаются молодые пацаны, только-только
попавшие в десантуру; они думают, что это смелость и решительность. Жаль,
что командиры не выбивают из их голов эти дурные мысли... Сколько ребят
можно было бы сохранить в той же Чечне! В спецназе ведь, к примеру, совсем
другой подход: кому нужно, чтобы ты демонстрировал свою безрассудную
смелость или палил куда ни попадя, главное -- чтобы ты выполнил поставленную
перед тобою задачу. И чем меньше ты будешь стрелять, тем крепче ты
подготовлен, тем лучше у тебя работают мозги... Кроме того, там, за
поворотом, были никакие не враги, там были свои, так что стрелять, пожалуй,
лично я буду только в самых крайних обстоятельствах, а уж про гранаты и
вовсе речи нет...
связаться...
нажал на кнопку "вызов".
здания, -- сказал я. -- Наткнулись на народ. Шумните-ка там для отвода
глаз...
выстрелы и повсюду послышался звон разбиваемого оконного стекла: это ребята
майора взяли на себя отвлекающий маневр. За поворотом послышался крик
команды "К окнам!" и топот ног. Я присел на корточки и заглянул за угол:
оказалось, что к окнам побежали не все -- двое спецназовцев неслись прямо на
меня.
выставленную мной ногу и полетел кубарем по полу. Будучи уверенным, что Муха
так же управится и со вторым, я кинулся на своего, но меня опередил Боцман:
даже не давая спецназовцу опомниться, он припечатал его по виску ударом
кулака. Здоровья у Мити всегда было в достатке, поэтому солдатику мало не
показалось -- он так и остался лежать, скорчившись калачиком, на полу.
дольше: противник отбил удар Олега и даже умудрился двинуть его прикладом
автомата в грудь. Олег отлетел, но тут же сделал пару шагов вперед, отбил
правой рукой направленный в лицо приклад, провел подсечку и, когда солдат
очутился внизу, носком ботинка поставил последнюю точку. Все это произошло
так быстро, что я даже не успел дернуться, чтобы помочь.
снова поинтересовался, что творится за углом. Там было пусто, что и
требовалось доказать. Отлично, теперь можно было двигать дальше. Мы пошли
тем же макаром, что и прежде: я впереди, Муха на шаг позади меня и Боцман --
замыкающий. В короткий коридор выходило четыре двери, по две с каждой
стороны.
которым можно было определить, что в комнате находятся по меньшей мере трое.
Муха осторожно приоткрыл дверь, а я заглянул в образовавшуюся щель. У окна,
как я и предполагал, стояли трое спецназовцев; один из них, свесившись через
подоконник, высматривал что-то внизу, а двое других, стоя у оконных проемов,
настороженно вглядывались в то, что творилось за окнами. Два небольших окна
этого кабинета основательно пострадали от пуль, битое стекло усеивало пол, о
том, чтобы подкрасться незаметно по такой хрустящей поверхности, не было и
речи. Оставалось одно: надеяться на внезапность нашего появления.
встав в проеме двери, зычно заорал:
подчиниться требованию Боцмана. Их автоматы, хрустя осколками, попадали на
пол.
пленных. В других условиях мы бы не стали так долго возиться, но теперь,
когда эти солдатики честно выполняли приказ нечестного командира, я считал,
что лучше обойтись без излишней жестокости. В конце концов, мы же не на
войне...
предыдущих и получше обставлена.
который, едва мы открыли дверь, встал в боевую стойку и полез на нас, --
наверное, он кое-что освоил в восточных единоборствах. Но все же его умений
оказалось недостаточно: наш спарринг протянулся не более минуты. Он был
моложе, но все равно я каждый раз опережал его, пока не свалил на пол, и,
падая на него, при приземлении поймал на болевой прием. У него хватило ума
прохрипеть: "Все, сдаюсь..."
руки за спиной. -- Нашему командиру никто больше одного удара нанести не
успевает...
них был не ахти: лица и руки в крови, одежда изодрана в клочья... Боцман
разрезал путы ножом и помог пленникам подняться.
волновал его больше, чем собственное состояние:
погонами.
Жюль Верн
Пехов Алексей
Андреев Николай
Посняков Андрей
Орлов Алекс
Маккэфри Энн