продрогшие под дождем Гребешок и Луза, матерясь и чертыхаясь, прекратили
поиски.
отыскать в траве ключи, порезал палец о бутылочное горлышко.
и вычешем чего-нибудь. Интересно, столбняк от пальца может быть или нет?
дед плотничал, всю дорогу так делал.
Гребешок нашарил в кармане презерватив и накатил на средний порезанный и
здоровый указательный пальцы. Предстояла еще одна грязная работа.
выходу, по пути еще раз проверив тропу и спустившись к нижней двери,
оглядели мусорную кучу. - Ты не блеванешь, Луза?
усилиями подавляя то и дело подступающую к горлу рвоту, стали разбирать кучу
дряни.
Сантиметров пять слой сняли, небось год копилось. Неужели могли так глубоко
провалиться?
вдавить. Хотя по большому счету ты и прав, но, блин, надо в этом
убедиться...
в убежище, и Агафон сказал:
Ростика волокли именно этим путем...
скрип.
открывают...
чем гулкая тишина бомбоубежища была нарушена звуками шагов. Три человека,
кряхтя и переругиваясь вполголоса, тащили вниз что-то тяжелое.
напирай, бляха-муха, пока не звезданулись!
ночью, прячь...
Канарах пожить сумеем, если сбагрим по-умному.
Агафону и Налиму, которые, погасив свои фары, затаили дыхание в туннеле, на
пороге комнатки, где стояла фильтро-вентиляционная установка, он доходил
совсем слабым, через три двери, но явственно обозначил прямоугольник
дверного проема, ведущего из комнаты ФВУ в зал с нарами.
различалось.
по голосам, начали втаскивать свою ношу в комнату, где стояла ФВУ. Наверно,
если бы они не пыхтели и не топотали, как слоны, то могли бы расслышать
дыхание спрятавшихся Агафона и Налима. Стоило навести на них фонарь - и
избежать неприятных объяснений между куропаткинскими и Лавровскими было бы
невозможно. Агафон для себя уже решил вопрос: не разговаривать, а мочить тут
же, пока у Штыря и его друзей оружие в карманах. Правда, о том, как на эту
разборку посмотрит Сэнсей и какие вообще могут быть последствия, Агафон тоже
подумывал и решил все-таки, что начнет пальбу только в том случае, если
Лавровка их с Налимом обнаружит.
удалились обратно к лестнице.
находился класс, Агафон шепнул Налиму в темноту:
Давай уходи потихоньку. Обувь сними.
от холода, почти бесшумно стал удаляться от двери. Агафон же вдруг
сообразил, что можно попробовать прикрыть стальную дверь, отделяющую комнату
ФВУ от туннеля.
другую сторону похожей на гигантский самовар установки, на дверь не смотрели
и фонарей в ту сторону не наводили. Агафон прятался за бетонным косяком, не
видя, что творится в комнате, и слыша лишь пыхтение и редкие фразы.
встанут.
этого, - по одному, там вообще пакетики, ни шиша не весят.
затем все-таки решил закрыть дверь. Тяжеленная штуковина, которая так легко
открылась днем, когда Агафон и Налим приходили сюда с дворничихой,
закрываться не хотела.
этот - пушинка.
Налим. Может, выйти да поговорить с тем же Штырем? Как-никак его прошедшим
вечером в "Куропатке" приняли более-менее прилично, без телесных
повреждений.
котором вернее всего наркота, известно "Куропатке". Пожалуй, его попишут тут
слегка и оставят. Лавровка, в отличие от тех, кто уделал Ростика, вряд ли
надумает выносить тело на воздух, к шумной известности. Правда, они не знают
о том, что тут еще трое. Но даже если Гребешок с Лузой и Налимом прибегут и
расквитаются за Агафона, тому не полегчает. Жить еще как-то хотелось, а
помереть во цвете лет желания не было.
когда Штырь со своим опять ушел, и снова попытался прикрыть дверь, на сей
раз рискнув включить фонарь на несколько секунд. Едва он увидел, что дверь,
оказывается, прижата углом довольно тяжелого стола, то раздумал ее
закрывать. Слишком много возни, слишком много шума и слишком мало толку. Тем
более что лавровские уже возвращались. Сейчас принесут четыре "пакетика",
потом еще столько же, а после этого уедут восвояси, и можно будет спокойно
глянуть, что они, собственно, прячут от ментов, налет которых, между прочим,
был обещан для "Куропатки". А потом как-нибудь, при очередной встрече,
порадовать Штыря своей осведомленностью: мол, знай наших!
побежали за последней серией. Остался только Штырь, который присел на край
стола, не дававшего возможности Агафону закрыть дверь, и посвечивал по
сторонам, в том числе и в проем двери, вдоль туннеля. Лавровские наверняка
ее запрут изнутри, когда соберутся уходить. Так что, скорее всего,
полюбоваться на ихние сокровища не удастся.
там, за черным проемом двери, где, вжавшись в угол, затаил дыхание Агафон...
нервная система Агафона не спасла бы Штыря от пули в упор. И порог не
переступал, и не услыхал, как у Агафона от волнения волосы на голове
зашевелились. Луч его фонаря равнодушно скользнул по темным пятнам,
обозначившим путь, которым тащили труп Ростика.
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Курылев Олег
Буркатовский Сергей
Роллинс Джеймс
Майер Стефани