миров-зеркал мне еще придется пройти, прежде чем я найду свой единственный
и неповторимый, каким бы сходством ни поражали меня встречные Зазеркалья?
Иду и думаю: в конце концов ведь он нашел свое, значит, найду и я.
существовавшую дверь, шагнул в темь, и оказалось, что стою на коленях у
стеклянного ящика на Гедоне.
материализации воспоминаний и воображения. Реальность удивительная. До
мелочей.
3. ЧТО ДЕЛАЛИ МАЛЫШ И АЛИК. ПЕТЛЯ
на дереве высотой в небоскреб и о кроной на полквартала. А затем стало
скучно.
превышает световую. Ну?
Алик. - Он помещался в скальном грунте небольшого приморского города.
Новые конструктивные рдей, и частности в нарастании магнитного поля и
частоты электрических полей, позволили довести его мощность до неслыханной
в совсем еще недавнем прошлом энергии в триллионы электрон-вольт,
одновременно столь же неслыханно, уменьшив его размеры и вес. По сравнению
со своими гигантскими предками, разгонявшими протоны по многокилометровым
кольцам, такой легко поместится на хоккейной площадке. Сейчас и у нас есть
вроде этого на Валдае. Именно здесь и можно добиться уже не "суб", а
суперсветовых скоростей.
следи за моей мыслью, не отставай. У меня есть одна идейка совместного
предположения. Знаком с этой механикой? Представить можешь?
пульта. Я, скажем, физик-экспериментатор, мое дело следить за капризами
вещества на субсветовых скоростях, а ты - инженер-механик, наблюдающий за
поведением всей механики комплекса. Ясно?
были вдвоем - далеко от Гедоны! - у главного пульта ускорителя,
управляющего скоростями элементарных частиц. Привычные досветовые скорости
уже не устраивали экспериментаторов, и они - пока тщетно! - пытались
превысить лимитированную Эйнштейном цифру в триста тысяч километров в
секунду. Только триллионные доли этой минимальной в нашей житейской
практике единицы времени отделяли индикаторы скоростей от предельной
грани, за которой приставка "суб" превращалась в "супер". Такого
превращения пока не произошло, но один из создателей ускорителя был в нем
непоколебимо уверен. Он уже открыл шесть новых элементарных частиц,
которые пометил прописной буквой "Т" с порядковым номером от единицы до
шестерки, но все это были частицы субсветового века. Новая искомая частица
Ту должна была обнаружиться за его пределами, когда дрожащие стрелки
скоростных счетчиков перейдут заветную грань. Для того и была еще более
повышена энергия ускорителя в эту предвоскресную ночь.
Космической службе, никогда не были на Гедоне и не знали других
обязанностей, кроме тех, которых требовало от них дежурство в эту
обыкновенную ночь: от других она не отличалась. Люминесцентные лампы
превращали ее в догорающий день. Привычно жужжал автоматический комплекс
приборов, и так же привычно накапливалась скука в кондиционированном
воздухе зала. Чуда не было.
- Не верю я в поправки к Эйнштейну.
света лет сорок назад.
элементарной частицей в данном случае разницы нет: обе признавались
существующими до их открытия.
лениво наблюдал за ним: вот он поерзал на стуле, взъерошил волосы,
вскочил, уронив короля на пол, медленно поставил его обратно, посидел над
доской и со вздохом встал.
Триллионные доли секунды. Может, потому, что глаза слипаются.
оглянулся на рюкзаки, брошенные у пульта: по окончании дежурства
намечалась экскурсия на морской берег. - Наверно, в конструкции ускорителя
принимали участие язвенники и трезвенники.
Пойду лучше воды попью.
обработке очищающей воздушной струей. Там же находился и умывальник с
холодной и горячей водой. Минуту спустя Малыш выскочил оттуда, бегом
пересек зал и переставил какие-то фигуры на шахматной доске.
поставил упавшего короля не на "эф", а на "же". По ошибке. Озарение
вернулось. Тахион открыт.
произошло.
чуть-чуть потускнели лампы, чуть-чуть сместились очертания окружающего,
словно отраженные в дрогнувшем зеркале, чуть-чуть стало жарче, как бывает,
когда прекращается поступление холодного воздуха.
оборвалась вибрация, зал наполнила зловещая немота. Оба прислушивались к
ней долго, словно не веря ушам, не веря и не понимая.
минуту назад. Алик, отставая, поспешил за ним.
бесшумно, как показалось бы человеку, у которого лопнули барабанные
перепонки. Да и текла ли? Просто вытянулась от крана к раковине гладкая
оплывшая сосулька. Может быть, просто замерзла? Вероятно, об этом подумал
и Малыш. Он осторожно прикоснулся к ней пальцами, ощупал, как ощупывают
что-то твердое, а не жидкое, и ударил ребром ладони. Струя не
отстранилась, не раскололась и не брызнула, сохраняя прозрачность и
неподвижность. Малыш растерянно обернулся и что-то сказал.
шевелил губами.
раздельно и четко, как в немом фильме, прошевелил губами ответ:
только плечами пожал и, в свою очередь, показал на струю-сосульку: это,
мол, интереснее.
скользко, но не настолько холодно, чтобы считать ее льдом. Рванул руками -
не сдвинулась ни на миллиметр, словно схватил не воду, а водопроводную
трубу. Попробовал закрыть кран - не поддается: или нарезка сорвана, или
ручка заклинилась. Тут он вспомнил о складном ноже в кармане, выдвинул
лезвие и с размаху рубанул по застывшей неправдоподобной струе. Ножик
отскочил, как от чугунных перил. А на стекловидной сосульке не появилось
даже царапины. Не уступила она и попыткам проткнуть ее острием, соскоблить
или срезать стружку. Или это была не вода, или произошло что-то изменившее
ее структуру.
молча зашагал вслед. И вдруг сказал ясно и слышно:
Афанасьев Роман
Конан-Дойль Артур
Березин Федор
Шилова Юлия
Контровский Владимир
Чернецов Андрей